– Вы сейчас мне предлагаете приготовиться к её смерти? – Негодующе спросил я.
– Сэр, вы должны понимать, мы сделаем все, что в наших силах, но летальный исход вероятен всего в этом случае, – сурово ответила она.
– Блять, вы сделаете так, что она будет жить. Вам ясно? – Рыкнул я и подошёл к резко побледневшему доктору. – Мне плевать на исходы, моя Ливи будет жить! Убью!
– Гранд, – Лайла схватила меня за руку и отодвинула от женщины.
Через мгновение в квартиру вошло двое мужчин, и я наблюдал, как они заходят в спальню, а через несколько минут они уже, что-то говоря друг другу, вывозили Лив.
– Стойте! – Крикнул я, и они остановились в дверном проёме.
Я подошёл к ним и посмотрел на неё. Попрощаться? Никогда я этого не сделаю! Никогда не отпущу её!
– Ливи, любимая моя, послушай меня, – я склонился над ней и прошептал. – Да, я вижу тебя матерью своих детей, только тебя. Я люблю и буду любить только тебя. Ты – мой выбор. Мой друг, мой человек, моя женщина. Борись, ты обещала бороться, так борись за себя. Я умоляю тебя, родная моя. Я твой навечно, твой малыш, медвежонок, милаха. Не позволяй себе уходить от меня, не оставляй меня без цели в этой жизни. А моя цель – это твоя улыбка…
– Сэр, каждая минута на счету, – меня тронули за плечо, и я кивнул.
– Люблю до разрыва сердца, – прошептал я и, отодвинув кислородную маску, поцеловал её в сухие губы.
Вытерев щеки, я кивнул Лайле, и она, натянуто улыбнувшись, ушла вместе с ними.
Боль за боль. Удар за удар. Но я хочу, чтобы эта сука мучилась и не умирала, а испытала на себе, что такое потерять самое ценное в своей жизни. Сжав кулаки, я бросил взгляд на звонок весь в крови и уверенным шагом начал подниматься к себе.
Открыв дверь, я вошёл, и новая волна ярости окатила меня изнутри, когда я увидел трещину на гипсокартонной стене.
– Гранд, – Коул прислонился к косяку и по его глазам видел, что он плакал. Что искренне переживал за Лив.
– Она тут? – Сухо спросил я, и друг кивнул.
– Телефон с собой?
Мне Коул передал свой айфон, и я набрал знакомый номер, после продолжительного ожидания мне ответили.
– Зверь.
– Здравствуй, Кин, опять необходимо кого-то украсть? – Хрипло рассмеялся абонент.
– Нет, у меня для тебя подарок. Ты же любишь светловолосых, верно? – Улыбнулся я.
– Так, это уже интересно, – хмыкнул мужчина.
– Приезжай к моему дому, я нашёл для твоего борделя новую игрушку, и выполни моё желание, отдай её своим собакам по кругу, и не один раз, – мрачно произнёс я.
– Ты знаешь меня, Кин, в долгу не останусь. Отличная разрядка для моих ребят. Они её воспитают. Чем провинилась? Чтобы я знал о цели и жестокости наказания, – серьёзно спросил Зверь, а на самом деле его звали Родерик. Но Зверь ему шло больше, а тем более для главы одной из группировок Нью-Йорка, с которым мне по приезде сюда пришлось сотрудничать, как крышей. И они до сих пор помогали мне, а я им.
– Помнишь ту девушку, за которую я заплатил тебе?
– Медсестричка, конечно, помню, – усмехнулся он.
– Из-за этой суки, моя малышка сейчас борется за свою жизнь, и мне сказали готовить ей место на кладбище, – выплюнул эти слова.
– Понял, Кин, всё сделаем. И… мне жаль, я желаю этой девчушке выкарабкаться. Али приедет через двадцать минут, – ответил Зверь.
– До связи, – бросил я и отключился.
– Гранд, – вздохнул Коул, когда я передал ему телефон.
А сейчас я буду разбираться так, как она решила забрать у меня мою Ливи. Резко распахнув дверь в спальню, я включил свет, и Аманда пошевелилась.
– Любимый, ты вернулся, – улыбнулась она. – А что с твоим лицом?
Без слов, один чёткий удар в живот и девушка охнула.
– Сука, я не убью тебя, тварь, – прошипел я, сжимая её горло, смотря в испуганные глаза, – ты станешь подстилкой, тебя будут трахать в рот, и ты потеряешь душу. Ты решила, что это сойдёт тебе с рук? Так вот, ты не знаешь меня, а я знаю всю твою подноготную. Боялась быть изнасилованной? А теперь это станет твоей жизнью!
Я отпустил её и, схватив за руку, потащил за собой.
– Гранд, это она всё, я лишь защищалась, – плакала девушка, когда я вытолкал её в холл.
Развернувшись, мой кулак встретился с её лицом, и она упала.
– Ни слова больше, – процедил я, поднимая её и крепко держа.
– Коул, набери Лайле, узнай в какой они больнице. Я приеду, как разберусь здесь, – сказал я мужчине, который спокойно наблюдал за попытками Аманды вырваться.
– Да, я люблю тебя, Гранд! А она бросила тебя, записка…
Она ничего больше не сказала, ещё один удар в живот и девушка согнулась, издав стон.
– Правду, – с отвращением произнёс я и присел на корточки.
– Да, я заставила её писать это письмо, я приехала и дала послушать наш разговор, который мне помогли склеить, – зло ответила Аманда, сплёвывая кровь. – А знаешь, кто мне подсказал, во сколько ты вернёшься из Бостона? Тео. Он никогда тебя не простит, что ты с его сестрой. И я предложила помощь. Я изуродовала твою машину, чтобы ты приехал вовремя. И все прошло отлично, но эта тварь…
Получила ещё один удар по морде.
– Тварь тут – ты, – прошипел я.
– Я подам на тебя в суд, я известная модель…
– Таких как ты куча, и о тебе быстро забудут, хотя уже забыли. Ведь заказов у тебя нет, и только благодаря мне ты пиарилась. А теперь у тебя будет настоящая жизнь, и ты узнаешь все её прелести. И, наконец-то, запомнишь, никогда не смей трогать то, что принадлежит мне. За Ливи я убью, сотру с земли любого и не посмотрю на то, кто он мне.
– Гранд, Лайла сказала, что она попросила Лив отвезти в Пресвитерианскую. Там есть все копии её документов и там её знают, а значит, будут пытаться изо всех сил. Они уже в операционной, – оповестил друг, и я кивнул.
– Поезжай, я дождусь Али, сдам эту суку и приеду. У меня телефон сел, поэтому захвати зарядку из квартиры, – бросил я Коулу и вернулся к разбитому лицу Аманды.
– Значит, эта в операционной. Я желаю, чтобы она подохла, как шлюха…
Моей выдержки больше не хватило, и я сжал горло Аманды, прижимая её к полу. Её улыбающееся лицо было самым отвратительным, какое я видел в жизни.
«Месть», – одно слово и моя хватка ослабла.
– Что сил не хватило? – Откашливаясь, попыталась рассмеяться Аманда.
– Предвкушаю, как весь мир увидит тебя всю в сперме, – довольно протянул я и встал. – А Ливи мне не простит, если я замараю об такую уродину, как ты руки.
– Боюсь, – ухмыльнулась она.
