– Ну, просто потому что… – промолвила Элис, глядя куда-то на улицу.
И замолчала. Риелтор вернулся к деловому тону. Назвал цену, а Элис ее еще немного снизила.
– Но это слишком дешево для нашего района, – удивился мужчина.
– Пусть. Главное, чтоб побыстрее.
Он записал что-то у себя.
– Нашим легче, конечно.
Через несколько часов подъехал грузовик, рабочие вынесли из дома мебель и старую технику. Остались только два шезлонга у бассейна, который не обновляли, наверное, с тех пор, как вырыли и забетонировали в 1974 году.
Наутро к дому снова подъехал грузовик – риелтор прислал ремонтную бригаду с новой мебелью. Рабочие действовали быстро и уверенно, развешивали по стенам абстрактные картины, расставляли на полках безделушки. В доме стало чище и просторнее. Его освободили от старья, но заодно лишили души.
Через день по комнатам уже ходили покупатели. Они перешептывались, открывали и закрывали шкафы и ящики, читали описание. Днем риелтор позвонил и сказал, что нашел четырех покупателей. Элис сразу же согласилась продать дом тому, кто назвал цену повыше. Мы собрали вещи и забронировали обратные билеты в Сан-Франциско.
Вечером Элис вышла посмотреть на звездное небо и попрощаться с Алабамой. Стояла теплая погода. Из соседского двора доносился аромат барбекю; вода в бассейне поблескивала в свете фонарей, а в шезлонгах сиделось так же уютно, как, наверное, и в тот самый день, когда отец Элис поставил их у бассейна. Жена его тогда была красивой и загорелой, а дети маленькими и неугомонными. Я-то чувствовал, что в Алабаме тоже может быть хорошо, однако Элис грустила и совсем не замечала этой нежданной красоты.
Потом я рассказывал друзьям, что идея сделать Элис предложение именно в этот момент пришла ко мне спонтанно. Мне захотелось ее отвлечь. Показать, что будущее есть, сделать так, чтобы в такой тяжелый для нее день она почувствовала себя счастливой.
Я опустился на одно колено у бассейна и, не говоря ни слова, преподнес Элис кольцо на повлажневшей от волнения ладони. Она посмотрела на меня, потом на кольцо, улыбнулась и сказала:
– Ладно.
3
Поженились мы на берегу Рашен-Ривер, в двух часах езды к северу от Сан-Франциско. Место выбрали за несколько месяцев до свадьбы, причем когда приехали его смотреть, раза два проехали мимо – на дороге не было указателей. Когда мы открыли калитку и пошли по тропинке к реке, Элис обняла меня и сказала, что ей тут очень нравится. Сначала я подумал, что она шутит. Там трава была высотой, несколько метров.
Участок относился к огромной молочной ферме – в поле паслись коровы. Ферма принадлежала гитаристке из первой группы Элис. Да, она раньше пела в группе, и вы, может быть, даже слышали их песни. Впрочем, об этом позже.
Накануне свадьбы я еще раз наведался на ферму и снова проехал мимо. На этот раз луг выглядел совсем по-другому. Джейн – так звали хозяйку – несколько недель подстригала траву и настилала дерн. Получилось превосходно. То, что я увидел, больше походило на поле какого-нибудь всемирно известного гольф-клуба. Луг переходил в холм, который полого спускался к реке. Джейн сказала, что им как раз не хватало повода привести свои владения в порядок.
На лужайке были большой шатер, веранда, бассейн с домиком. На берегу возвышалась сцена, на холме – беседка. Вокруг все так же неторопливо бродили коровы.
Около сцены поставили стулья и столы с зонтиками, установили усилители. Не то чтобы Элис любила свадьбы, но вообще праздники – да. Хотя за годы знакомства мы не устраивали шумных вечеринок, я знаю, что до меня были и танцевальные вечера, и дискотеки на пляжах, и тусовки в бывших квартирах Элис – она обладала талантом устроителя праздников. Так что во всем, что касалось организации свадьбы, я полностью положился на нее. Несколько месяцев подготовки – и все было доведено до совершенства и рассчитано по минутам.
Двести человек гостей. Предполагалось, что их будет поровну: сто со стороны жениха, сто – со стороны невесты, но потом все как-то перемешались. Список получился разношерстный, как и на любой свадьбе. Мои родители и бабушка, партнеры из юридической фирмы Элис, коллеги из клиники, бывшие пациенты, однокурсники, одноклассники, друзья Элис по группе и другие странные личности.
А еще Лайам Финнеган с женой.
Их мы внесли в список последними, под номерами двести один и двести два. Элис познакомилась с Финнеганом за три дня до свадьбы в юридической фирме, где денно и нощно работала уже год. Знаю, кажется странным, что моя жена – юрист. Вы бы тоже удивились, если бы знали ее лучше.
Элис работала над «делом Финнегана» о защите авторских прав. Это сейчас Финнеган – бизнесмен, а когда-то он пел в известной ирландской фолк-рок-группе. Даже если вы не слышали его песен, то, возможно, где-то видели его имя. О нем в свое время писали все музыкальные журналы Великобритании. Десятки музыкантов утверждают, что именно он оказал самое большое влияние на их творчество.
Когда Элис поручили заниматься «делом Финнегана», мы переслушали все его диски. Само дело было настолько простым, насколько только может быть простым дело о защите интеллектуальной собственности. Начинающая группа частично позаимствовала у Финнегана одну из песен и сделала из нее суперхит. Если вы, как и я, не владеете технической стороной музыкального сочинительства, то не заметите сходства, но если вы – музыкант, то, как сказала моя жена, сразу увидите откровенный плагиат.
Все это началось, когда несколько лет назад Финнеган в одном интервью обмолвился, что хит этой группы подозрительно напоминает песню с его второго альбома. Иск он подавать не собирался, однако директор группы прислал ему письмо с требованием извиниться и публично заявить, что его подопечные песню не крали. Тогда-то все и завертелось, и в итоге моей жене пришлось не покладая рук работать над своим первым большим делом.
Она была младшим юристом, так что когда Финнеган дело выиграл, вся слава досталась партнерам-владельцам фирмы. Месяц спустя – за неделю до нашей свадьбы – Финнеган посетил фирму. Суд постановил выплатить ему сумасшедшую кучу денег – гораздо больше ожидаемого, вот он и захотел поблагодарить всех за работу. Партнеры провели его в зал совещаний и стали рассказывать сказки про свою гениальную стратегию. Финнеган их поблагодарил, а потом вдруг спросил, нельзя ли ему увидеть всех сотрудников, которые работали над делом, и процитировал несколько фраз из ходатайств и записок к делу, тем самым показав, что он в курсе мельчайших подробностей.
Больше всего ему понравилась юридическая записка, которую подготовила Элис. Она подошла к ее написанию творчески и с юмором – разумеется, насколько это допускает строгий документ. Партнеры пригласили Элис в зал совещаний. Кто-то обмолвился, что в выходные она выходит замуж. Финнеган сказал, что обожает свадьбы, и Элис в шутку поинтересовалась, не хочет ли он прийти на нашу. Ко всеобщему удивлению, Финнеган сказал, что почтет за честь.
Перед уходом он еще раз подошел к Элис, и она вручила ему приглашение.
