– Сергей Александрович, вы живы! Господи, какая радость! Я так волновалась! В газете написали, что вы были тяжело ранены! Я искала вас по всем больницам, но никак не могла найти! Что с вами?! Как вы?!
«Какой-то журналист – прохвост за пару рублей развязал язык полицейскому! Только вот как он узнал мою фамилию?! Ну, акула пера! Узнаю, кто ты есть, быть тебе битым».
– Сергей, почему вы молчите?! Вам плохо?! Я сейчас приеду! Где вы находитесь?!
Звоня Светлане, я хотел ей сказать, что меня неожиданно отправили в командировку по одному важному делу и буду нескоро, а теперь как оказалось, из-за какого-то прохиндея из паршивой газетки бедная девушка целую неделю мучилась в сомнениях, не зная, жив я или нет.
«Нет, я его не бить, а медленно и мучительно буду пытать, перед тем как убить!»
Моя ложь насчет командировки провалилась, и теперь надо было срочно перестраиваться на ходу, но придумать с ходу ничего не удалось, и я попробовал выиграть время.
– Светлана Михайловна… гм… у меня сейчас процедуры…
– Скажите, где вы?!
– Не надо приезжать! Меня завтра-послезавтра должны выписать, и я сразу приеду к вам, – предпринял я еще одну попытку выкрутиться из создавшегося положения.
– Вы не хотите, чтобы я приезжала?! – сейчас в ее голосе была слышна обида.
– Очень хочу! Но сейчас приезжать не нужно. Давайте завтра. Хорошо?
– Хорошо, Сергей Александрович, – ответила она упавшим голосом. – Вам что-нибудь принести?
– Светлана Михайловна, ничего не надо. У меня все есть. Знаете, я очень скучал, не видя вас. Часто вспоминал ваши глаза. Они очень у вас красивые, а когда в них светится радость, они становятся, как маленькие яркие звездочки…. – и я принялся сыпать любезностями, полагая, что мои нежности хоть как-то скрасят мое непонятное, а значит обидное, нежелание ее увидеть прямо сейчас.
Дело было не в том, что мне не хотелось пугать девушку своим бледным видом, а совсем в другом, что мне трудно было объяснить, не соврав. Как ей объяснить, почему отставному поручику отвели отдельную палату в госпитале для высокопоставленных армейских чинов, у дверей которой к тому же стоит пост из агентов. Если все мои посетители знали о моей второй ипостаси – советнике царя, то Светлана до этого времени не имела ни малейшего понятия. Если честно говорить, мне не хотелось говорить ей пока об этом, так как считал, что слухи обо мне, противоречивые, страшные, замешанные на мистике, могут оттолкнуть ее от меня.
«Одни мои прозвища чего стоят. Душитель свобод или… царский палач».
Сначала я попробовал договориться с врачом, чтобы тот дал мне возможность на полчаса спуститься вниз для встречи с девушкой, на что получил категорический отказ, а на добавку – пятиминутную лекцию о вреде физических нагрузок при моем состоянии.
– Покой и только покой, Сергей Александрович, – с этими словами он удалился.
Затем я хотел договориться с охраной, чтобы они не стояли прямо у моих дверей, а устроились где-нибудь в стороне, а еще лучше, чтобы сделали вид, что пришли кого-нибудь навестить. Старший агент, услышав мое предложение, вытянулся, а затем четко отрапортовал:
– Никак нет, Сергей Александрович, не положено! У нас приказ не спускать с вас глаз ни днем, ни ночью!
– Всего на полчаса, Степан Кузьмич. Никто и не заметит.
– Извините, но у меня семья. Двое детей. А у Сашки Дементьева так даже четверо. Да вы и сами должны понимать, что мы люди служивые, подневольные. Что приказано, нам исполнять нужно.
После отказа у меня возникла мысль предложить им денег, но судя по твердому взгляду старого служаки, я понял, что нет смысла даже пробовать.
– Да понял я, понял. Идите.
Как я и думал, отдельная роскошная палата и охрана – все это стало настоящим шоком для сестер Антошиных. Судя по их растерянным и удивленным лицам, скромный поручик в отставке теперь представал перед ними в виде нового графа Монте-Кристо. Елизавета, в силу своей еще детской непосредственности, отошла от удивления быстрее сестры и приступила к самому настоящему допросу:
– Кто вы такой, господин отставной поручик?!
– Здравствуйте, милые девушки! Впрочем, слово «милые» к вам не подходит, потому вы обе самые настоящие красавицы! Надеюсь, вы не будете со мной спорить?
– Не надейтесь, что ваша лесть собьет меня с толку! – продолжила Лиза свою атаку. – Вы не ответили на мой вопрос, господин инкогнито!
– Вы бы присели, Светлана Михайловна. И вы, Елизавета Михайловна.
– Сергей… Александрович, здравствуйте, – наконец вступила в разговор Светлана, которая была взволнована явно больше своей сестры. – Как вы себя чувствуете? У вас очень бледный вид. Вам нетрудно говорить?
– У меня все хорошо, Светлана Михайловна. Я вас давно не видел, поэтому у меня накопилась куча вопросов. Как вы? Как школа?
– Как Лиза выздоровела, так я, чтобы нагнать пропущенные уроки, решила увеличить время на занятия, – она отвечала явно автоматически, очевидно еще не придя в себя толком. – Так что с вами такое случилось?
– Вооруженному грабителю моя шапка понравилась. Он же не знал, что я не из пугливых… Вот как-то так. Не волнуйтесь, Светлана Михайловна, в жизни всякое бывает.
Елизавета до этого момента пыталась делать вид, что она обиделась за игнорирование ее вопросов, но ее хватило ровно на пять минут, так как известно, любопытство – страшная сила, а женское любопытство…
– Ага, так мы вам и поверили, господин поручик. Пока мы добрались до вашей палаты, нас дважды останавливала охрана. Они и сейчас стоят за вашей дверью. Так, может, вы перестанете играть с нами в кошки-мышки и скажете…
– Елизавета, веди себя прилично! – резко оборвала ее старшая сестра, при этом окинув ту сердитым взглядом. – Сергей Александрович – это тебе не твои приятели-гимназисты! К тому же он ранен. Вы ее простите, пожалуйста! Она себя ведет так из-за своего неумеренного любопытства, хотя меня, честно говоря, тоже весьма озадачила ваша охрана. Вы случайно не побочный сын какой-нибудь коронованной особы, проживающий инкогнито?
На этот вопрос у меня уже был заготовлен ответ, это единственное что я мог подготовить в этой ситуации.
– Не сын, но к коронованной особе имею некоторое отношение. Состою, гм… неким образом, при дворе государя. Видно, обо мне сложилось хорошее мнение, только этим возможно объяснить некое благосклонное внимание государя.
Это было скользкой полуправдой, но по моим расчетам этого должно было хватить, чтобы объяснить роскошную палату и охрану.
– Вы?! При дворе?! – невольно вырвалось у Светланы.
Ее недоумение было понятным. Этот человек просто никак не мог соответствовать образу царедворца. Прямолинейный по характеру мужик с широченными плечами и железными кулаками никак не походил на пожилого надушенного франта в камергерском мундире или яркого, лощеного гвардейца с адъютантскими аксельбантами. По лицу девушки было видно, что та пытается понять, чем может заниматься при дворе императора такой человек, но судя по растерянности, которая осталась в ее глазах, она так и не смогла определить мое место или должность.
