– Я выгляжу достаточно презентабельно для будущей графини, – сказала она своему отражению, но слова звучали так уныло, что ей пришлось отвернуться.
Она не могла оставаться здесь в одиночестве со своими невеселыми мыслями. Время, данное на размышления, истекло. Настало время действовать.
Вскинув подбородок, Лили вышла из комнаты. Она спускалась по ступенькам среди других гостей, когда увидела Хантли, стоявшего у подножья лестницы спиной к ней.
Лили немедленно споткнулась.
Он ждет ее и попросит выйти за него замуж, а она ответит…
Ее разум словно онемел.
Она скажет «да», решила Лили, продолжая спускаться. Если сможет…
Подойдя ближе, она увидела, что граф говорит с Эммой, выглядевшей очень хорошенькой в розовом платье, отделанном крошечными белыми шелковыми цветами. Хантли заметил Лили и что-то прошептал Эмме, которая подняла голову и тепло ей улыбнулась, прежде чем повернуться и присоединиться к другим гостям, собиравшимся в столовой.
Значит, Хантли рассказал Эмме о своих планах! И неудивительно: эти двое очень близки!
Лили вдруг осознала, что ее руки сжаты в кулаки, и поспешно их разжала.
«Улыбайся! Я должна делать вид, что хотела именно этого. Именно на это надеялась. Что именно он – человек, которого я… Не могу».
У нее перехватило дыхание.
«Не могу».
Только сейчас, стоя на третьей ступеньке парадной лестницы, Лили поняла, что никогда, ни за что на свете не выйдет замуж без любви.
Она заслуживает лучшего, и Вольф тоже. И Хантли. Все они заслуживают лучшего.
– Мисс Балфур?
Голос Хантли ворвался в ее мысли.
Лили мысленно встряхнулась и спустилась к нему.
– Рада видеть вас, поскольку мы должны поговорить.
– Совершенно верно, – обрадовался граф и, оглядевшись, предложил: – Пойдемте. Мы можем удобно устроиться в голубой гостиной. Не волнуйтесь, мы оставим дверь открытой, чтобы соблюсти приличия.
Он, оживленно жестикулируя, пошел вперед. Таким она видела графа впервые.
– Ну, вот и пришли. Свечи зажжены, значит, хозяйка намерена оставить гостиную открытой во время бала.
Лили пыталась собраться с мыслями, но он продолжал болтать, упоминая о сказочном декоре, который успел увидеть в бальном зале, когда лакей вносил чашу с пуншем, и о десятках свечей, горевших в коридоре.
– Ее светлость знает, как устраивать развлечения! – усмехнулся он, но поймав ее взгляд, перестал улыбаться. – Моя дорогая Лили, что случилось?
– Я… я должна поговорить с вами о том, что вы сказали вчера утром.
– Ах, насчет предложения… – Он сжал ее ладонь обеими руками. – Лили, Лили, я так счастлив!
– Э… это чудесно, но…
Его руки сжались еще сильнее. Глаза светились блаженством.
– Любовь удивительна, не так ли? Я никогда не испытывал ничего…
– Хантли, это ошеломляюще! Я ценю вашу откровенность, но должна кое-что сказать, и… о господи, это так сложно! Не бывает любви с первого взгляда. По крайней мере, я ничего об этом не знаю, хотя некоторые люди утверждают обратное. Я в жизни…
– С первого взгляда?
К удивлению Лили, он радостно рассмеялся.
– Я смотрел раз, другой. Тысячи раз, но так и не увидел. Зато теперь вижу и знаю правду. И больше не могу ее отрицать, Лили. Я рад, что смог сказать вам первой. – Он поднес ее руку к губам. – Лили, я просил Эмму стать моей женой. И она согласилась!
Лили потеряла дар речи.
Граф рассмеялся.
– Вижу, вы не удивлены. Эмма поклялась, что уверена в том, что вы подозревали правду. Потому что однажды утром заметили, как она смотрит на меня.
Лили вспомнила тот случай. Боже, Хантли тогда тоже был в коридоре! Но она видела только Вольфа. Тогда как Эмма видела только Хантли.
– О небо, мне в голову не пришло, что… я… как это прекрасно для вас обоих! Я думала… как я могла!
– Я безумно счастлив! Слишком очарован, чтобы хранить это в себе, и все-таки должен, потому что перед тем, как о помолвке будет официально объявлено, нужно сказать ее родным. Но моя дорогая Эмма настаивала на том, чтобы вам мы сообщили немедленно. А мне хочется кричать об этом с крыши замка!
Хантли продолжал распространяться о своем счастье, а Лили ошеломленно за ним наблюдала.
Вот уже три недели она думала только о том, как получить от него предложение. Но он выбрал другую, а все, что испытывала при этом Лили, – глубочайшее облегчение. Она была очень счастлива за Хантли и Эмму, у которых было так много общего! Как она не подумала об этом раньше?!
– Хантли, вы с Эммой будете безмерно счастливы. Она идеальная пара для вас, и для меня большая честь слышать об этом первой.
Он ошеломленно покачал головой.
– Все это время я считал ее кем-то вроде члена семьи или друга. И думал, что она добра ко мне только из-за дружбы с Сарой. Мы оба так ошибались! Думаю… Сара бы одобрила.
– Если Сара любила вас обоих так сильно, как вы рассказывали, она хотела бы счастья для вас.
– Спасибо, – просиял граф. – Я искренне верю, что так оно и есть. Теперь я должен подумать о том, что сделает Эмму счастливой.
Он был так рад, так взволнован и так влюблен! Она хотела всего этого для себя, хотела так сильно, что горло сжалось. И ей вдруг стало невыносимо оставаться здесь. Нужно как можно быстрее выбраться из этой комнаты и найти Вольфа.
«Но… но как же отец?»
Колени Лили ослабели. Она опустилась на стул.
Теперь у нее нет плана. Либо папа пойдет в тюрьму, либо Далия выйдет за лорда Кирка и будет несчастна.
Что ей делать? Они с Вольфом могут жить в коттедже, но куда пойдут папа и Далия? Нужно найти способ заплатить долг. Но как?
Взгляд Лили упал на ее шелковое платье, украшенное розетками с атласными лентами, – настоящий шедевр. Она сама его сшила.
«Я всегда хотела открыть лавку модистки, но нужно время, чтобы приобрести клиентуру. Если только…»
Она посмотрела на безупречный галстук Хантли и неожиданно вспомнила пристрастие герцогини к модным вещам.
«Если герцогиня и такие же любители моды, как Хантли, помогут мне, я могла бы найти клиентуру быстро и, возможно, уговорить лорда Кирка брать деньги в счет долга частями. Придется расстаться с Кейт-Мэнор, но…»
Надежда вспыхнула в Лили с такой силой, что она прижала ладонь к заколотившемуся сердцу.
«Я могу сделать это, – сказала она себе. – Действительно могу!»
– Лили! Вам нехорошо? – участливо спросил Хантли. – Вы выглядите бледной.
Опустившись на одно колено, он взял ее руку.
