– Он не тот человек.
Нокс находился в тюрьме, в которую больше никогда не собирался возвращаться. Разумеется, он был в комнате для посещений, надеясь, что Норт все же к нему спустится. Нокс не был одет в белую тюремную униформу. Надзиратели, охранявшие комнату, не обращали на него никакого внимания.
Норт провел в больнице полторы недели, и пять дней назад его привезли обратно в тюрьму. По словам социального работника, за участие в бунте его тут же отправили в карцер. До сегодняшнего дня у Нокса не было ни малейшей возможности с ним увидеться.
Что же, черт возьми, произошло в тот день? Норт всегда старался ни во что не ввязываться. Он не мог быть зачинщиком бунта. Впрочем, Ноксу было отлично известно, что жизнь в тюрьме – это война, на которой не всегда была возможность выбирать. Приходилось делать то, что необходимо, ради того, чтобы выжить.
В комнату завели заключенных, и они подошли к столам, за которыми сидели посетители. Нокс нетерпеливо барабанил пальцами по бедру. Ему хотелось поскорее увидеть брата и убедиться в том, что он цел и невредим.
Наконец Норт показался в проеме двери. Нокс резко выпрямился на стуле, подавляя тошноту. Он едва узнал своего младшего брата.
Норт похудел и осунулся, его кожа приобрела пепельно-серый оттенок. Белая рубашка была ему слишком велика и болталась на плечах. Он стал худым как щепка и был похож на поджарого одинокого волка. Даже в его карих глазах притаилось что-то звериное. Норт увидел брата и прищурился. Его взгляд не был дружелюбным. Нокс понял, что он не рад его приходу.
Под глазами у Норта подобно кровоподтекам залегли глубокие тени, а когда он подошел ближе, Нокс увидел рану у него на лице. Глубокий багровый рубец рассекал щеку, начинаясь у глаза и заканчиваясь на подбородке. Швы уже сняли, и края раны были закреплены пластырями.
Норт опустился на стул.
– Что ты здесь делаешь?
– Какого черта тут произошло, Норт?
Нокс понял, что на лице брата навсегда останется уродливый шрам. Норт уже никогда не будет красавчиком, как прежде.
– Тут происходит много всякого дерьма. Ты и сам это знаешь.
– За те восемь лет, которые я тут отсидел, в тюрьме ни разу не было бунта…
– Значит, ему пора было случиться, – оборвал его Норт.
Нокса с новой силой охватило хорошо знакомое чувство вины. Он опустил голову, глядя на свои руки.
– Прекрати! – рявкнул Норт.
Нокс поднял на него глаза:
– Что? Ты о чем?
– Винить себя и сидеть здесь с потерянным видом. Ты меня уже достал! Я оказался в тюрьме, потому что в тот вечер сам захотел пойти с тобой. Тот ублюдок изнасиловал нашу сестренку.
Нокс покачал головой:
– Это была моя идея…
– Ага. А я первым ему врезал. Неужели ты забыл об этом? – Норт ссутулился на стуле. – Знаешь, скоро состоится слушание…
– Какое слушание? – вскинулся Нокс.
Норт холодно посмотрел на него. Он совершенно не был похож на парня, которого Нокс оставил здесь всего несколько месяцев назад.
– Мне светит новый срок. За бунт. Меня и еще нескольких парней считают зачинщиками.
– Что?
Мир перевернулся и закружился вокруг Нокса. Нет! Нет! Нет! Норт должен был скоро выйти на свободу, возможно, уже через несколько месяцев.
– О каком сроке идет речь? – спросил Нокс немеющими от ужаса губами.
Норт пожал плечами.
– Два надзирателя получили серьезные ранения. Трое заключенных погибли. Последствия будут серьезными. – Он помолчал. Его губы подрагивали. – Райда нет.
– Как это нет? Он умер?
Норт покачал головой:
– Его привезли в больницу вместе со мной. Никто не говорит, где он… и вернется ли когда-нибудь. – Младший брат наклонился к столу и добавил, понизив голос: – Ходят слухи, что он сбежал из больницы.
И тут все встало на свои места. Бунт устроили преднамеренно, чтобы у Райда была возможность сбежать. Черт бы его побрал!
Братья читали в глазах друг у друга одни и те же подозрения.
– Сколько тебе светит? – спросил Нокс, холодея от ужаса.
– Возможно, еще несколько лет, – тихо ответил Норт.
– Нет! – Нокс стиснул лежащие на столе руки в кулаки. – Мы найдем тебе нового адвоката. Ты тут не останешься.
– Мужик, остынь. Того, что случилось, не изменить. Я в порядке.
Судя по его виду, Норт явно не был в порядке. Он был не похож на себя. В нем появилась жесткость. Как будто он уже не надеялся отсюда выйти. И как будто ему было на это наплевать. Нокс понял, что должен как можно скорее вытащить отсюда брата, пока еще не поздно.
Норт обвел его взглядом и попытался улыбнуться.
– Скажи мне, что ты трахаешься за двоих.
Нокс фыркнул.
Брат кивнул:
– Ты не стал это отрицать. Молодец, мужик! Я должен знать, что ты живешь на полную, наверстывая упущенное время… Как только выйдешь отсюда, пойди и съешь огромный бургер с кольцами лука. Ты можешь сделать это для меня? И выпей холодного пивка.
– Я согласен съесть бургер и выпить пива, но не могу сказать, что перетрахал много баб.
После расставания с Брайар у него никого не было, и он сомневался, что в ближайшем будущем кто-нибудь появится. Мысль о сексе с кем-то кроме нее оставляла его совершенно равнодушным.
– Ах, вот как? – Норт приподнял бровь и несколько секунд смотрел на брата. – Значит, у тебя есть девушка?
Нокс промолчал, но, похоже, Норт все понял и кивнул:
– Здорово. Так даже лучше. Женись поскорее, не жди моего возвращения. Сделай меня дядей. Когда я отсюда выйду, я смогу отвезти парнишку на ковбойские игры.
Перед мысленным взором Нокса тут же возникла картина: они с Брайар и маленький мальчик. Милый, чистый карапуз, чью ручку он держит в своей ладони. У Нокса даже колени задрожали, а сердце гулко застучало в груди.
– К черту! Я не собираюсь жениться. Я с ней расстался.
Впрочем, нельзя сказать, что они с Брайар когда-нибудь были парой.
– Почему?
– Слушай, я не хочу это обсуждать. Давай лучше поговорим о твоей защите на предстоящем слушании. Я могу побеседовать с…
– К черту, мужик. Мне это неинтересно. Я хочу говорить о тебе и о девушке, с которой ты расстался. Почему ты ее бросил?
– Норт, я похож на завидного жениха? Я бывший заключенный, а она такая милая…
– Тем лучше. Женись на ней. Приведи ее в наш дом, пусть он снова станет семейным гнездом. Дядя Мак и тетя Элис будут счастливы.
Нокс изумленно смотрел на брата:
