Риелтор даже не удивляется мне. На ней футболка с логотипом «Оголтелой пропаганды». За ее спиной работает телевизор.
– Пришлось выехать пораньше, – говорю я, выкладывая ключи на стол.
– Хорошо. – Она достает мою карту из конверта, прокатывает ее через терминал и возвращает мне. – В следующий раз поселю вас в другом месте. У меня талант подбирать людям жилье по вкусу. Чем лучше я вас узнаю́, тем это проще. Мне казалось, дом вам подходит. Увы, ошиблась. Дайте мне еще шанс.
– Хорошо.
Сам-то я думаю лишь о том, что у меня больше нет шансов.
87
На ступеньках крыльца высится стопка писем. Я вдруг замечаю, что через трещины на дорожке проросли сорняки. Когда мы успели все так запустить? Тут же вспоминаю фотографии Джонстауна – до и после – и то, как быстро джунгли поглотили ту странную утопию, почти не оставив от нее следов. Я думаю о Джиме Джонсе, его деревянном троне и надписи над ним: «Тот, кто не помнит прошлого, обречен переживать его вновь».
В доме ужасно холодно. Такое ощущение, что наш маленький дом – все, что осталось от нашего брака. Надо привести дом в порядок. Нельзя позволять стихиям и природе одерживать над ним верх. В приступе хозяйственности я драю, чищу, включаю посудомоечную машину, складываю постиранное белье. Мне страшно от мысли, что островок уюта, который мы создаем вместе с Элис, может пропасть под натиском «джунглей» или неведомой стихии, которую мы не в силах остановить.
Восстановив порядок, я принимаюсь за самое важное дело – только так я смогу воссоединиться с Элис.
Я нахожу в интернете маленький остров у берегов Северной Ирландии и, составив маршрут, покупаю очень дорогие авиабилеты с пересадками. Потом достаю из сейфа паспорт, кидаю вещи в чемодан и вызываю такси.
По пути в аэропорт я проверяю телефон. На экране снова мигает буковка «Д». Новое текстовое сообщение, присланное с неизвестного номера, содержит ссылку на новостной сайт Сан-Франциско. На главной странице, между репортажем с открытия нового ресторана и диспутом о правах арендаторов, заголовок: «Музыкант пропал без вести». Внутренне содрогнувшись, открываю статью.
«Полиция сообщает о пропаже бывшего бас-гитариста группы Ladder Эрика Уилсона. В понедельник вечером его машина была обнаружена на пляже Оушен-Бич. В последний раз Эрика Уилсона видели ранним утром в воскресенье, после состоявшегося накануне в клубе «Боттом оф зэ Хилл» концерта памяти его бывшего коллеги по группе Дэмиана Ли. В бухте Келли-Коув, где Уилсон часто занимается серфингом, ведутся поиски».
В статье перечислены все группы, в которых он играл, и все альбомы, в записи которых он участвовал. Самый популярный из них как раз альбом группы Ladder, поэтому в статье упоминается имя Элис. Ниже приводятся слова одного из студентов факультета биологии, который не подозревал, что его преподаватель играл в группе, и слова бывшего товарища по группе, который не подозревал, что его друг преподавал в университете. Есть еще видео с концерта Ladder двенадцатилетней давности. Элис рядом с Эриком. Я не смотрю видео. Его родители и сестра прилетели из Бостона, чтобы участвовать в поисковой операции. Я перечитываю статью еще дважды, будто от этого что-то изменится.
Надо ли мне скорбеть по поводу того, что он пропал? Должен ли я испытывать что-то, кроме облегчения?
Что тогда сказала Джоанна? «Они просто исчезают».
88
Из-за непогоды на Восточном побережье приходится делать еще больше пересадок. Я прямо-таки скачу по городам и странам: из Сан-Франциско в Денвер, из Денвера в Чикаго, оттуда в Ньюарк, потом в Лондон и дальше в Северную Ирландию. Когда я наконец прилетаю в Белфаст, голодный и измученный долгим сидением, то сначала даже не могу понять, какой сегодня день. Как ужасно не знать ничего об Элис! В темной она камере или в яркой? В наручниках? На допросе? Как ее наказали? Хороший ли у нее защитник?
Очередь на таможенный досмотр кажется бесконечной – слишком много бизнесменов в строгих костюмах спешат на какие-то важные встречи. Веснушчатая таможенница внимательно разглядывает мой паспорт, потом глядит на меня.
– Долго летели, сэр?
– Очень.
Она снова смотрит в паспорт.
– У вас красивая ирландская фамилия.
И это правда. Моя семья родом из Ирландии. Мои предки переехали в Сан-Франциско четыре поколения назад, после того как мой прапрадедушка, вагоновожатый, спьяну наехал на женщину в этом самом городе и сбежал в Соединенные Штаты на пароходе. Я еще ни разу не был в Белфасте. Можно сказать, что я вернулся на место преступления предка. Может, во мне так и живет генетическая предрасположенность к убийству.
Таможенница долистывает паспорт до последней страницы, потом громко ставит большую красную печать и объявляет:
– Добро пожаловать на родину.
Я нахожу банкомат и запасаюсь наличными. Потом беру такси и еду на вокзал. Снимаю часы, чтобы перевести их на местное время, и перед тем как снова надеть, долго смотрю на выгравированную на обороте надпись: «Джейку от Элис. С любовью».
В голове у меня сумбур, сил нет. От утренней суеты и мельтешения машин на улицах становится еще хуже. На вокзале выясняется, что добраться туда, куда мне нужно, будет сложнее, чем я ожидал. На поезде можно проехать только часть пути, если вообще удастся сесть на поезд – на вокзале пикет, рабочие стоят с плакатами.
Я иду в отель под названием «Малмейсон». Когда я спрашиваю администратора – пухлого парня в мятом костюме – про поезд, он пускается в долгие путаные объяснения. Оказывается, я приехал в Северную Ирландию в неудачное время. Водители автобусов бастуют, железнодорожники тоже, да еще и крупный футбольный чемпионат начинается.
– Футбол любите? – спрашивает он.
– Э-э…
– И я нет. Если до обеда подождете, подброшу вас до Армоя. – Он протягивает мне какой-то бумажный квадратик, похожий на билет. – Купон на бесплатный английский завтрак, если захотите поесть.
Потом показывает на огромный мрачный зал, похожий на школьную столовую. Там ко мне сразу же подскакивает официант и настойчиво предлагает какой-то странный темный чай. Я говорю ему «спасибо», беру пластиковую тарелку и подхожу к шведскому столу.
На нем тарелки с вареными яйцами, тонкими колбасками, несколько кастрюлек с чем-то непонятным и горки тонко нарезанного белого хлеба для тостов. Беру две пачки чего-то под названием «Фруктово-сахарный сюрприз», вымоченного в молоке. В столовой сидят туристы, футбольные фанаты и англичане-молодожены, сияющие молодостью и счастьем. В руках у них фотоаппараты, карты, зонтики. Я им завидую.
В двенадцать администратор трогает меня за плечо. Мы втискиваемся в такую маленькую машинку, что каждый раз, переключая скорости, он задевает меня рукой. Всю дорогу парень не умолкает, хотя мне удается разобрать только половину из того, что он говорит. Он едет к бывшей жене, чтобы отвезти сына к кому-то на день рождения. Сыну десять, он не видел его месяц. Еще говорит, что отвез бы меня до самого Бэлликасла, да уже опаздывает. Бывшая разъярится, сынишка расстроится… В общем, надо торопиться.
