Третий «фронт»
Вместе с тем летом 1916 года у царя (как всегда неожиданно) возник еще один фронт, на сей раз в тылу. 11 июня царь подписал указ о принудительном привлечении на тыловые работы в прифронтовых районах мужского «инородческого» населения в возрасте от 19 до 43 лет, согласно которому призывались из Туркестанского края 250 тысяч человек, из Степного края – 230 тысяч. Между тем еще при Александре II этим народам была высочайше обещана свобода от воинской повинности. Вследствие этого уже 20 июня в таджикском Ходженте началось восстание, вскоре охватившее Самаркандскую, Сырдарьинскую, Ферганскую, Закаспийскую, Акмолинскую, Семипалатинскую, Семиреченскую, Тургайскую и Уральскую области.
Как и во всех других случаях, указ, естественно, оказался лишь формальным поводом к революции, вскрывшим многолетний колониальный гнойник Российской империи. Многие по сей день считают, что у России «никогда не было колоний», а все присоединенные народы испытывали только неимоверную радость оттого, что вошли в состав империи. А местному населению русская колонизация приносила только развитие, образование, культуру и т. п. Одним словом, сплошное счастье! Однако это не более чем миф.
Среднеазиатскую бомбу замедленного действия, как и другие предпосылки революции, заложил еще царь Александр III. В 1886 и 1891 годах были приняты «Положение об управлении Туркестанским краем» и «Положение об управлении Акмолинской, Семипалатинской, Семиреченской, Уральской и Тургайской областями». Согласно им большинство земель этих регионов переходило в собственность государства. Каждой семье из местного населения в качестве компенсации выделялся лишь участок в 15 десятин в бессрочное пользование. Остальные «избытки» распределялись между русскими переселенцами.
Ну а непосредственно часовой механизм «бомбы» заложил уже Столыпин. В 1906–1912 годах в результате начатой им аграрной реформы в Среднюю Азию и Казахстан было перевезено полмиллиона крестьянских хозяйств, которым выделили свыше 17 миллионов десятин земли. При этом коренные жители были изгнаны в голые степи. «Сторонники политики колонизации предложили разрушить более 5100 постоянных зимовок киргизов и выгнать из них более 30 000 человек с тем, чтобы высвободить примерно 250 000 десятин орошаемых земель, на которых можно было бы обустроить примерно 6500 крестьянских ферм (из расчета 40 десятин на каждую ферму), – писал граф К.К Пален, совершавший в 1908 году инспекционную поездку в Туркестан. – С другой стороны, было обнаружено, что в Пишпекском уезде из 5395 участков, отданных в распоряжение переселенцев, были заняты лишь 2008 (то есть примерно 38%). Оставшиеся 3387 были отвергнуты переселенцами, как малопригодные под нужды земледелия».
«Местное население интересует для выполнения в будущем работ русских крестьян, поэтому необходимо впитать им в кровь почитание всех русских, если кто-либо не пожелает подчиниться – лишенный земли, – умрет с голоду или же Россия распрощается с ними», – писал туркестанский генерал-губернатор Самсонов 31 октября 1911 года военным губернаторам областей. Ко всему прочему, в 1907 году коренные народы Сибири, Средней Азии и Казахстана были лишены полученных ранее избирательных прав. В общем, не колонии, а сплошное «процветание»!
Непосредственно в 1916 году земельный вопрос в Средней Азии обострился до невозможности. К примеру, в Семиреченской области русское население, составлявшее всего 6%, владело почти 60% плодородных земель. Ну а указ о призыве на никому не нужную войну был равносилен спичке, брошенной царем в бочку с бензином.
Повстанцы стали жечь русские деревни и нещадно убивать переселенцев – в основном женщин, стариков и детей, так как мужчины в это время были на фронте. «В одном Пржевальском уезде в имущественном отношении пострадало 6024 семейства русских поселенцев, из коих большинство потеряло всю движимость, – писал 2 августа туркестанский генерал-губернатор и командующий войсками Туркестанского военного округа генерал Куропаткин. – Пропало без вести и убито 3478 человек». При этом в некоторых местах, в особенности в Ферганской долине, восстание началось под религиозными лозунгами: «Долой белого царя и русских». «Не бойтесь! – описывал лозунги повстанцев очевидец А. Мамиров. – Если будете убитыми, станете шахидами, то есть жертвами во имя ислама, если убьете – то будете газы – героями! Бейте русских, сделаем мусульманабад – мусульманский мир! Убьем русских и создадим мусульманское государство». Имам главной мечети селения Заамин Касым-Ходжа организовал убийство местного пристава Соболева, после чего лично назначил «министров» и начал поход на станции Обручево и Урсатьевскую. По дороге восставшие убивали всех попадавшихся по пути русских.
Наибольший размах и организованный характер восстание приобрело в Тургайской области. Там даже были созданы настоящие органы власти и военное командование во главе с избранным главнокомандующим сардаром Амангельды Удербайулы Имановым. В разгар восстания в его армию входило около 50 тысяч сарбазов. В октябре Иманов осадил город Тургай, а потерпев несколько поражений от русских войск, перешел к партизанской войне.
Некоторые современные историки заявляют, что восстание не обошлось без участия Турции. Впрочем, и турки обвиняли в организации армянского восстания 1915 года, закончившегося известным геноцидом армян, русских агентов.
Против восставших были направлены карательные войска численностью около 30 тысяч человек с артиллерией и пулеметами. «Считайте малейшие группировки казахов кучами уже за мятеж, подавляйте таковой, наводите на эти волости панику, при первом признаке волнений арестуйте хотя бы второстепенных главарей, передайте полевому суду и немедленно повесьте, – приказывал военный губернатор Семиречья М. А. Фольбаум. – Ну, поймайте кого-нибудь из подозреваемых и для примера повесьте». Уже в конце лета восстание было подавлено в Самаркандской, Сырдарьинской, Ферганской и ряде других областей, а в сентябре – начале октября в Семиреченской области войсками были уничтожены десятки аулов, убиты тысячи местных жителей, свыше 300 тысяч казахов и киргизов бежали в Китай.
Последние очаги сопротивления были подавлены в конце января 1917 года в Закаспийской области. Однако эта победа оказалась пирровой. Вместо запланированных 480 тысяч в итоге удалось мобилизовать на тыловые работы лишь около 100 тысяч «инородцев». А репрессии только укрепили у местного населения ненависть к колонизаторам и стали причиной дальнейшей борьбы. Уже в 1917 году восстание вспыхнет с новой силой, плавно перетекая в Гражданскую войну.
«Дороги построим после Европейского мирного конгресса»
Тем временем страна стремительно менялась. Осенью 1916 года российская действительность уже была катастрофически далека от того «пира во время чумы», который наблюдался в начале года. Уже мало кто питал иллюзии относительно грядущих побед. Напротив, основным лейтмотивом жизни стало пресловутое «надо держаться…».
По состоянию на октябрь 1916 года в армию было призвано уже почти 15 миллионов человек, неслыханная и невиданная доселе цифра! Еще 2,5 миллиона были заняты на работах для нужд обороны: на заводах, в шахтах, на железных дорогах и при общественных организациях.
