– По нашему мнению, она вряд ли сумеет обратить своего мужа.
– Он что, не любит ее?
– Трудно сказать. Наши лазутчики в Шотландии уверяют, что эти двое относятся друг к другу довольно тепло. Кроме того, у них трое детей. Но поговаривают, что Джеймс – извращенец.
Ролло вопросительно приподнял бровь.
– Расположен к молодым людям, – пояснил Ленни.
Ролло брезгливо скривился. Впрочем, даже среди священников такие извращенцы встречались нередко, хотя любовь мужчины к другим мужчинам признавалась смертным грехом.
– Джеймс знает, что его жена обратилась в католичество, и смирился с этим, – продолжал Ленни. – Не стоит ожидать, что он вернет Англию в истинную веру, однако мы вправе рассчитывать на веротерпимость.
Ролло моргнул. Это слово было ему ненавистно. Для него оно было неразрывно связано с упадком, ересью, вероотступничеством. До чего мы дожили, подумалось ему, если уже католическая церковь говорит о веротерпимости.
Ленни не обратил внимания на гримасу собеседника.
– Следует тщательно изучить положение дел, и здесь ваша помощь будет неоценимой. Вы отвезете в Эдинбург послание от католической церкви Англии. Если Джеймс пообещает нам свободу вероисповедания, мы не станем возражать против его притязаний на английский трон.
Ролло мгновенно оценил всю разумность такого шага – и воодушевился пуще прежнего. Правда, оставалась одна неувязка.
– У меня нет ни титула, ни сана, – сказал он. – Король Шотландии не пожелает меня принять.
– Зато примет королева, – заверил Ленни. – Она теперь одна из нас, так что вашу встречу мы устроим.
– Она настолько предана матери-церкви?
– Уж поверьте.
– Замечательно! Разумеется, я готов ехать.
– Молодцом, – похвалил Прайс.
Шесть недель спустя Ролло очутился во дворце Холируд в Эдинбурге. Дворец стоял у подножия холма, носившего диковинное название Трон Артура. К западу дорога примерно через милю взбегала на другой холм, где высился Эдинбургский замок, куда менее пригодный для жизни. Неудивительно, что король Джеймс и королева Анна предпочитали Холируд.
Ролло облачился в одежды священника и повесил на шею распятие. Войдя в западное крыло дворца, он назвался Жаном Ланглэ – и вручил лакею, который его встретил, немалую взятку. Его проводили в богато обставленную комнату с высокими окнами и большим очагом. А в Шотландии не так уж и скверно, подумалось ему, если у тебя есть деньги. И остается лишь пожалеть тех босоногих ребятишек, которых он видел на городских улицах; бегать босыми при здешних студеных ветрах – то еще удовольствие.
Минул час ожидания. Все знали, что дворцовые слуги охотно притворяются влиятельными особами, выманивая взятки, но насколько велико это влияние, оставалось только гадать. Впрочем, Ролло полагался на иные возможности, помимо подкупа. Священнику, который обратил королеву Анну в католичество, должны были сообщить, что ему следует настоять на встрече королевы с Жаном Ланглэ. Правда, чтобы встретиться с ним, Анне сперва хорошо бы узнать, что он во дворце…
В комнату вошла женщина – не двадцатисемилетняя королева, а миловидная дама лет шестидесяти. Ее лицо выглядело знакомым.
– Добро пожаловать в Шотландию, отец Ланглэ, – сказала она. – Помните меня? Почти двадцать лет прошло.
Стоило ей заговорить, как Ролло узнал давнюю подругу Марии Стюарт, Элисон. Ее волосы побелели, но голубые глаза смотрели все так же пристально.
Он встал и протянул руку.
– Леди Росс!
– Ныне я леди Терстон.
– Не ожидал вас увидеть.
– Королева Анна была очень добра ко мне.
Ролло не потребовалось иных объяснений. После казни Марии Стюарт Элисон, верно, возвратилась в Шотландию и снова вышла замуж. Сумела доказать свою полезность королеве Анне и стала фрейлиной. Не приходится сомневаться, что именно Элисон свела Анну с тем католическим священником, который в конце концов обратил королеву в истинную веру.
– Полагаю, это вы посоветовали пригласить меня? – уточнил Ролло.
– Может быть. – Леди Терстон улыбнулась.
Хорошие новости. Полезно и приятно иметь такого союзника.
– Благодарю за вашу помощь.
– Я многим вам обязана. – Элисон, похоже, ничуть не лукавила, и Ролло вдруг пришло в голову, что она могла в прошлом питать к нему нежные чувства. Но сам он никогда особо не интересовался интрижками. Любовная страсть не для него, у него иные устремления…
Он раздумывал, что бы ответить Элисон, когда в комнату вошла королева Анна.
Ее длинное, вытянутое лицо, обрамленное золотистыми кудрями, венчал высокий лоб. Королева знала, что хорошо сложена, и носила платья с низким вырезом, выставляя на обозрение пышную грудь.
– Рада видеть вас, отец Ланглэ, – проговорила Анна.
Ролло низко поклонился.
– Великая честь повидаться с вами, ваше величество.
– Честью будет служить матери-церкви, которую вы сейчас олицетворяете, – мягко поправила королева.
– Разумеется. – Ролло не был сведущ в придворном этикете и слегка растерялся. – Прошу прощения.
– Давайте присядем и побеседуем. – Анна села первой, и Ролло с Элисон последовали ее примеру.
Королева выжидательно посмотрела на Ролло, как бы побуждая его начать разговор.
Ролло сразу перешел к делу:
– Его святейшество папа Климент полагает, что ваше величество очень скоро может стать королевой Англии.
– Конечно, – подтвердила Анна. – Права моего супруга на английский трон неоспоримы.
Здесь вы заблуждаетесь, милочка, мысленно возразил Ролло. Марию Стюарт казнили как изменницу, а повсеместно признавалось, что дети изменников не могут наследовать родительские титулы.
– Возможно, все-таки найдутся люди, которые осмелятся поспорить.
Анна кивнула. Значит, уже сталкивалась с такими – или хотя бы слышала о них.
– Его святейшество призывает английских католиков поддержать короля Джеймса, – продолжал Ролло, – при условии, что ваш супруг пообещает предоставить нам свободу вероисповедания.
– Его величество мой муж тяготеет к веротерпимости, – ровным тоном отозвалась королева.
При этом ненавистном слове Ролло поперхнулся, и пришлось притвориться, будто на него вдруг напал кашель.
Королева словно не заметила.
– Король Джеймс принял мое обращение в истинную веру и согласился с ним.
– Чудесно, – произнес Ролло.
– Король Джеймс допускает к своему двору католических богословов и часто лично с ними спорит.
Элисон дернула подбородком в знак подтверждения.
