Карлайл, Англия, 1745
– Как ты себя чувствуешь? – спросила Кэтрин у Мэтью, когда он наконец проснулся, проспав почти двенадцать часов.
– Голова кружится. И в груди болит. – Он с трудом сел в кровати.
Кэтрин всю ночь провела в кресле, готовая в любую минуту прийти на помощь.
– Что у тебя за болезнь? Я никогда такого раньше не видела. Это что-то из будущего? – спросила она.
– Нет. Даже не знаю, что это. Я не был болен до того, как перенестись сюда.
При виде волдырей и язв, покрывших его тело, Кэтрин поморщилась. Возможно, это оспа, подумала она. Но, кажется, оспа протекает по-другому. Вчера этих язв еще не было… Может, поставить ему компресс?
– Послушай, давай позовем доктора.
– Не бери в голову, – ответил он, – со мной все в порядке…. Ну, будет в порядке. Вряд ли доктор из восемнадцатого века сможет помочь. Ваши врачи наверняка еще верят в целительность гуморов.
– Конечно верят! Они же врачи!
Он нашел в себе силы для гневной отповеди:
– Кэтрин, насколько я помню, гуморы в представлении древних эскулапов – это жидкости, или «жизненные соки», которые якобы влияют на все, от насморка до геморроя. Но, поверь, в этой пылью покрытой теории больше вреда, чем пользы. А кровопускание – так и вовсе варварская процедура!
Кэтрин нахмурилась:
– Ты, наверное, шутишь? Кровопускание всем помогает. Моя бабушка умерла бы намного раньше, если бы ей ежедневно не пускали кровь.
– Не думаю, что твоей бабушке помогло кровопускание. Оно помогает, но в редких случаях, когда, например, человеку грозит апоплексический удар. Уж не спорь со мной, а.
Она затихла, обдумывая его слова. Гуморы, кровопускание… Что еще из того, что она знала, было неправдой?
Глава 30
Документы/в7/Временной-пейзаж-2019/МС-163
Карлайл, Англия, 2039
В тот миг, когда они въехали в Карлайл, Кейт сразу поняла, что уже была здесь раньше. Город сильно разросся, но она видела следы знакомого ей Карлайла в старых зданиях. На городской площади теперь размещались универсальный магазин, кафе и аптека (а раньше портняжная мастерская и две лавки – зеленщика и мясника), но древний собор все еще стоял здесь, такой же внушительный, как и прежде.
– Можно… мы проедем к замку? – с отчаянием обратилась она к Тому.
– Ты с ума сошла! Нас могут сцапать в любую минуту. Что вы с Мэттом задумали?
– Ну, пожалуйста, Том, – взмолилась Кейт. – Это очень важно. Мы на минутку, честное слово.
– Ладно, у вас десять минут на все про все, – скомандовал он.
Кейт кивнула. Мэтт с беспокойством смотрел в окно, и она знала, что он переживает такие же ощущения.
Замок здорово изменился. Ров, окружавший его, исчез, под массивными стенами были разбиты аккуратные лужайки, у входа пролегала оживленная дорога. Но это по-прежнему был военный объект – крепость, что подтверждало несколько бронированных автомобилей на парковке. Правда, и туристам доступ был открыт.
Том сказал, что подождет их в машине, и Кейт нетерпеливо купила билеты у сонного кассира.
Во внутреннем дворе Мэтт схватил ее за руку, как утопающий хватается за соломинку. В его глазах светилось узнавание.
Они направились к стенам замка; стены были шире, чем они помнили, – при реставрации добавили камня.
Кейт вздрогнула, ей показалось, что она слышит звуки пушечных залпов, гремевших почти три века назад.
> Во временном пейзаже 2039 слияние времен достигло 100 %
Мэтт ахнул у нее за спиной. Похоже, он слышал то же самое.
Они поднялись наверх, и она показала ему место, где в 1745 году копали рвы повстанцы. Теперь там была детская площадка и звучал беззаботный смех.
– Значит, все это было на самом деле, – сказала Кейт, поглаживая холодный камень. – Смотри, пушки все еще стоят. – Она провела рукой по одной из них, спрашивая себя, не ее ли они чинили тогда с Мэтью.
– Не понимаю, – в отчаянии сказал он. – Мы правда здесь были?
– Да, – подтвердила она.
– И… в других местах. В Крыму?
– О, и не только там. Например, мы были в Блетчли-Парк, помнишь?
Он неуверенно кивнул.
– Но почему? Почему это происходит? Почему мы рождаемся снова?
– Тогда мы решили, что это колдовство. Знаешь, триста лет спустя я не знаю лучшего ответа.
– Но ведь должна быть какая-то причина. Почему?
– Мы меняем все к лучшему, – сказала Кейт. – Мы помогаем.
– А сейчас? Что мы должны сделать сейчас? Наша задача уничтожить бактерию? Остановить конец света?
– Наверное. – Она попыталась сдержать подступавшую панику. Они не справятся – слишком большая ответственность. У них нет никаких сверхспособностей.
– Значит, это действительно важно, – обреченно произнес Мэтт. – Если мы здесь, если мы снова родились, значит, наступил важный момент. И раньше все было так же, даже если мы этого не знали.
– А если у нас ничего не выйдет? – сказала она, и ее дыхание легким облачком повисло в морозном воздухе. – И что случится в следующий раз? Мы вернемся, а мир превратился в пустыню?
– Знаешь, я думаю, все у нас получится, – решительно произнес Мэтт. – Не зря же мы пришли сюда.
Кейт уткнулась носом в его плечо, он обнял ее и повторил:
– У нас все получится.
Крым, 1854
В лагере стояла тишина. Вход в штабную палатку охранял знакомый им солдат.
– Не думаю, что нам стоит ждать, – сказал Мэтью. – Это может случиться в любой момент.
– Ты что, предлагаешь ворваться туда? – с сомнением произнесла Кейти.
– Да, – ответил Мэтью и неуверенно шагнул к палатке.
– У нас получится, – заверила его Кейти. – Вот увидишь, все будет в порядке.
– Ладно, если что, встретимся в другой жизни. – Он убрал ей за ухо вьющийся локон.
– Не говори так, – вздрогнула она. – Звучит как «после смерти».
– Как бы это ни звучало, я везде тебя разыщу.
– Но и ты так просто от меня не отделаешься. – Она поцеловала его. – Пойдем спасать мир.
Карлайл, Англия, 1745
Когда Кэтрин принесла Мэтью обед, она ужаснулась тому, как плохо он выглядит, – а ведь ее не было меньше часа. Кожа еще больше покраснела, волдыри разрослись, тело сотрясала дрожь. Она осторожно разбудила его и попробовала накормить. Он съел совсем немного, и его снова вырвало. Убрав за ним, она накрыла его одеялом и постаралась отвлечься от тревожных мыслей беззаботной болтовней:
