– Пиво, – стонет Элис. – Не надо было пить прямо перед взвешиванием. А еще за пару дней до месячных. Женщинам надо разрешить больший набор веса, чем мужчинам. Уж Орла-то должна понимать.
В третьем абзаце, озаглавленном «Смягчающие обстоятельства», написано: «Нами установлено, что ваш куратор не вложил приложение в ваши экземпляры «Кодекса». Данное упущение будет рассмотрено в отдельном порядке».
Элис ухмыляется.
– Похоже, Вивиан самой придется несладко.
– А в конце что?
Элис зачитывает: «Непредоставление куратором вышеуказанных документов не освобождает вас от ответственности за нарушение установленных весовых нормативов. Однако, поскольку это первое ваше нарушение подобного рода, в качестве наказания вам предписано пройти реабилитационную программу».
Элис откладывает документ, чуть ли не готовая заплакать.
– Что, черт побери, они на этот раз удумали? – с тревогой спрашиваю я.
– Дело не в наказании, – говорит она, побледнев. – Джейк, я не прошла тест.
– Милая. – Я беру ее за руку. – Ты ведь понимаешь, что все это не всерьез?
– Понимаю. – Элис выдергивает руку. – Но согласись, если бы я выполняла все правила, я была бы лучшей женой.
– Нет, ты идеальная, именно такая, какая есть, – говорю я, качая головой.
Я читаю последний абзац, озаглавленный «Мера наказания».
«Вам предписано пройти курс ежедневных тренировок. Для выполнения данного предписания каждое утро, включая выходные и праздничные дни, надлежит являться на перекресток улиц Тараваль и Грэйт-Хайвэй, где вас будет ожидать инструктор».
48
Ночью я просыпаюсь от кошмара, но что снилось – не помню. Элис спит рядом. Волосы разметались по подушке. В футболке с логотипом группы Sex Pistols и во фланелевых пижамных штанах она выглядит так, как Элис, которую я когда-то встретил.
Понемногу припоминаю сон: я отчаянно молочу по воде ногами, впереди простирается бескрайний океан. Сон, где я тону. Он повторяется уже несколько лет, и в этот раз я делаю то же, что и обычно: иду в ванную. Потом заглядываю в кухню. На часах четыре сорок три утра. Черт.
– Элис! – воплю я. – Четыре сорок три!
Я слышу, как она в панике вскакивает с постели, бежит по коридору.
– Черт! Почему будильник не сработал?
– Я тебя подвезу. Одевайся. Скорее.
В панике я ищу ключи и бумажник. Потом натягиваю брюки, мчусь в гараж и завожу машину. Элис выбегает из дома с кроссовками и толстовкой в руках, запрыгивает в машину, и мы несемся по Тридцать восьмой улице, потом поворачиваем налево – на Грэйт-Хайвэй. На тротуаре у перекрестка уже стоит какой-то человек очень спортивного вида. На вид ему около тридцати пяти лет, а одет он в стильный спортивный костюм в цветах ирландского флага – зелено-оранжевый. Элис выскакивает из машины. Я опускаю стекло, чтоб пожелать ей удачи, но она даже не оборачивается.
Мужчина смотрит на часы.
– Четыре пятьдесят девять. Еще одна минута. Я уже думал, вы не придете.
– Нет, я бы обязательно пришла.
После секундного приветствия он дает ей разминочное упражнение: ходьбу на месте с высоко поднятыми коленями. Я разворачиваюсь и еду домой. Уснуть снова не получается, и я включаю ноутбук.
Элис возвращается в шесть семнадцать. Потная и уставшая. Предлагаю сделать ей смузи.
– Некогда, – говорит она. – На работу надо.
– Как все прошло?
– Извини, опаздываю, вечером расскажу.
Но вечером мы оба приходим домой слишком уставшие. Ужинаем едой навынос и смотрим «Оголтелую пропаганду». Когда очередной рекламный муж дарит цветы улыбающейся рекламной жене, я выключаю звук и спрашиваю:
– Ну и как тебе тренер?
– Его зовут Рон. Живет в Кастро
[14]. Энергии через край. Замучил приседаниями и прыжками. – Элис потирает лодыжки.
Реклама закончилась, и Элис тычет меня в бок, чтобы я включил звук.
Утром будильник звонит в четыре тридцать. Уже одетая для тренировки Элис сидит на диване. Она улыбается мне, но по слегка припухшим глазам я понимаю, что она плакала. Я делаю ей кофе.
– Отвезти тебя?
– Да.
Мы молча идем к машине. Все шесть минут, пока мы едем к пляжу, Элис спит. Я бужу ее у перекрестка. Рон уже бежит к нам. Наверное, из самого Кастро прибежал.
На следующее утро я снова просыпаюсь в четыре тридцать. Сажусь на постели и слышу, что Элис выезжает из гаража.
Когда на следующее утро звонит будильник, Элис уже нет дома.
49
Мои новые клиенты – пара из Коул-Вэлли
[15] – улыбаясь, заходят в кабинет. Даже не взглянув на кресло, супруги садятся рядом на диван, и я уже знаю: они не разведутся. Возможно, им понадобится еще два или три сеанса, чтобы прийти к такому же выводу.
Во время прошлого сеанса я попросил их поделиться каким-нибудь приятным воспоминанием о совместной жизни, и в этот раз Дженис – так зовут жену – принесла с собой фотографии со свадьбы.
– Вы только посмотрите на платья подружек невесты, – говорит она. – Удивительно, что они не перестали со мной разговаривать!
Я смеюсь, когда вижу фотографию: Дженис, одетую в простое белое платье, окружают подружки, утопающие в воланах из зеленой тафты.
– А вы знаете, что первоначально платья подружек невесты тоже были белыми? – спрашиваю я.
– А как тогда невесту отличали от подружек? – удивляется Итан.
– А никак. Это делалось специально. В древние времена подружки невесты играли роль ее двойников для того, чтобы, если на селение нападут враги, они бы по ошибке украли не невесту, а подружку.
Сеанс проходит гладко. Чувства в этой паре еще есть, просто супруги несколько отдалились друг от друга. Мы говорим о том, что им нужно больше времени проводить вместе, больше разговаривать. Ничего сверхъестественного, обычные, но действенные методы. Я внутренне смеюсь, когда ловлю себя на том, что предлагаю им совершать совместные поездки раз в три месяца.
Иногда ко мне приходят пары, которым на самом деле не нужна моя помощь. Дженис и Итан из таких, и мне немного стыдно брать с них деньги. Решимость сохранить брак действует на меня вдохновляюще. Я им даже завидую – их супружеские отношения развиваются естественным путем, без вмешательства всяких «Договоров».
После ухода Дженис и Итана я кладу свой телефон в конверт, запечатываю его и иду к Хуану в приемную.
– Почему бы тебе не задержаться сегодня на обеде?
