В библиотеке имелось несколько экземпляров Библии, и первым попавшимся оказался весьма древний том в переплете из черной кожи. Старая плотная бумага делала его довольно увесистым.
Взяв Библию, Софи вернулась обратно к столу и протянула книгу леди Ирвинг. Та, закатив глаза, пробормотала:
– То есть гласом Божьим должна стать я? Что ж, если вам так хочется… – Она открыла первую страницу. – Ого!.. Библия Дуей-Раймса! В этом доме дают приют папистской литературе?
– Мы просто бережем старые книги, – ответила Софи.
Леди Ирвинг хмыкнула и принялась переворачивать листы.
– Магнификат… то есть величание Богородицы… Ричард, похоже, ваша леди Беатрис отдавала особое предпочтение истории о Рождестве Христовом.
Софи с удивлением заметила, что на лице старшего Резерфорда появилось какое-то глуповато-растерянное выражение.
– Ну да… Похоже, что так. – Он откашлялся. – Однако к разгадке зашифрованного сообщения мы, как я понимаю, не приблизились?
И действительно, с дополнительной порцией беспорядочных букв загадка казалась еще более непостижимой.
– Ну что ж, – произнес Джилс, – полагаю, мы должны отыскать шкатулку, подаренную некой Марии, иначе не будет нам покоя до скончания веков.
– Сынок, ты ведь знаешь, я всегда спокоен, – отозвался Ричард. – И все же, мисс Корнинг, мне хотелось бы узнать, не выяснили ли вы что-нибудь относительно Марии, знакомой моей покойной жены.
– Разумеется, выяснила, – ответила мисс Корнинг. – И я буду рада…
– А она была знакома с Джеком? – неожиданно спросила леди Дадли. – Вам не попадались письма, где упоминался Джек? И вообще, что вам известно о нем?
Софи на мгновение прикрыла глаза.
– Моего кучера тоже зовут Джеком, – после некоторого молчания сообщила мисс Корнинг. – И мне известно, что он очень раздосадован нашей сегодняшней поездкой. Но вы ведь не его имеете в виду?
– Леди Ди, вам надо отдохнуть, пойдемте в вашу комнату, – проговорил виконт, выразительно взглянув на Софи.
– Ее светлость имела в виду своего сына Джона, моего покойного мужа, – пояснила она. – Дома мы звали его Джеком. – Наверное, впервые за сегодняшний день ее голос обрел твердость.
– Понятно, – кивнула мисс Корнинг. – Примите мои соболезнования. Тяжело терять близкого человека.
– Это случилось уже давно, – ответила Софи, пожав плечами.
Глава 13. В которой Джилс едва не швыряет свою вилку
За обеденным столом говорили исключительно о шкатулках, зашифрованных текстах и о личности неведомой Марии – как будто других тем уже не существовало. У Джилса даже возникло желание метнуть свою вилку в стену, и лишь две причины удержали его от подобного поступка. Во-первых, он мог промахнуться и вместо стены попасть во что-нибудь бьющееся, а во-вторых – очень уж вкусна была жареная утка. Кроме нее, на столе присутствовали говяжий язык в смородиновом соусе, запеченные в тесте креветки и самые разные овощи – брокколи, артишоки и нежные листья латука. Так что до окончания трапезы с вилкой расставаться не следовало.
– Да-да, именно так, – в который уже раз отвечала мисс Корнинг на вопрос леди Дадли. – Я написала всем Мариям, упомянутым в корреспонденции моей кузины. И только от двух не получила ответа.
Переодеваясь к обеду, новоприбывшая гостья заменила небольшие перья в своей прическе на более крупные. Очевидно, с обретением средств она дала волю своим «павлиньим» наклонностям, но Джилс не мог ее за это осуждать. Если бы его сестра Рейчел вдруг стала богатой наследницей и кто-то попытался отобрать у нее унаследованное, – он бы непременно посоветовал ей тратить деньги на все, что она пожелает.
После недолгого молчания мисс Корнинг с некоторым смущением продолжала:
– Надеюсь, вы, милорд, и вы, миледи, не рассердитесь, но в качестве обратного адреса – на случай, если какая-то из Марий отзовется, – я указала Касл-Парр. Не сочтите меня слишком самонадеянной, но я просто знала, что в дом брата уже не вернусь.
– Вы все сделали правильно, – с улыбкой заверил гостью лорд Дадли. – Мы посылаем слугу в деревню за почтой почти каждый день. Леди Ди, я пока не замечал никаких необычных писем. А вы?
– Спасибо, милорд, вы очень добры, – поблагодарила мисс Корнинг слегка дрогнувшим голосом. Судя по всему, она отправилась в дорогу со всеми своими пожитками. И потому, конечно же, была рада гостеприимству хозяев Касл-Парра.
– Ну, а вы, юный Резерфорд!.. – Голос леди Ирвинг загрохотал как молот по наковальне. – К чему вы теперь намерены приложить свои силы?
Джилс вопросительно взглянул на графиню, и та пояснила:
– Поскольку мисс Корнинг открыла шкатулку, вам больше не над чем корпеть, пока вы с леди Одриной шепчетесь и воркуете, не так ли?
– Ах, вот вы о чем… – протянул Джилс. – Да, вы правы. Мне необходимо найти себе новое занятие. Возможно, я украшу несколько голов в античном пассаже. А впрочем, нет… Ведь вы уже сделали это, пока сами там шептались и ворковали с моим отцом, верно?
– Сынок, перестань, – буркнул Резерфорд-старший. – К чему столь жесткий разговор? Ты можешь украсить эти головы так, как тебе захочется. Главное, чтобы создавалось праздничное настроение.
– Совершенно верно, – поддержал лорд Дадли. – Это именно то, что мы с супругой обожаем.
Джилс одним глотком осушил свой бокал. Он не мог не отметить, что отец не высказал какого-либо протеста в связи с темой «воркования». Ну, а что касается шкатулки… Да, она действительно была открыта, и никаких драгоценностей в ней не оказалось. Возникла лишь очередная загадка, а возвращение домой, похоже, откладывалось… Так что леди Ирвинг была права. Ему действительно требовалось найти себе какое-нибудь занятие.
По окончании трапезы, когда все направились в библиотеку, чтобы продолжить возню со шкатулками, Джилс придержал отца.
– Папа, подожди. Хочу с тобой поговорить.
– Да-да, конечно, – кивнул Ричард. Взглянув на графиню, он с улыбкой сказал: – Идите, Эстелла. Я присоединюсь к вам через несколько минут. Без меня не начинайте. – И, уже обращаясь к сыну, он продолжал: – Очень интересная женщина… Притворяется вздорной и сварливой, но, на мой взгляд, она на самом деле совсем не такая, какой старается казаться.
– Я не склонен идти наперекор дамам. – Джилс вместе с отцом снова уселся за стол. – И если графине хочется, чтобы ее считали ужасной, то я с радостью ей подыграю.
Отец засмеялся и взял из вазы с цукатами кусочек засахаренного имбиря.
– Ну, сынок, так что же тебя беспокоит?
Джилс тоже взял имбирный цукат.
– Наше затянувшееся пребывание в Англии.
– Вот как? – Отец отправил цукат себе в рот. – М-м… как вкусно. И вроде даже согревает.
