Книга Врачи двора его Императорского величества, или Как лечили царскую семью, страница 141. Автор книги Игорь Зимин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Врачи двора его Императорского величества, или Как лечили царскую семью»

Cтраница 141

Тем не менее, несмотря на предостережения В. Я. Алышевского, после непродолжительного пребывания в Ливадии Георгий Александрович в середине июня 1891 г. прибыл в Петергоф и затем вместе с родителями, великим князем Михаилом Александровичем и Ксенией Александровной отправился на яхте «Держава» сначала в финские шхеры, а затем в Копенгаген.

Эти переезды показывают, что к заболеванию Георгия поначалу отнеслись довольно легкомысленно. По-человечески это понятно, родителям не хотелось верить в смертельную, по тем временам, болезнь взрослого сына. В результате эти поездки привели к резкому ухудшению состояния здоровья Георгия.

Доктору В. Я. Алышевскому было непросто со своим царственным пациентом и его родителями. У врача постоянно возникали трения вследствие его прямоты в постановке диагноза больному. От слова «туберкулез», или «чахотка», все просто шарахались. В июне 1891 г. А. А. Половцев писал об этом: «При отъезде государь, провожая императрицу, настаивает на том, чтобы она не верила докторам. Доктор Алышевский тотчас по прибытии в Крым сказал великому князю Михаилу Николаевичу, что у Григория Александровича категорическая чахотка. Что ему приносит пользу лишь горный воздух, что будь его пациент частным человеком, он бы никогда не допустил его возвратиться в Россию, а повез бы его в горы. То же самое Алышевский сказал императрице, которая жаловалась Михаилу Николаевичу на Алышевского за то, что он прямо ей в глаза назвал болезнь ее сына чахоткою. В Алжире и Корсике здоровье Георгия Александровича поправилось, но тотчас, по получении известия о нападении на цесаревича лихорадка возобновилась, а по прибытии в Крым усилилась». [1239]


Врачи двора его Императорского величества, или Как лечили царскую семью

Рапорт прозектора Мариинской больницы Н. Кускова 11 августа 1891 г.


Уверенность доктора Алышевского в диагностировании «категорической чахотки» у великого князя Георгия основывалась не только на его огромном клиническом опыте, но и на результатах лабораторных исследований, проведенных в августе 1891 г. В рапорте прозектора Мариинской больницы директору этой больницы В. Я. Алышевскому приводятся следующие данные: 6 августа 1891 г. лаборатория больницы получила два образца мокроты Георгия Александровича, которые были взяты еще 15 февраля 1891 г. После увеличения в них обнаружили «множественные коховые палочки бугорчатки», и это «не подлежит ни малейшему сомнению». [1240]


Врачи двора его Императорского величества, или Как лечили царскую семью
Врачи двора его Императорского величества, или Как лечили царскую семью

Рапорт прозектора Мариинской больницы Н. Кускова 11 августа 1891 г. Фрагмент рапорта с рисунком «коховых палочек»


Результаты объективных исследований позволили Алышевскому настоять на климатическом лечении Георгия Александровича. В конце августа 1891 г. Георгий Александрович выехал из Копенгагена в сопровождении доктора Алышевского и 31 августа впервые прибыл в Абас-Тумани, где ему пришлось провести последние годы жизни. Выбор этого места диктовался не только целебным горным воздухом, но и тем, что поблизости находился крупный военный госпиталь. [1241]

Последующие годы, начиная с конца 1891 г., Георгий Александрович почти постоянно жил в Абас-Тумани, изредка совершая длительные поездки по Средиземному морю. В. Н. Ламздорф в феврале 1892 г. записал: «„Дмитрий Донской“ пойдет в Батуми за великим князем Георгием, чтобы доставить его в Алжир». [1242] Однако состояние здоровья великого князя, несмотря на все усилия врачей, продолжало ухудшаться, и весной 1892 г. у цесаревича впервые было отмечено кровохарканье. После этих тревожных известий Мария Федоровна в апреле 1892 г. впервые отправляется к сыну в Абас-Тумани. Она писала оттуда мужу, что их сын «кашляет меньше и очень хорошо себя чувствует. Каждые два дня принимает ванну». [1243]

С апреля 1892 по май 1894 г. медицинских данных о самочувствии великого князя нет. Видимо, это связано с отсутствием практики ведения стандартных историй болезни среди высокородных пациентов. К этому времени для цесаревича построили комфортабельный дом-дворец, с соответствующим штатом обслуги. Характерной особенностью этого дома, что отмечали все приезжавшие в Абас-Тумани, был постоянный холод в помещениях дворца. Учитывая характер болезни Георгия, окна практически не закрывались, для того чтобы в помещении всегда был свежий целебный горный воздух. Гостям с непривычки приходилось и в помещении оставаться в верхней одежде. С 1892 по 1894 г. состояние здоровья Георгия стабилизировалось, но без всяких признаков улучшения. Тем не менее он был в состоянии в сентябре—октябре 1893 г. совершить поездку по Дагестану.

В мае 1894 г. больного в Абас-Тумани, по просьбе императрицы, посетил профессор Г. А. Захарьин (1829–1898), которого сопровождал его ассистент, доктор П. М. Попов, [1244] а также ассистент В. Я. Алышевского – практикующий врач из Петербурга А. Д. Давидов. [1245] Мария Федоровна писала мужу, что после осмотра Георгия 17 мая Георгий Антонович Захарьин пришел к ней и «долго и откровенно рассказывал о его состоянии». Он отдавал должное Алышевскому за то, что ему удалось настоять на проведении климатического лечения в Абас-Тумани. Но вместе с тем заявил, что «не понимает, прежде всего, эту систему холода и сквозняков, и, потом, полное отсутствие лечения». Старый врач к этому времени сумел установить контакт с императрицей, и она отмечала в письме: «…старик завоевал мое сердце, он очень хороший человек, и, несмотря на свою откровенность, деликатен. Он не обрисовывает матери положение вещей так резко и грубо, как это делал Алышевский два года назад в Крыму». [1246] Кроме осмотра, по распоряжению Захарьина, Попов сделал очередной анализ мокроты больного.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация