Зачем нам кетоны?
Кетоны были открыты в конце 1800-х годов. Их обнаружили в моче пациентов с неконтролируемым диабетом (15). Через несколько десятилетий ученые выявили положительные аспекты выработки кетонов.
Если доля углеводов, получаемых с пищей, мала или равна нулю даже по прошествии нескольких дней, Ваш организм начинает превращать жиры в кетоны. Подобная метаболическая гибкость – основная причина, почему человечество до сих пор живо. Она помогает нам адаптироваться к разным источникам пищи.
Помимо возможности пережить голодные годы, кетоны оказывают огромное положительное влияние на наше здоровье.
• Когда клетки сжигают кетоны в качестве основного топлива, организм вырабатывает меньше АФК, чем при сжигании глюкозы. По сути, кетоны являются «более чистым» источником энергии, чем глюкоза, а значит, наносят куда меньший вред митохондриям.
• Если Вы перестраиваетесь на сжигание жиров (и кетонов), в Вашем организме сокращается доля сахара, питающего раковые клетки. Кроме того, снижается количество АФК, воздействию которого подвергаются клетки. Риск возникновения онкологических заболеваний падает.
• Самые многочисленные кетоны, бета-гидрокисбутират (БОМК), выполняют ряд различных сигнальных функций, затрагивающих экспрессию генов (16).
• Кетоны играют важную роль в уменьшении воспалительных процессов за счет сокращения (даун-регуляции) числа цитокинов, вызывающих воспаления, и увеличения числа (апрегуляции) цитокинов, эти воспаления подавляющих (17).
• Кетоны по своей структуре похожи на аминокислоты с разветвленными боковыми цепями (ВСАА). И все же они предпочтительнее для организма, чем ВСАА. Кетоны оказывают щадящий белковый эффект, позволяющий Вам потреблять меньшее количество протеина и сохранять, даже наращивать, мышечную массу (18). Кроме того, ВСАА – действенный стимул mTOR молекулярных сигнальных путей, очень важных метаболических путей, который в случае болезни (в том числе онкологии) пребывает в состоянии гиперактивности. Поддерживая питательный кетоз, Вы сдерживаете mTOR. Снижение активности в данном случае связано со здоровьем и продолжительностью жизни (19). Однако mTOR играет важную роль, в особенности это касается молодых, являясь мощным стимулятором синтеза белка в мышцах. Многие атлеты и бодибилдеры целенаправленно активируют эти пути, сокращая тем самым продолжительность жизни (20).
• Исследования показывают, что кетоны выполняют ряд важных защитных функций клеток мозга, которые подвергаются воздействию перекиси водорода, присутствующей обычно в мозге людей, страдающих нейродегенеративными заболеваниями, например деменцией и болезнью Альцгеймера (21). При повышении уровня железа перекись водорода превращается в опасные гидроксильные свободные радикалы. Об этом я расскажу подробнее в главе 4. Таким образом, получить максимальную пользу от кетонов можно при оптимальном уровне железа.
• Кетоны апрегулируют (усиливают) биогенез митохондрий в мозге (22). Это значит, что, увеличивая количество митохондрий, они помогают Вашему организму вырабатывать больше энергии.
• Существует забавное наблюдение: люди в период голода или при переходе на низкоуглеводную диету испытывают легкую эйфорию. Таким образом, кетоны служат залогом хорошего настроения (23).
Несмотря на преимущества, главной задачей ММТ является совсем не выработка организмом кетонов, достаточных для питательного кетоза. Наша основная цель – начать питаться здоровыми продуктами и перестроиться на сжигание жиров. Вот почему я никогда не назову ММТ «кетогенной диетой» – термином, описывающим похожую высокожировую, низкоуглеводную диету. Подобные диеты строятся исключительно на том, чтобы производить максимально возможное число кетонов. Это нам не подходит. Как я уже говорил, конечная цель ММТ – оптимизировать работу митохондрий, снизить ущерб организму, наносимый свободными радикалами, и повлиять на первопричину болезни. Кетоны в данном случае не цель, а средство.
Повышенные качество жизни и выживаемость детей с раком головного мозга
Мириам Каламиан имеет самый богатый опыт применения принципов ММТ для лечения рака. Она помогла мне с редакцией этой книги, и я попросил ее поделиться с читателями историей своего сына, которая подтолкнула Мариам помогать онкологическим больным.
Когда моему дорогому сыночку Раффи было 4 года, врачи обнаружили у него опухоль головного мозга. Будучи растерянными, мой муж и я сразу же дали согласие на стандартное лечение: 14 месяцев еженедельных процедур в сочетании с химиотерапевтическими препаратами. Когда лечение не дало результатов, Раффи была назначена еще менее эффективная терапия. Через 1,5 года ему провели несколько сложных операций по причине прогрессирующей гидроцефалии и проявления побочных эффектов на препараты, применяемые ранее. Лечение терпело все новые и новые неудачи. Стало понятно, что наш малыш проигрывает безжалостную борьбу с болезнью.
В 7 лет ему стала оказываться паллиативная помощь. История могла бы на этом и закончиться, если бы однажды ночью я не села искать информацию о препарате, который принимал мой сын, и не наткнулась на революционное исследование доктора Томаса Сей-фрида. Согласно его теории, рак – это главным образом метаболическая болезнь, лечить которую следует с помощью диеты. Так неужели можно спасти Раффи без токсичных таблеток?
Я была крайне взволнована, и, как оказалось, впереди нас ждало множество трудностей. Во-первых, у меня не было специальности диетолога. Во-вторых, не существовало подобного прецедента, чтобы в качестве раковой терапии применяли высокожировую, низкоуглеводную диету. По счастливому стечению обстоятельств врачи госпиталя Джона Хопкинса, имеющие богатый опыт использования данной диеты для лечения детской эпилепсии, выпустили новую книгу, в которую вошло «предположение», что кетогенная диета помогает людям с раком головного мозга.
Затем на сайте Charlie Foundation (Фонда Чарли) я познакомилась с родителями, уже разбирающимися во всех этих кетоновых вопросах, которые очень мне помогли. Конечно, я не смогла бы пройти такой длинный и сложный путь без поддержки со стороны онколога и педиатра Раффи. Благодаря им мы смогли преодолеть страхи и преграды, которые ставили перед нами ведущие специалисты.
Весной 2007 года мы с мужем посадили Раффи на кетогенную диету, вооружившись теми крупицами информации, которые были у нас на руках. Следуя режиму, разработанному для больных эпилепсией, я решила начать с голодания. Это был тяжелый (морально и физически) первый день. Слава Богу, обмен веществ у детей намного более гибкий, чем у взрослых, поэтому Раффи быстро перешел на кетоны и жиры. По сути, начало было не хуже, чем многочисленные дни, в течение которых Раффи приходилось испытывать гастроинтестинальный побочный эффект лекарств.
Удивительно, но симптомы болезни сразу же пошли на спад. У Раффи появилось больше сил, прояснился ум и даже немного наладилось зрение, которого лишила его опухоль. Мы знали, что оказались на правильном пути! Потребовалось определенное количество времени и усилий, чтобы добиться ощутимого успеха. Мы были щедро вознаграждены. Спустя три коротких месяца после начала диеты МРТ показала небольшое сжатие опухолевой массы.
