— Я не поднимаю руку на женщин. Я охотник, а не живодер.
— Мне не нужны свидетели. Вернись и прибери за собой.
— Нет.
Барон молниеносно взмахнул саблей, и голова собеседника покатилась по земле. Мужской голос тихо произнес ругательство. Кто-то подбежал к истекающему кровью телу.
— Вы мясник, Унгерн!
— А вы — кисейная барышня, поручик. Из-за таких слюнтяев мы теряем империю.
— Вы забываетесь…
— Схватить его! — приказал барон. — Завтра на рассвете я устрою показательную казнь. Никто не смеет мне перечить! Слышите?.. Никто!
Он зашагал к шатру, ни на кого не глядя, раздувая ноздри от бешенства. В одной руке он держал доставленный убитым охотником кожаный мешочек, в другой — окровавленную саблю. С лезвия падали в траву тяжелые капли…
«Что у него в мешочке?» — подумал Ренат…
* * *
Уссурийск
После поминок Ирина и Лариса расстались настороженно. Каждая преследовала собственную цель. Ирина надеялась разузнать о наследнице побольше, а та рассчитывала спровоцировать сотрудницу социальной службы на конкретные действия.
Мушкетер приехал по вызову на своем подержанном «опеле» и подвез новую знакомую к древней каменной черепахе.
— Символ вечности, — объяснил он, играя роль гида. — Эти изваяния украшали могилы правителей Чжурчженьского царства. На места захоронений приезжают делегации из Японии и Китая. Хотя краеведы утверждают, что императоры чжурчженей были белыми людьми. У них черты белой расы. Наш Дальний Восток в древности не был безлюдным, как полагали раньше. Я часто вожу туристов, слушаю их разговоры, вот и поднаторел в истории.
Лариса промолчала. Вырезанная из камня черепаха казалась безмятежной и незыблемой, как само мироздание. Вокруг нее росли деревья, зеленела трава. За забором сновали иномарки.
— Мы кого-то ждем?
— Господина Засекина, — ответила Лариса. — Он обещал встретиться со мной здесь, у черепахи. Мы живем в одной гостинице. Засекин — ученый и писатель, который знает все тайны этого города.
— Всех тайн не знает никто, — глубокомысленно изрек Мушкетер.
— Ты читал его книги?
— Засекин… Засекин… что-то слышал о нем, но книг не читал. О чем пишет?
— Об аномальных явлениях. Модная нынче тема.
— Точно! Аномалий у нас не счесть. Взять хоть наше с вами приключение…
— Вон он идет!..
Лариса увидела фигуру «профессора» и неподдельно обрадовалась. Вспоминать убийство Ильи было страшно. Она-то думала, что Мушкетер выбросил ту ночь из головы, ан нет. Хоть в новостях так и не сообщили о трупе, Ларису не покидало беспокойство. Не могло же кошмарное событие ей присниться?..
Смерть Ильи накладывалась на любовную ностальгию, которая поселилась в ее душе. Казалось, они знакомы давным-давно. Лариса ощущала на своих губах его поцелуи, а ее тело как будто помнило нежные и сильные руки любовника…
— Здравствуйте, Ларочка, — расплылся в улыбке Засекин. — Я в вашем распоряжении. Командуйте мной, как вам будет угодно.
Он был в джинсах и летней рубашке навыпуск. Очки, борода, светлая бейсболка. Мушкетер смерил ученого оценивающим взглядом и одобрительно кивнул. Пожалуй, такой докопается до какой-нибудь сенсации. У него на лбу написано — дотошный интеллектуал.
— Я ваш извозчик, — представился молодой человек, пожимая узкую ладонь «профессора».
— Аркадий, — поклонился Засекин. — Правда, я предпочитаю пешие прогулки, но…
— Сегодня сделаем исключение, — сказала Лариса. — Поедемте на улицу, где раньше располагались дома терпимости. Я заглянула на ваш сайт «Аномалия», там много интересного.
— Вы о борделях, которые содержали японские гейши? Впрочем, это я их мягко называю. Японские «мамки» поселили девиц легкого поведения поближе к солдатским казармам, и те охотно посещали доступных красоток. Пока военное начальство не взбунтовалось и не заставило городскую власть перевести бордели на окраину.
— Я слышал, по соседству с ними оказалось кладбище, — включился в разговор таксист. — И клиенты повально жаловались, что их избивают… покойники! А девиц нечистая сила выбрасывала из окон. По-вашему, это правда?
— Некоторые ночные бабочки вообще бесследно исчезали, — подтвердил Засекин. — Бордели закрывались один за другим, и вскоре их не осталось. Я покажу вам место, где они стояли.
Лариса с «профессором» отправились смотреть на жилые дома, построенные в окрестностях бывшего кладбища. Мушкетер остался в машине. Он припарковал «опель» в тени старого дерева и задремал.
— После революции погост сровняли с землей, — объяснял своей спутнице Аркадий. — Так что мы с вами ходим в буквальном смысле по костям. Я беседовал с жителями этих домов. Они рассказывали, что иногда по ночам слышат в квартирах крики и топот, вещи падают без всякой причины, а в зеркалах отражаются чужие лица.
— В зеркалах?
— Вас это удивляет, Ларочка?
Она вспомнила психомантеум, который показывал ей Илья, и поспешила сменить тему. Почему ей захотелось прийти именно сюда? Какое ей дело до японских борделей и бывших кладбищ?
Картины из жизни продажных девиц возникали в сознании Ларисы, подобно кадрам немого кино. Она отбрасывала их, чтобы сосредоточиться на мысли, которая ускользала.
— Зеркала в древности выполняли иные функции, нежели сейчас, — тем временем разглагольствовал Аркадий, поддерживая ее под руку. — Осторожно, бордюр… К сожалению, тайные свойства зеркал до сих пор не изучены. Я занимаюсь этим, но без особого успеха…
Они вернулись к машине, когда начало смеркаться. Водителю надоело сидеть, и он бродил кругами, разминая затекшие мышцы.
— Ну как, видели призраков?
— Видели, видели, молодой человек, — добродушно усмехнулся Засекин. — Особенно нам понравилась японская гейша с набеленным лицом и в красном кимоно, расшитом драконами. Зрелище было потрясающее! Жаль, что вы с нами не пошли.
— А вы знаете, где раньше стоял дом Шувалова? — ни с того, ни с сего брякнул Мушкетер.
Лариса вздрогнула, но закрыть парню рот было невозможно.
— Конечно, знаю, молодой человек, — ответил ученый. — Я посвятил этому вопросу не один день. Если хотите, я покажу вам дорогу…
Глава 26
Ирина сушила в ванной комнате волосы феном. Вопросы наследницы о генерале Лукине не шли у нее из головы. Что той известно? Подобрав влажные еще пряди заколкой, она прошла в гостиную. Катя сидела на диване и грызла кедровые орешки.
