— Ты ее смотрела?
— Нет. Мама забрала у меня телефон, а теперь еще и ноутбук. После среды. А что там такое, на этом загадочном видео?
— Ничего.
Фин бросил взгляд куда-то поверх ее плеча и вдруг весь пошел красными пятнами.
Бэй обернулась и увидела, что по коридору идет Рива Александер. Она была из тех девушек, которым шла полнота, однако сами они понимали это, только став старше. Платок, который она сегодня повязала на талии вместо кушака, был обшит по краю крохотными бубенчиками, и они мелодично позвякивали на ходу. Выпускные классы обычно занимались у себя в старшем корпусе, где у них проходила бо́льшая часть уроков, поэтому в главном корпусе увидеть их можно было нечасто.
Вместо того чтобы пройти мимо по своим делам, Рива неожиданно остановилась перед Бэй с Фином.
— Привет, Фин. Я не помешаю?
— Нет, — ответил он так поспешно, что Бэй не смогла удержаться от улыбки.
— Я посмотрела видео. Хотела отдать тебе вот это. — Она протянула Фину сложенный в несколько раз лист бумаги. — Я написала тебе записку.
— Э-э… спасибо, — сказал он неуклюже и взял листок.
Высоко вздернув подбородок, Рива пошла дальше.
— Что это было? — поинтересовалась Бэй.
— Понятия не имею, — отозвался Фин. — Интересно, это только у меня так или вообще вокруг происходит непонятно что?
— Нет, это не только у тебя, — улыбнулась Бэй и, отойдя от него, побежала на классный час, пока не прозвенел звонок.
Первые автобусы, развозившие учеников после уроков, только что отъехали, и Бэй сидела на привычном месте на крыльце школы, когда ей посигналили. Она оторвалась от книжки и увидела, что перед школой стоит мамин «мини-купер».
Вот она и подождала, появится ли Джош. Она не видела его со среды, когда ее семейство примчалось в сквер в полном составе, что было вполне способно напугать кого угодно, не говоря уж о восемнадцатилетнем бедолаге, который не сделал ничего плохого. Никакой возможности связаться с ним у нее не было, и, кроме как пойти слоняться у старшего корпуса, никакого способа поговорить с ним в школе она тоже придумать не могла. В старшем корпусе она бывала всего дважды. Один раз в самый первый день учебного года, когда она заблудилась и впервые увидела Джоша Мэттисона, и второй раз потом, когда вернулась, чтобы передать ему записку.
Бэй поплелась по ступенькам вниз и без единого слова уселась в машину. На маме был рабочий фартук; это значило, что они едут обратно в салон.
— Клер сказала, что сегодня не будет делать леденцы, так что я решила сама тебя забрать, — сообщила Сидни, выруливая на дорогу и стремительно вливаясь в общий поток; кто-то, возмущенный, что она вклинилась перед ним, ей даже посигналил.
— А-а, — протянула Бэй, которой стало немного стыдно за свой надутый вид. — Я думала, это все из-за Джоша.
— Про Джоша мы поговорим в другой раз.
— Как тетя Клер? — спросила Бэй, вспомнив события вчерашнего дня и то, как серьезно Клер восприняла вопрос собственной принадлежности к роду Уэверли.
Если бы кто-нибудь сказал ей, Бэй, что она не Уэверли, она только посмеялась бы и никогда не приняла нечто подобное всерьез. Но ей же никогда не приходилось блуждать в потемках, разбираясь во всем самостоятельно по немногочисленным подсказкам.
— Она сказала, что все уладила, — ответила Сидни.
— И что это значит?
— Не знаю. Но я доверяю ей.
Они проехали мимо офисов, расположенных на той же улице, что и школа, и Сидни свернула на кольцевую дорогу в сторону центра — так было быстрее, чем петлять по жилым районам. Бэй могла ориентироваться здесь с закрытыми глазами. Окрестности она знала как свои пять пальцев.
— Ты вчера говорила серьезно, когда сказала, что хотела бы встретиться с тем человеком, потому что он мог бы рассказать тебе неизвестные факты о твоей матери? — спросила Бэй. — Даже если бы они были неприятными?
— Да, — отозвалась Сидни. — Она всегда будет для меня большой загадкой. Но, думаю, для Клер она гораздо бо́льшая загадка. Мне хотелось бы узнать о матери еще что-нибудь, хотя бы ради Клер.
Глядя в окно машины, Бэй произнесла:
— Прости, что я так себя вела. У меня есть ты и папа, а вам с Клер повезло куда меньше. Я знаю, что ты вернулась сюда ради того, чтобы мне было где спокойно расти, хотя тебе самой этого не хотелось. Ты никогда не оставляла меня одну и не позволяла мне усомниться в том, что я — это я. У меня никогда не будет вопросов и сомнений, которые мучают тебя и Клер. Ты большая молодец, ты знаешь это? Вы обе с Клер молодцы.
У Бэй вдруг перехватило горло, и она смутилась.
— Ого! — сказала Сидни, на миг оторвавшись от дороги, чтобы взглянуть на дочь. — Спасибо тебе.
— Не за что.
— Но ты по-прежнему наказана.
Бэй прислонилась затылком к подголовнику кресла и улыбнулась.
Как только они приехали в салон, Бэй принялась отвечать на звонки, решив, что раз уж она потеряла работу у Клер, то будет после уроков подрабатывать тут, пока мама не найдет новую администраторшу.
Она сидела за стойкой и пыталась читать «Ромео и Джульетту», но книжка буквально рассыпалась у нее в руках. Бэй терпеть не могла, когда это начинало происходить. Она терпеть не могла расставаться с очередной книгой. Но это означало, что пришло время приклеить обложку к потолку и взяться за что-то новое.
Она наклонилась и сунула книжку в рюкзак. И тут на глаза ей попалась фотография, которой тот старик пытался шантажировать Клер. Бэй оставила ее у себя.
Она вытащила снимок и принялась внимательно его разглядывать. Потом вскинула глаза и стала смотреть в окно, думая обо всем, что произошло. Близились сумерки, и через сквер протянулись темные тени. Голова Горация Дж. Ориона выглядела так, будто собиралась залечь в долгую зимнюю спячку.
Именно в это время дня она впервые увидела того старика, стоявшего у входа в сквер с чемоданом у ног, и поблизости от него не было видно никакого транспорта.
Чемодан.
В следующий раз она столкнулась с ним, когда он шел по Пендленд-стрит.
Он остановился в гостинице «Пендленд-Стрит-Инн».
Бэй резко вскочила и устремилась к двери.
— Пойду прогуляюсь немножко, — бросила она матери на ходу. — Я ненадолго!
Припарковавшись перед входом в гостиницу, Энн Эйнсли положила руки на руль своего старенького внедорожника «киа» и стала ждать. Этот внедорожник напоминал о ее последнем браке, зато хотя бы кредит за него был выплачен. Шел уже шестой час. Она чуть не опоздала, потому что у нее совершенно вылетело из головы, что завтра Хеллоуин, а Эндрю хотел, чтобы она купила конфет подороже — угощать ребятишек, которые всегда приходили к ним в гостиницу. Энн сгоняла в ближайший магазинчик, купила там сладостей и вернулась обратно за три минуты до условленного времени.
