Глава 30
Из дневников герцогини Роксборо
«И этот день настал! Бал бабочек в доме Роксборо изменит жизни многих и судьбы некоторых. О, как я люблю настоящие балы!»
Через несколько часов Вольфа разбудил скрип колес едущего по ведущей в коттедж дорожке экипажа и звук голосов о чем-то спорящих Арсова и бабушки. Господи, только не она! Последнее, чего он сейчас хочет, – говорить с ней.
Но голоса становились все громче… что тут поделать?
Вольф со вздохом поднялся, поморщившись от резкой боли в висках. Пошатываясь, он побрел к тазику с водой. По дороге отбросил пустую бутылку и, наконец, погрузил голову в прохладную воду.
Вольф как раз застегивал брюки, когда в дверь настойчиво постучали. Он выхватил из гардероба чистую рубашку и поспешно ее натянул.
– Иду! – откликнулся принц, когда стук раздался снова.
– В таком случае иди быстрее, – сварливо ответила бабка. – Я старая женщина и не могу вечно торчать у дверей.
Вольф покачал головой и открыл дверь. Бабушка переступила порог и обшарила взглядом комнату.
– Что ты здесь делал? Почему так долго не открывал дверь?
– Спал.
– В это время дня?
– Мне больше нечем заняться.
Он опустился на скамью перед очагом и налитыми кровью глазами попытался увидеть, куда девались чулки и сапоги.
– Пффф! Тебе нужно готовиться. Мы должны посетить бал этой фурии. Ты сказал, что будешь меня сопровождать.
– Я не еду.
– Едешь. Герцогиня прислала за нами свой экипаж.
– У нас есть экипаж.
– Ее лучше. – Бабка проницательным взглядом оглядела комнату. – Что это? – Нагнувшись, она подняла что-то с ковра. – Это шпилька!
Она уставилась на смятую постель и резко повернулась к внуку.
– Значит, она была здесь! Поэтому ты выглядишь так, словно тебя переехала карета.
Вольф насупился.
– Ну? Отвечай мне!
– Ни черта я тебе не скажу. – Он вырвал у бабки из рук шпильку и положил на каминную доску. – Зачем ты здесь?
– А почему кружка валяется на полу?
– Я ее уронил. Бабушка, ты явилась заглядывать во все углы?
– Да, и передать тебе это. Письмо от твоего отца. – Она протянула ему конверт.
– Спасибо.
Вольф потер виски, болевшие так, что было трудно разобрать почерк на конверте. Сломал печать и развернул послание.
Прошло несколько долгих секунд, прежде чем он понял, что бабушка стоит неподвижно, как статуя, держа что-то в руке.
– Что еще? – Он отложил письмо.
Бабушка повернулась. В руке она сжимала злополучную кружку, которую оставила Лили. Понюхав ее, она покачала головой.
– Значит, эта Балфур заварила чай тебе.
– Это имеет какое-то значение?
– Да. В ночь танцев я дала ей мешочек с зельем и сказала, что с его помощью можно забыть любовь.
– Что?!
– Тот, кто выпьет это, навсегда забудет свою истинную любовь.
Вольф взглянул на кружку.
– Она хотела, чтобы я ее забыл.
– Да. Я ожидала, что она выпьет его сама. Когда я увидела ее, она плакала, понимая, что вам не суждено быть вместе. Я подумала, что она оставит зелье себе, чтобы…
– Спокойно, без сожалений выйти замуж за Хантли.
Бабушка кивнула.
– Но вместо этого она заварила чай тебе.
– Но почему? Она хочет, чтобы я ее забыл?
– Подумай, Вольф! – Она выждала несколько минут, но видя, что внук продолжает хмуриться, воздела руки к небу. – Мужчины так глупы! После всех женщин, с которыми ты был, по-прежнему не понимаешь хода наших мыслей? Женщина хочет любви только одного мужчины!
– Но я…
– И это тот мужчина, которого она любит сама! – Бабка бросила ему кружку. – Лили оставила это тебе, чтобы твоя жизнь была лучше. Чтобы ты не мучился. Потому что любит тебя.
Он взглянул на кружку и медленно выговорил:
– Она пожертвовала своим шансом на счастье ради моего?
– Да, – нахмурилась бабушка и со вздохом добавила: – Как ни трудно мне это произнести, она – женщина, за которую стоит бороться.
Вольф сжал зубы и поставил кружку на столик.
– Она сама сказала, что не хочет меня. Не хочет стать моей женой.
– С каких пор ты прислушиваешься к тому, что говорят люди? Сейчас не время быть покорным. Если хочешь эту женщину, делай то, что делаешь лучше всего! Потребуй, чтобы она стала твоей!
Он долго смотрел на бабушку, прежде чем вскочить со стула, подхватить ее на руки и поцеловать в щеку.
– Ой! Поставь меня немедленно, разбойник!
Но прежде чем выполнить приказ, он принялся ее кружить.
Она пошатнулась, но он поймал ее и, смеясь, посадил на стул.
– Прости, что из-за меня у тебя голова закружилась, но ты права. Я так горевал о своей потере, что забыл о необходимости думать. Ты права и в том, что я не могу отказаться от нее.
– Наконец-то я слышу разумные речи, – фыркнула бабка.
– Да. А пока что уезжай. Мне нужно вымыться. Сегодня я еду на бал.
– Прекрасно.
Она встала, держась за спинку стула, поскольку голова до сих пор кружилась. Убедившись, что пол под ногами не шатается, она выпустила стул и направилась к двери.
– Я пришлю Арсова. Полагаю, он умеет нагревать воду.
– Бабушка!
Она оглянулась.
Вольф поднял кружку.
– Спасибо за то, что помогла мне и моей Лили.
Выражение ее лица смягчилось.
– Все это время я наблюдала за тобой. И была поражена твоим постоянством. Возможно, этот шотландский репейник станет тебе достойной женой.
– А если она не согласится?
Черные глаза бабки лукаво блеснули.
– Пфф! Ты мой внук и принц, сын короля и принцессы. Как она может тебе отказать?
– Это ты так считаешь. Не она. – Он задумчиво погладил подбородок. – Но хотя на словах она отвергает меня, поцелуи ее говорят обратное.
– Тогда спрашивай ее поцелуями. А сейчас поспеши, иначе опоздаем.
Стоя перед зеркалом, Лили натягивала длинные перчатки. Платье золотистого цвета оттеняло волосы, придавая им еще больше блеска. Фрейя, которая помогала приготовиться к балу еще трем леди, воспользовалась щипцами, чтобы завить длинные пряди, обрамлявшие лицо Лили.
