Лили призадумалась.
– Вы правы. Не знаю, как заставить его сделать предложение. Хотя мы беседовали каждый день, не могу сказать, предпочитает ли он меня другим девушкам или просто любезен. – Она взглянула Вольфу в лицо и отвернулась. – Но это совсем не то, что между нами. Никакого вожделения.
«И никогда не будет, если это зависит от него», – подумал Вольф.
– Мужчины ищут в женщине определенные качества. Некоторые хотят безмятежности, некоторые – смешливости, некоторые – ума, кому-то нужны широкие бедра, чтобы произвести на свет много детей. Что нужно Хантли?
– Не знаю. Мы никогда об этом не говорили.
– И не стоило. Мужчины не высказываются о подобных вещах.
Она свела брови.
– Чего ищете вы?
– Только тебя и больше никого. Но ты это знаешь.
– Все это вздор, – покраснев, прошептала Лили.
– Когда-нибудь ты поймешь, что это правда. А пока я постараюсь войти в доверие к Хантли, и он расскажет мне, что ищет в жене. Я все тебе передам. Можешь стать нужной ему женщиной, если захочешь, а вероятно, и не захочешь. Все зависит от тебя.
Судя по тому, как она поджала губы, ее так и подмывало принять его предложение. Вольф молился, чтобы так и было. Ведь тогда она больше не потребует, чтобы они перестали видеться. Этого он не перенесет.
– Почему вы делаете это для меня?
– О, я не оказываю одолжения просто так!
– Так я и знала. Каковы ваши условия? – насторожилась Лили.
– Если передумаешь, если окажешься рядом с Хантли и поймешь, что не сможешь продолжать эти отношения, ты придешь ко мне.
– А что потом?
– Выйдешь за меня и станешь моей женой.
Она ошеломленно смотрела на него.
– И жить в вашем лесном коттедже?
– Это мой дом.
Губ Лили коснулась улыбка.
– Я хочу когда-нибудь оказаться в вашем коттедже. Я… – Она осеклась и сжала губы. – Хорошо, Вольф, я согласна, но я не передумаю. Не смогу.
– Посмотрим. Иногда наши мечты сбываются, но мы получаем вовсе не то, чего ожидали. – Он подошел к ней, взял ее руку и поцеловал пальцы. – Значит, мы договорились.
Она кивнула.
– Но как вы подружитесь с Хантли, если герцогиня отказала вам от дома?
– Это, конечно, препятствие, но я его преодолею. Теперь я должен идти. Спокойной ночи, Мойя. – Он прижал губы к ее лбу.
Она долго стояла неподвижно, прежде чем со вздохом отвернуться.
Но вздох был грустным, и это еще больше подогрело в нем надежды. Вольф повернулся, подошел к окну и отпер его. А когда откинул шторы, вдруг заметил мопса. Тот стоял у ног Вольфа и с обожающим видом смотрел на него, виляя хвостом.
– Я не могу взять тебя с собой, малышка, – усмехнулся Вольф. – Не в этот раз. – Он подхватил собаку, почесал ей шейку и отдал Лили.
Она взяла Мини обеими руками и прижалась щекой к ее голове.
Принц вновь оседлал подоконник.
– С завтрашнего дня я постараюсь подружиться с Хантли, войти к нему в доверие и выведать, что он ищет в жене. Мисс Гордон тоже хорошо его знает. И я все буду сообщать тебе.
– Спасибо, вы очень великодушны.
– Не за что, – мрачно ответил он. Ему вовсе не хотелось помогать Лили завоевать мужчину, который не увидит ее такой, как сейчас: сонной и растрепанной, не поймет, как она прекрасна – и душой и телом. Но эту истину она должна обнаружить сама.
– Только помни свое обещание, Мойя. Если передумаешь, придешь ко мне.
Она кивнула, и под ее мрачным взглядом он вылез из окна и спустился по плети плюща к своей лошади. И услышал тихий звук закрывавшегося окна.
Она смотрела ему вслед.
Вольф, не оглядываясь, подстегнул коня и отправился домой.
Глава 20
Из дневников герцогини Роксборо
«Что бы там ни говорили остальные, я не горда. Скорее великодушна, иногда во вред себе. Но подобно королеве Елизавете, Клеопатре и всем великим женщинам, я всегда готова принять искренние извинения. И рада каждому».
Руки леди Шарлотты замерли в воздухе. Спицы остановились.
– Кто приехал с визитом? Я верно расслышала?
– О, я и сам удивлен, – пробормотал Макдугал. – Но великая герцогиня и принц прибыли пять минут назад. Я отвел их в зеленую гостиную и пришел сюда, все вам рассказать.
– О боже!
Шарлотта глянула на застывшую у окна ее светлость.
– Эта цыганка больше не желанный гость в моем доме, – холодно объявила она.
Дворецкий стал панически озираться.
– Да, ваша светлость.
– Скажите, что нас нет дома, – пренебрежительно отмахнулась герцогиня.
Вид у Макдугала был самый жалкий. Покраснев до корней волос, он переминался с ноги на ногу и умоляюще смотрел на леди Шарлотту.
Бедняга!
– Что-то еще? – мягко спросила она.
– Просто… – Он беспокойно глянул на герцогиню, прежде чем обратиться к леди Шарлотте. – О, леди Шарлотта, я боюсь сказать что-то… зная, почему великую герцогиню изгнали из дома… я… очень опасаюсь за себя и всех нас… если сказать, что ее не примут… – Он низко нагнулся и прошептал: – Не хотим же мы, чтобы на нас наложили проклятие!
– О ради всего святого!..
Герцогиня промаршировала по комнате, подхватив по пути Рэндольфа. Мопс повел серым носом и счастливо хрюкнул, когда она села напротив леди Шарлотты и усадила его на колени.
– Я не допущу такого вздора в замке Флорс, Макдугал. В этом доме нет места глупым предрассудкам!
– Очень хорошо, ваша светлость.
Макдугал выпрямился во весь рост, хотя лицо его по-прежнему оставалось несчастным. Он хорошо знал герцогиню. Служил ей дольше всех остальных слуг и видел, что она вот-вот вспылит.
Шарлотта принялась вязать, не сводя, однако, глаз с Маргарет.
– Я сама не верю в проклятия…
– Надеюсь, что так.
Герцогиня потерла ухо Рэндольфа, и тот в благодарность капнул слюной на ее юбку.
– Однако, – осторожно добавила Шарлотта, искоса поглядывая на Макдугала, – думаю, неплохо успокоить страхи слуг. Не желаем же мы, чтобы они сходили с ума от тревоги, считая всякий приступ головной боли цыганским проклятием.
Герцогиня поджала губы и окинула Макдугала пылающим взглядом.
– Разве есть те, кто серьезно верит, будто великая герцогиня может насылать проклятия?
Дворецкий нервно дернул себя за галстук.
