В невесты выбрали Сьюзен де Вир, внучку покойного Уильяма Сесила и племянницу секретаря короны Роберта Сесила, друга и соратника Неда. Извещенные о предстоящем появлении короля, жених и невеста ждали у алтаря – королю полагалось являться на подобные церемонии последним. Часовня находилась внутри дворца Уайтхолл, и здесь у предполагаемых убийц было полным-полно возможностей для нападения.
От своих лазутчиков в Париже, Риме, Брюсселе и Мадриде Нед получал тревожные донесения: английские католики, бежавшие из страны и осевшие по всей Европе, готовили заговор, чтобы избавиться от короля Иакова, которого они считали предателем. Поскольку никаких подробностей эти донесения не содержали, приходилось выжидать – и, что называется, глядеть в оба.
Если бы он в молодости задумался о том, какой будет его жизнь в шестьдесят пять лет, то, пожалуй, счел бы, что к этому времени со всеми треволнениями так или иначе будет покончено. Либо они с Елизаветой победили, и Англия сделалась первой страной в мире, где существует свобода вероисповедания; либо проиграли, и англичан снова сжигают на кострах за веру. Он никогда не предполагал, что распри не утратят своей остроты, даже когда сам Нед постареет, а Елизавета сойдет в могилу, что парламент будет по-прежнему преследовать католиков, а католики не оставят попыток убить государя. Уж когда-нибудь это ведь должно закончиться?
Нед покосился на Марджери, стоявшую рядом, в голубом платье, оттенявшем ее серебристые кудри. Она перехватила его взгляд и спросила:
– Что такое?
– Не хочу, чтобы жених пялился на тебя, – поддразнил Нед. – А то решит, чего доброго, жениться на тебе, а не на своей невесте.
Марджери хихикнула.
– Я для него слишком старая.
– Ты самая красивая старая дама в Лондоне.
Нед не лукавил – он и вправду так думал.
Он снова оглядел часовню. Большинство гостей было ему знакомо. С Сесилами он сотрудничал почти полвека, а семейство жениха знал едва ли не лучше собственного. Отдельные молодые люди в задних рядах походили на друзей счастливой пары. В их лицах не было ничего подозрительного, однако Нед вглядывался в каждое: с годами он заметил за собой странность – ему становилось все труднее отличать одного юнца от другого.
Они с Марджери стояли вблизи алтаря, но Нед весь извертелся, вынужденный постоянно оглядываться через плечо; в конце концов он оставил супругу и отошел к дальней стене. Оттуда он мог наблюдать за всеми – и чувствовать себя этакой мамашей-горлицей, присматривающей за выводком птенцов и готовой дать отпор, если вдруг прилетит негодяйка сорока.
Все мужчины были при мечах, как того требовал обычай, и любой, следовательно, мог оказаться убийцей. Разумеется, подозревать всех и вся было бессмысленно, и Нед отчаянно старался придумать способ сузить круг подозреваемых.
Наконец появились король с королевой, живые и невредимые. Нед с облегчением убедился, что их сопровождает дюжина телохранителей. Мимо такого заслона ни одному убийце запросто не прорваться.
Нед сел и позволил себе слегка расслабиться.
Королевская чета неспешно шла по проходу, здороваясь и любезничая, отвечая благосклонными кивками на поклоны придворных. Когда они приблизились к алтарю, Иаков повел рукой, давая сигнал начинать службу.
В разгар богослужения в часовню проскользнул новый гость, и чутье заставило Неда мгновенно насторожиться.
Новоприбывший встал позади прочих. Нед присмотрелся к нему – в открытую, не заботясь, насколько вежливо это выглядит со стороны. Мужчина лет тридцати, высокий и широкоплечий; в его облике было что-то от солдата. Гость вел себя совершенно спокойно – прислонился к стене, погладил длинные усы и стал наблюдать за венчанием. От него исходила этакая высокомерная уверенность.
Нед решил побеседовать с чужаком. Поднялся и направился в нужную сторону. Когда он приблизился, мужчина дружелюбно кивнул и сказал:
– Доброго вам дня, сэр Нед.
– Мы знакомы?..
– Вас все знают, сэр Нед.
В этих словах явственно прозвучала насмешка.
– Зато вас я не знаю, – ответил Нед.
– Фокс, – представился мужчина. – Гай Фокс, к вашим услугам.
– Кто вас пригласил?
– Я друг жениха, если это важно.
Пожалуй, человек, вознамерившийся убить короля, не станет вести беседы в этакой вольной манере. Однако Неду нисколько не нравился этот Фокс. В его хладнокровии, в дерзости, граничившей с неуважением, было что-то крайне подозрительное, а язвительный тон свидетельствовал о неких тайных умышлениях.
– Я раньше вас не видел, – заметил Нед.
– Я прибыл из Йорка. Мой отец был проктором тамошнего консисторского суда
[102].
– Понятно. – Значит, сын стряпчего при церковном трибунале. Чтобы занять подобную должность, отец Фокса должен был быть непримиримым протестантом – и принести клятву верности, от которой католики шарахались, как бесы от распятия. Получается, этот тип не представляет угрозы.
И все же, возвращаясь на свое место, Нед решил проследить за Гаем Фоксом.
2
Ролло Фицджеральд осматривал Вестминстер, выискивая уязвимые места.
Скопище больших и малых зданий вокруг двора именовалось Вестминстер-Ярд. Ролло передвигался с опаской, ожидая, что его вот-вот остановят, но никто как будто не обращал на него внимания. Двор представлял собой мрачный четырехугольник, где дожидались мужчин уличные шлюхи. Несомненно, под пологом ночи здесь вершились и куда более темные делишки. Вообще-то Вестминстер был обнесен стеной с воротами, однако эти ворота закрывались редко, даже по ночам. Внутри стен размещались все парламентские здания и несколько таверн, а также пекарня и винная лавка с обширным погребом.
Палата лордов, куда король явится открывать заседание парламента, на плане было обозначено буквой «Н». Зала заседаний, самое просторное помещение, служила перекладиной этой буквы. Одна вертикальная черта обозначала палату принцев, где переодевались, другая – Расписанную палату, где проводились важные встречи. Все эти помещения располагались на верхнем этаже, а Ролло куда больше интересовали комнаты внизу.
Под палатой принцев находились подсобные помещения и покои хранителя королевских одежд. Вдоль них тянулся коридор, Парламент-плейс, выводивший к верфи под названием Парламент-стейрс на левом берегу Темзы.
Ролло отправился в близлежащую таверну «У боцмана» и притворился продавцом хвороста, который ищет место для хранения своего товара и готов угостить выпивкой любого, кто поделится с ним нужными сведениями. В таверне он узнал следующее: во-первых, хранителю королевских одежд отведенные ему покои ни к чему и он готов их сдавать; во-вторых, в этих покоях есть погреб. Впрочем, Ролло дали понять, что аренда доступна лишь придворным, обыкновенных торговцев туда не пустят. Ролло сделал вид, что страшно расстроился, и посетовал, что придется искать другое место. Завсегдатаи таверны поблагодарили его за выпивку и пожелали удачи.
