Но даже ребенком Сибилла понимала, что беспечное существование ее покойной матери Франчески могло быть чуть более сносным, если бы у нее была работа, на которую она могла положиться в любой жизненный момент. Сибилла хотела прежде всего строить карьеру, а не обхаживать какого-то мужчину. Брак ее матери был ярким, но коротким. Потом Франческа часто заводила себе любовников. Сибилла рано узнала, насколько низко может пасть женщина, чтобы просто не умереть с голоду.
Когда через несколько недель после их первой встречи Явар подошел к ней в библиотеке и попросил ее помочь найти определенную книгу, она была вежлива и помогла, как подобало скромному работнику, который стремился сохранить свою работу.
– Я бы хотел как-нибудь вечером поужинать с тобой… – пробормотал он после того, как она вложила книгу в его смуглую руку.
У него были потрясающие темные глаза, ее манило его худое красивое лицо. В его присутствии у нее пересыхало во рту, а дыхание сбивалось. Сибилла продолжала смотреть на него, испытывая сумасшедшее влечение.
– Мне очень жаль, но нет. – Сибилла вела себя холодно.
– Почему?
– Учеба, две работы, у меня слишком мало свободного времени. А когда оно у меня появляется, я, как правило, навещаю свою семью.
– В таком случае мы могли бы пообедать, – нашелся Явар. – Уж пообедать-то со мной ты не откажешься?
– Но я не хочу, – внезапно призналась Сибилла, отступив на шаг, чувствуя, что ее загнали в угол.
– Разве я каким-то образом обидел тебя?
– Просто мы слишком разные. – Сибилла продолжала сопротивляться.
– В каком смысле?
– В тебе есть все, что мне не нравится, – выпалила Сибилла во внезапном порыве разочарования. – Ты не учишься, ты только веселишься. Я не твой типаж. Я не хочу летать в Париж, чтобы поужинать! Мне не нужны бриллианты! У меня нет ровно никакого желания спать с тобой!
– Но что, если я не предлагаю тебе ни Париж, ни бриллианты, ни секс?
– Все закончится тем, что я попытаюсь убить тебя. Ты чертовски самоуверен! – бросила она ему в лицо. – Почему бы тебе просто не смириться с отказом?
Явар неожиданно расплылся в улыбке. Сердце Сибиллы сделало сальто.
– Меня воспитали по-другому.
– Если я говорю нет, это значит нет. – Она злилась все сильнее. – Твое упорство лишь раздражает меня…
– А я весьма упорен и уверен в себе. Кажется, мы зашли в тупик.
– Ты получил свою книгу, а теперь ступай заниматься.
Не сказав более ни слова, она ушла с тележкой книг прямиком к лифту.
Глава 3
С детьми на руках Сибиллу у входной двери дома ее сестры встретила Салли. Племянник и племянница, Макс и Джиа, обвились вокруг женщин, умирая от желания увидеть своих двоюродных брата и сестру. Таир загукал от волнения, когда увидел Макса, и протянул к нему руки.
– Он узнает меня! – Макс был изумлен.
– Берегись, как только Таир начнет ходить, тебе спасу от него не будет, – ухмыльнулась Сибилла, передавая ему Таира.
Салли взяла на руки Ранию, потому что Джиа была еще слишком мала, чтобы управиться в одиночку.
Элегантная блондинка с зелеными глазами, заметно беременная, улыбаясь, вышла к ним из одной из комнат.
– Сибилла… Рада видеть тебя. Мы ждали вас несколько позже, – тепло улыбнулась Лорейн.
Слезы, которые Сибилла сдерживала все это время, внезапно брызнули из глаз. Когда она увидела, что старшая сестра смотрит на нее с удивлением, Сибилла проглотила рыдания и бросилась в ее распростертые объятия.
– Прости…
– Тебе не за что извиняться, – настаивала Лорейн. – Что случилось? Ты никогда не плакала…
К счастью, Лорейн не стала свидетельницей переживаний и депрессии своей сестры два года назад, когда Сибилла наконец поняла, что Явар не вернется в Великобританию. Сибилла не стала расстраивать свою счастливую сестру печальной историей о том, как она разрушила свою собственную жизнь. При ней она всячески сохраняла присутствие духа.
– Тебе не нужен этот подлый человек… Тебе не нужен никто, кроме Чезаре и меня! – успокаивала ее Лорейн и не задавала никаких дальнейших вопросов.
Теперь, когда Сибилла подавила рыдания, она столкнулась с реальностью – она никогда не рассказывала своей сестре о Яваре. Время пришло.
– Моя дорогая! – Лорейн обняла сестру за талию и повела в гостиную с удобными синими диванами.
Чезаре говорил по мобильному у окна. Он завершил разговор, его лицо нахмурилось от беспокойства, когда он заметил заплаканное лицо Сибиллы.
– Я как раз собирался сказать, что сегодня приезжают мои сестры и они ждут, что завтра вечером вы вместе поедете рвать танцполы в клубах.
Сибилла попыталась заставить себя улыбнуться. Она прекрасно ладила с младшими сестрами Чезаре, они действительно иногда выходили вместе по вечерам.
– Думаю, в этот раз я не самая лучшая компания.
Лорейн жестом пригласила сестру сесть на диван.
– Скажи мне, что не так.
Сибилла застонала:
– Я не могу. Это так глупо… Теперь я просто не знаю, что делать…
– Давай-ка ты начнешь рассказывать обо всем по порядку, – предложил Чезаре.
– Объявился отец близнецов, – натянуто сообщила Сибилла. – И он требует от меня развода… Это бессмыслица какая-то, ведь его отец…
Она осеклась.
– Так ты была замужем за отцом близнецов?
– Это просто нечто! Замужем! – Лорейн опустилась на диван рядом с сестрой.
Сибилла чувствовала себя виноватой. Оглядываясь в прошлое, она не могла не признать, что для нее Лорейн была лучшей матерью, чем их собственная мать.
– Да… верно. – Сибилла опустила голову, а Чезаре ухмыльнулся. – В противном случае вы даже не поймете, о чем я говорю.
– Но ты никогда не упоминала о нем, – прокомментировала Лорейн. Ее голос был полон недоверия.
Сибилла покраснела до корней волос. Казалось, она только теперь начала понимать, какую значительную роль Явар играл в ее жизни. Они часто виделись на кампусе, она редко разговаривала с ним, чаще избегала, что лишь подстегивало его интерес к ней. Ей никак не удавалось оставаться равнодушной к Явару. Когда она не замечала его, то с удивлением обнаруживала, что ищет его взглядом.
Явар был ее самой сокровенной тайной и фантазией. Вместо того чтобы привести Явара и познакомить его с семьей, похвастаться обручальным кольцом, она вернулась домой разочарованная и беременная, радуясь тому, что так никогда и не рассказала о нем. Сибилла чувствовала вину перед сестрой, которую всегда боготворила. Лорейн принесла так много жертв ради ее блага. Оставив школу в шестнадцать лет, она начала работать на ферме их отца. Лорейн так никогда и не удалось продолжить образование, почувствовать себя молодой и беззаботной.
