Дохожу до кабинета, где скрылась медсестра. Бросаю взгляд на мою бабочку. Кивает мне, и я делаю шаг.
– Присаживайтесь. Нам нужна ваша кровь, так будет всё быстрее, – девушка указывает на стул.
Почему у меня берут этот тест? Для чего? Не знаю, но протягиваю руку и наблюдаю, как из вены собирается в шприц бурый напиток моего тела. Зажимает ватой и сгибаю руку.
– Двадцать минут, – бросает она, собирая пакеты, которые передала ей Шай и пробирку.
– Так быстро? – Удивляясь, встаю.
– За такие деньги мы готовы сделать моментально всё, – девушка подмигивает мне, а я в ступоре. Выходит, Шай заплатила им. Сколько? Зачем?
Выскакиваю в коридор, а он пуст.
– Шай, – зову девушку, пока иду к стойке.
– Всё? – Выходит откуда-то справа.
– Да.
– Тогда ждём, – разворачивается и проходит в комнату, предназначенную для посетителей.
– Слушай, я всё понимаю, там ореол твоей таинственности, собственная роль, которой ты следуешь, но сейчас немедленно объяснись, – требовательно произношу, вставая напротив неё.
– Терпение, Рейден. Тебе следует немного угомонить свой характер, – вздыхая, садится на диванчик.
– Угомонить? – Задыхаюсь от злости, потому что это неведение буквально убивает изнутри.
– Верно.
– Ты вытащила меня из дома, а я, между прочим, пытался заняться сексом с Лорейн, – обвинительно указываю на неё пальцем.
– Только пытался? – Изгибает бровь.
– И сделал бы это, если бы не ты. Что, чёрт возьми, с тобой? Я тебе не мальчик, чтобы ты, когда хотела, тогда звонила. И ты вырывала меня из жизни, которую стараюсь наладить, всякий раз, когда в твою слишком умную голову взбредёт очередная ерунда! Ты даже на сообщения не отвечаешь. Ты довела Тину до слёз. Ты меня раздражаешь! – Пока говорю, расхаживаю перед ней, то повышая, то понижая голос.
– Не мельтеши, присядь и успокойся. Вернёшься ты к своим попыткам переспать с подружкой, – усмехается и пальцами массирует висок.
От бессилия и такого отношения плюхаюсь рядом с ней. Бросаю на неё взгляд, а она не двигается, только лицо очень сосредоточенное.
– И это тоже меня бесит, – выхватываю гребень из её волос, отчего они тут же рассыпаются по плечам.
– Рейден, прекрати, – возмущаясь, поворачивает ко мне голову.
– Мне так больше нравится, – нагло улыбаясь, заявляю.
– Я не должна тебе нравиться, вообще. Лучше принеси кофе, – потирает переносицу, закрывая глаза.
– Работа официанта мне не оплачивается, поэтому ни черта не получишь. Голова болит? Так тебе и надо, – ухмыляясь, ловлю её уставший взгляд, и всё сдувается. Вся ярость, раздражение, злость, и на смену приходит нечто невозможное.
Тянусь рукой к её волосам и ощущаю пальцами мягкость.
– Рейден…
– Почему всегда нужно их собирать? Так ты нежнее, – пропускаю сквозь пальцы пряди. Дёргается, но цепляюсь за её волосы.
– Рейден, – шипит, пытаясь голосом напугать. Только улыбаюсь.
– Почему? Почему даже так не могу касаться? Хотя ты сама это сделала… там в коридоре, – продолжаю своё занятие. Ударяет по руке.
– Потому что.
– Почему, Шай? Ты уже не так относишься ко мне, как раньше.
Поворачивает ко мне голову и бегает взглядом то по мне, то по пространству позади.
– Ты обжигаешь, а сейчас я слишком устала, чтобы бороться с этим. Поэтому не трогай меня, не прикасайся, – шёпотом отвечает. А глаза блестят от только ведомых ей мыслей, и я прочесть их не могу. Хотел бы понять, что она чувствует. Почему так запрещает себе это и пытается оставить всё, как будто ничего не было. Неужели, так и не вспомнила? А я каждую минуту прокручиваю в голове, как робко и слабо она отвечала на мой поцелуй.
– Ты хочешь детей? – Неожиданно спрашиваю я.
Её брови взлетают вверх, а через секунду черты лица ожесточаются.
– Нет. Я их терпеть не могу, – низко отвечая, резко складывает руки на груди.
– А я вот хотел, когда-то хотел и планировал, а сейчас… Лорейн хочет заниматься любовью без презерватива, уверяет, что принимает таблетки. Не верю. Ощущение, словно за моей спиной что-то происходит, и меня пытаются втянуть в болото, – вздыхая, наклоняюсь вперёд и опираюсь локтями о колени.
– Это твой выбор. Мне неинтересно слушать о тебе и твоей подружке. Тем более эти подробности, – поворачиваю к ней голову и хотелось бы узнать, ревнует ли, хоть немного. Но только холод в её глазах.
– Как Тина? – Интересуюсь я.
– Не знаю. Я её не видела с понедельника.
– Зачем ты так с ней? Она лишь пыталась помочь…
– Закрой рот, – недовольно перебивает.
– Терпишь эту жизнь, услышал твои слова не специально. Знаешь, я понял, что тоже сейчас делаю именно это. Жду, когда мне скажут «съёмка закончена», и вернусь к настоящему. А этого не происходит. Я запутался во всём, что сейчас вокруг меня. Раньше всегда знал свои планы. Да, они у меня были, а теперь пусто, – горько усмехаюсь и отворачиваюсь. И я честен, только с ней могу быть таким. Потому что она всё понимает, но никогда не догадается – именно она стала той, кто внёс в мою жизнь этот беспорядок. В душу. В сердце. В разум.
– Переломный момент. Так бывает, когда ты ступаешь на иную дорогу. Твои фантазии противятся тому, что ты должен делать. Это пройдёт, когда привыкнешь.
– Ты сказала, что привыкать нельзя. Тогда как жить? Необходимо подстраиваться под обстоятельства и прогибаться порой под них, – откидываюсь на диван и смотрю на профиль Шай.
– Привычка – дрянная особенность человеческого составляющего. Она заставляет ломать себя в будущем. Она редко исчезает, поэтому следует делать так, чтобы обстоятельства зависели от тебя.
– Легко сказать, когда ты богата и у твоих ног может лежать весь мир. А я? Посмотри на меня. Неудачник, у которого была одна возможность, и я воспользовался ей неверно. Мне жаль, что вынудил тебя терпеть и меня тоже. Я заслуживаю немного больше, чем такое отношение.
– Рейден, тебе надо научиться забывать о том, что ты сделал. Поступки не исправить, а разбирать их бесполезно. Это не вернёт прошлого, – вздыхает и поворачивается ко мне. – Какое отношение ты хочешь?
Открываю рот, чтобы ответить, но тут же, закрываю его, потому что это будет ложь. Всё, что могу сейчас ей сказать, неправда.
Смотрю в её глаза, и внутри всё зудит от того, насколько тяжело нести в себе тайну, которую даже себе открыть страшно. Но, наверное, очень устал прятаться, и в эти секунды, когда существует только она, я, и никого больше, могу позволить себе снова немного искренности.
Моя рука накрывает её, лежащую на сумочке. Шай втягивает в себя воздух, а я ничего не говорю. Порой слова не нужны, а только присутствие необходимого человека. Поворочаю голову и смотрю на белые стены, продолжая сжимать её прохладную руку. Не противится, не дёргается, терпит. И мне так больно, оттого что хорошо. Парадокс. Всё между нами противоречиво. Странные события, которые притягивают друг к другу ближе, как бы ни пытался, не позволял урагану затянуть себя, но это уже произошло. Пути пересеклись и оставили у каждого из нас в судьбе отметку. Её не забыть. Она яркая. Непохожая ни на кого. Она именно то, к чему хочется вернуться.
