Против них, сгруппируются сомневающиеся, и те, кто пожелает проверить слова смельчака. Это будет раскол. Раскол армии, раскол жреческого корпуса, раскол всей расы. И даже Верховные Управляющие уже не смогут ничего изменить. Все эти мысли так ясно отразились на растерянной морде техножреца, что Альказ, не удержавшись, в голос рассмеялся:
— Не ожидал? Рискнёшь проверить меня на прочность?
И не дождавшись ответа, с жёсткой уверенностью кивнул:
— Я так и думал. Чтобы бросить вызов боевому офицеру Ксены, нужно иметь нечто большее, чем одеяние техножреца.
— Вы осмеливаетесь озвучивать не свои тайны, генерал, — с угрозой прошипел техножрец.
— Разве? Не помню, чтобы я сказал что-то запретное, — продолжал шутить Альказ.
Его вдруг охватило странное бесшабашное веселье, от которого слегка кружилась голова, и кровь с гулом неслась по жилам. В такой эйфории он бывал только перед схваткой, когда вот-вот должна была пролиться кровь. Словно почувствовав его состояние, техножрец медленно отступил назад, еле слышно произнеся:
— Вы действительно одержимы кровавым безумием, генерал. Я отказываюсь служить на вашем корабле.
— Это только твоё решение, — пожал плечами Альказ, еле сдерживаясь, чтобы собственноручно не вышвырнуть труса за борт.
— Но просто так, вам эта выходка с когтей не сойдёт.
— Я буду ждать твоего вызова, — не сумел промолчать ксеноброн.
— Я же сказал, драться с вами, безумие. Ваш поступок будут рассматривать на ассамблее верховных техножрецов.
— Тогда не забудь передать им, что все мои поступки одобряются духом моего линкора. И если я мятежник, то я не один такой. Значит, и дух моего линкора мятежен. А я связан с ним неразрывно.
Слушая его, техножрец медленно продолжал отступать назад, всё больше сжимаясь в комок от ужаса. Это были не просто слова мятежника. Это была речь существа, свято уверенного в своих словах. И то, что дух корабля до сих пор не покарал святотатца, косвенно подтверждало правоту ксеноброна. Наконец, не выдержав напряжения, техножрец издал какой-то полузадушенный хрип и, развернувшись, стремительно выскочил из рубки.
Внимательно следившие за их тихой пикировкой офицеры разразились злорадным смехом, едва за техножрецом захлопнулась дверь. Выбранная верховным замена оказалась неспособной завоевать себе достойное место среди простых офицеров корабля. Чванство и заносчивость вылезли наружу едва ли ни с того момента, как сам верховный покинул линкор. Вскинув руку, Альказ прекратил веселье. Добившись тишины, ксеноброн обвёл всю дежурную смену долгим, задумчивым взглядом и, собравшись с мыслями, спросил:
— Я не знаю, что будет после того, что здесь произошло, но надеюсь, что вы, все, пойдёте со мной до конца. Сейчас, перед всеми нами стоит только одна задача. Спасти нашу расу от полного уничтожения. И если для этого потребуется назвать мягкотелых братьями по гнезду, я это сделаю. И того же самого я жду от вас. Думайте. Если кто-то не готов зайти в нашем деле так далеко, он может уйти. Даю слово, я подтвержу его переход личной печатью сразу, без единого слова укоризны.
Не дожидаясь ответа, Альказ вышел из рубки. Стычка с техножрецом заставила его пересмотреть своё отношение к представителям этого корпуса. Старый верховный, сумел изменить взгляд Альказа на техножрецов с настороженно-враждебного на ровный, почти дружественный. А теперь, после стычки с заносчивым глупцом, ксеноброн вынужден был снова вспомнить, за что так не любят техножрецов экипажи кораблей.
Но и собственной шкуре в данном случае забывать не стоило. Хотя, в сложившейся ситуации, бояться отставки или изгнания, было бы глупо. Ведь не сегодня-завтра здесь, на границе империи может разразиться война на уничтожение. И тогда, все жалобы и наложенные советом верховных наказания станут пустым звуком. После стычки с выходцами из аномалии, Альказ уже не был так сильно уверен в силе оружия ксеносов.
Как оказалось, их корабли не способны серьёзно противостоять ни кораблям мягкотелых, ни оружию иных. Потеряв в прошедшем бою сразу два корабля, и оказавшись вынужденным просить помощи всё у тех же мягкотелых, Альказ и вправду готов был приобрести змеиную гибкость позвоночника, лишь бы быть уверенным, что раса ксеносов не перестанет существовать.
Размышления ксеноброна были прерваны рёвом тревожного баззера. Вздрогнув от неожиданности, Альказ со скрежетом когтей по стальным плитам палубы развернулся и бегом ринулся в рубку. Едва ворвавшись, он подскочил к тактическому монитору и, всматриваясь в значки обозначения искусственных тел, спросил:
— Что случилось?
— Опять иные, — упавшим голосом доложил навигатор. — Десять единиц. По нашей классификации, шесть десантных дредноутов, два линкора и два эсминца. Похоже, они настроены серьёзно.
— Кажется, случилось то, чего я больше всего опасался, — тихо выдохнул Альказ, сжимая рукоять неразлучной сабли.
— Опасаетесь? — растеряно переспросил дежурный навигатор, не веря собственным слуховым отверстиям.
— Мы не готовы к серьёзному бою. А если люди откажутся нам помочь, то мы обречены, — ответил Альказ, не обращая внимания на его растерянность.
— Свяжитесь с ними, генерал, — еле слышно попросил навигатор. — Раса должна выжить. Любой ценой.
* * *
Слуги несли носилки верховного техножреца, по щиколотку проваливаясь в рыхлый прибрежный песок. Шедшие следом за ними офицеры то и дело переглядывались, продолжая удивляться странному устройству данного общества. Да, они помнили о запрете использования на планете различных технических средств передвижения, но построить обычный, пусть даже деревянный мост для переходя на другую сторону реки проще пареной репы.
Все эти мысли отразились на физиономии следователя так ясно, что Влад, не удержавшись, тихо посоветовал:
— Старина, держи свои мысли при себе. А то они у тебя на морде маюскулом нарисованы.
— Чем? — не понял задумавшийся Рашид.
— Прописью заглавными буквами. А ещё человек с высшим образованием. За сколько баранов диплом купил? — не сумел удержаться от подколки Влад.
— За десяток, таких как ты, — не остался в долгу «нюхач». — И нечего умничать. Лучше помолчи и постарайся понять, куда нас ведут.
— А чего гадать? Скоро узнаем, — равнодушно пожал плечами разведчик.
— Хотелось бы верить, — вздохнул Рашид.
— Ты чего захандрил, старина? — удивился Влад.
— Давит что-то. Чувство какое-то странное, — тихо ответил «нюхач».
— Опасность? — моментально насторожился разведчик.
— Нет. Скорее, это что-то, связанное с этим местом. Тоска, боль, злость, беспомощность. Всё вперемешку. А ты не чувствуешь?
— Да я тобою напуганный так закрылся, что самого себя еле слышу, — смущённо признался Влад.
— Может, это и правильно, — помолчав, кивнул Рашид, наблюдая, как процессия ксеносов входит в мутную воду реки. — О чёрт! Они в воду полезли.
