– Они не посмеют приблизиться к тебе, ведь ты помолвлена с волком. Но и он не сводит с тебя глаз, хотя танцует с другой. Кстати, почему он это делает?
Брук пристальнее всмотрелась в танцующих. Партнерша Доминика – уже третья леди за вечер, и тоже очень красивая.
– Из вежливости, – процедила она, все еще глядя на Доминика. – Это подруги его матери.
Харриет явно удивилась:
– Они слишком молоды, чтобы быть подругами леди Анны. Не так ли? И ты не возражаешь?
Брук почти не слышала вопроса. Доминику снова дали пощечину!
Она закатила глаза и попыталась не злорадствовать по этому поводу.
– Пока нет.
– Роберт солгал нам, – неожиданно вздохнула Харриет. – Я до сих пор понятия не имела, какая страшная трагедия стала причиной дуэлей. И не думала, что лорд Вулф тебя ненавидит.
«Ненавидит» – слишком сильное слово. Правда, подходящее, но может, сейчас что-то изменилось?
Поэтому Брук сказала:
– Меня терпят, вернее терпели, пока не появился Роберт и не попытался уговорить меня отравить Доминика. Мало того, он рассказал Доминику, что я собираюсь его отравить.
Харриет побледнела.
– Ты не станешь этого делать!
– Если это вопрос, значит, ты не знаешь не только Роберта, но и меня.
– Это невозможно!
– Но это твой сын, матушка. Злобный, жестокий, способный на убийство, абсолютно аморальный и бессовестный. О нем нельзя сказать ничего хорошего, разве что он красив. И очень жаль. Красота скрывает его внутреннее уродство. Он должен был бы выглядеть ожившим кошмаром. И больше ни слова об этой гадине.
– Может, мы обсудим, почему ты ревнуешь?
– К Роберту? Какая чушь! – фыркнула Брук.
– Я имела в виду твоего будущего мужа.
Брук поспешно отвела глаза.
– Нет? – допытывалась Харриет. – Ладно, я хочу пить. Ты, наверное, тоже. Пойдем?
Почему нет?
Брук последовала за Харриет в бальный зал, к одному из стоявших по краям помещения столов с напитками. Она была поражена, когда мать осушила бокал шампанского. Не колеблясь, Брук сделала то же самое. Ревность? Неужели именно поэтому она сгорала от злости?
Глава 48
– Последняя, возможно, подойдет.
Брук развернулась и увидела, что Доминик, наконец, вспомнил о том, что на балу присутствует его невеста. И как деловито он говорит! Учитывая то, что она только что наблюдала, ей стоило огромных усилий не дать ему оплеуху самой.
Вместо этого, поскольку ее мать стояла в двух шагах, ей пришлось прошептать:
– Но она тоже ударила вас по физиономии.
– Это потому… – прошептал он в ответ, но тут же покачал головой и повел ее танцевать. – Это специально для мужа, чтобы не возбудить подозрений.
Глаза Брук сверкнули.
– Вам так нравятся дуэли? Как только не стыдно!
– Почему мне должно быть стыдно, если это ваша идея, – отпарировал он.
– Я не имела в виду замужних женщин!
– Вы не ставили никаких условий!
– А теперь ставлю. Никакого флирта с женщинами, мужья которых могут вас убить.
– Тогда выбор крайне невелик. Я вижу только одну вдову и уже успел сжечь этот мост.
Брук увидела, на кого он показал кивком. Присцилла Хейли в изумрудного цвета бальном платье сегодня была неотразима. Значит, между ними ничего не было, когда она приезжала. Жаль, что Брук не знала этого раньше. Тогда бы она не позволила гневу себя истерзать. Но знай она все, не нашла бы Сторм…
– Я скучаю по нашим животным, – произнесла она внезапно.
– Правда?
– И боюсь, Сторм может подумать, что я ее бросила, и вернуться в лес.
– Тогда мы снова ее найдем.
Как это прекрасно сказано! Брук почти забыла о раздражении. Хоть и не совсем.
– Мы останемся в Лондоне, когда ваша мать окончательно выздоровеет?
– Нет.
Брук решила немного пофантазировать:
– Как, по-вашему, мы могли бы встретиться здесь, в эту ночь, если бы не случилось того, что случилось, и я бы приехала на обещанный мне сезон?
– Возможно, нет.
– Но если бы мы оба присутствовали на балу, – настаивала она, – вы бы стали ухаживать за мной?
– За девственной дебютанткой? Но я не Роберт.
– Но только представьте хоть на минуту и скажите, неужели вы не пригласили бы меня хотя бы на один танец?
– Очередь была бы слишком длинной.
Она рассмеялась.
– В таком случае, полагаю, судьба к нам не благосклонна, и если это так, возможно, что-то помешает нам пожениться в воскресенье.
– Может, на один танец, – признался Доминик.
Глаза Брук снова сверкнули. Неужели он допускает, что их свела судьба? Что им предназначено быть вместе? Но он тут же испортил прекрасный момент, добавив:
– Судьба не всегда добра. В нашем случае, возможно, мы будем ненавидеть друг друга до могилы.
– Какой вы пессимист! – покачала головой Брук.
– Как я могу не быть пессимистом, когда вы с самого начала обрекли наш брак на поражение?
– Как вы можете говорить это, когда я всячески стараюсь вам угодить?
– До такой степени, что даже указываете, в какой постели я должен спать, – пробурчал он. – Мне пригласить на церемонию мою любовницу?
Вот теперь она начала злиться по-настоящему.
– Если вы это сделаете, я приглашу мать, и мы все сможем обмениваться злобными взглядами.
– Но, возможно, вы хотите быть и той, и другой?
Брук едва не попросила пояснить ей смысл его фразы. Но тут же сообразила:
– Женой и любовницей? Думаю, вы не так меня поняли.
– Но если вы будете вести себя как любовница, а не как чопорная, послушная жена, возможно, я смогу терпеть вас.
– Вы уже терпите меня, – процедила она.
– Правда? Что заставляет вас так думать?
– Вы еще не свернули мне шею, – холодно улыбнулась Брук.
– Дайте мне время, – хмыкнул Доминик.
Она уже хотела пнуть его за эту шуточку, но он вдруг хрипло добавил:
– Сегодня вы можете попробовать обе роли по пути домой. Стать и женой, и любовницей.
Брук была шокирована таким предложением, но мысль о том, чтобы снова поцеловать его, а может, заняться в экипаже чем-то большим, была невероятно возбуждающей. Она краснела, даже думая об этом.
