– Мы будем молиться, чтобы наш дом не пострадал, – поднялся со своего места Оданель Герон. – Не единожды Форду приходилось выдерживать набеги северян. Надеюсь, что наши укрепления, а также стойкость защитников Форда укроют нас от неприятеля и на этот раз. Я уповаю на то, что вскоре и помощь подойдет.
Священник Оданель решительно взялся следить за обороной замка. Леди Ависия позже говорила Мойре, что ее младший сын всегда был смел и тверд в своих решениях и это ему надо было стать главой родового гнезда Геронов, а не старшему сыну Уильяму. Тот был просто святой миротворец, он даже с извечными врагами Геронов из замка Итал сумел поладить, но смиренно склонил голову, когда по приказу короля его отправили в Эдинбург как пленника.
– Я не ожидала от моего первенца такой покорности, – сокрушалась леди Герон, когда они с Мойрой поднялись на стены и старая леди принялась показывать внучке укрепления. – Уильям мог бы отсидеться в Форде или укрыться в болотах, как Бастард Джон, – с некоторой обидой говорила она. – Я советовала это Уиллу, но он был послушен воле короля. Ох, словно и не моя с Роджером кровь течет в его жилах! – стукнула она кулачком по зубцу парапета. – Уж мой муж никогда бы не позволил заковать себя в кандалы и отправить к шотландцам. Да и Оданель такой – он сразу же приехал в Форд, узнав, что тут неспокойно. Вот кто пошел в отца. Но Оданель – младший из моих выживших сыновей, и мы решили отдать его Церкви. Однако, клянусь верой, даже Бастард Джон более достоин владеть Фордом, хотя и не я его родила. Но я воспитывала Джонни сызмальства и люблю его, как и родных детей. Видит Бог, на этого разбойника я всегда могла положиться. Поэтому именно его и отправила за тобой в Нейуорт. Такого бойца, как наш Бастард, еще поискать, а округу он знает лучше кого бы то ни было. И я уверена, что, если понадобится помощь, наш Джон будет тут как тут.
Она говорила это, уверенно перешагивая через груды булыжников и каменных ядер, приготовленных на стене у бойниц для отражения нападения. При этом тяжелые юбки словно и не тяготили ее, а вот Мойра то и дело спотыкалась, приподнимая каркас юбки, – ох, как же неудобна эта английская мода! Однако при этом Мойра задавала бабушке вполне уместные вопросы об обороне, и та с охотой отвечала ей, указывая то на мощные решетки у ворот, то на поднятые надо рвами тяжелые мосты и уверяя, что Форд нынче надежен как никогда. Это ее уже почивший супруг Роджер Герон позаботился о его обороноспособности, да и Уильям, хоть и слыл миротворцем, уделял немало внимания укреплениям Форд-Касла.
Однако, на взгляд Мойры, замок был уязвим. Она помнила окруженный стенами Эйлен-Донан, находившийся на острове среди вод залива, и другие крепости Маккензи, угрюмые и неприступные среди горных отрогов, как и помнила Нейуорт, возвышавшийся на скале подобно орлиному гнезду. Нейуорт был не столь богатым, как замок Геронов, однако его расположение на возвышенности делало его неприступным, в то время как мощный Форд стоял на вершине пологого холма и подобраться и окружить его не было бы особой трудностью для нападавших. Только сами постройки, мощные четырехугольные башни с узкими бойницами и зубчатым парапетом, окружавшие внутренние дворы замка, могли служить ему защитой.
Оданель порой подходил к женщинам и сообщал новости. Он считал, что появление в английских владениях Хоума с его головорезами было скорее набегом, чем началом военных действий. По крайней мере, лорд Хоум не нападал на укрепленные цитадели, а в основном грабил селения и угонял с пастбищ скот. А потом пришла и благая весть: английские защитники, присланные новым Хранителем границы Дакром, напали на разбойников Хоума и так потрепали их, что те унеслись к себе за границу, потеряв немало павших, все захваченное добро и оставив в плену десятки своих людей.
По поводу разгрома набежчиков Хоума в Форд-Касле было всеобщее ликование. Оданель велел открыть бочонок, и всех, даже укрывшихся в замке беженцев-крестьян, угощали сладкой мальвазией в честь победы английского Святого Георгия над шотландским покровителем Эндрю
[56]. Недоброе для шотландцев начало кампании! Может, они одумаются и поймут, что англичане не уступят им и пяди своей земли? За это пили все. Причем Мойра пила вместе со всеми. Силы небесные, она уже чувствовала себя англичанкой!
Но потом стали приходить отнюдь не радостные вести: сильная шотландская армия взяла в осаду приграничный замок Норхем. Этот замок считался неприступным, его недавно внушительно укрепили, и все надеялись, что подобный «орешек» будет не по зубам северянам и они надолго там застрянут, пока не подоспеет подмога. Но все оказалось куда хуже, чем англичане смели надеяться. Норхем был обстрелян из огромных пушек, какие прибыли вместе с королем Яковом, и после продолжавшегося шесть дней штурма его башни рухнули и замок был взят. Шотландская армия перешла через Твид и двинулась по английской земле!
Говорили, что силы короля Якова огромны – многотысячное войско, мощная артиллерия, конники, пехота, дикие орды прибывших с Нагорья катеранов.
– Я не верю, что этот любитель турниров Стюарт сумел собрать такую огромную армию! – заявила леди Ависия. – У страха глаза велики. Я подожду, какие вести придут от нашего Бастарда. Он не будет зря пугать нас, он скажет все как есть!
Но от Джона Бастарда не было известий. Мойра втайне надеялась, что в такой ситуации получит весточку из Мидл-Марчез от Дэвида. Не мог же он не знать о происходящем? Или она ему теперь не нужна, он спокоен за нее, зная, что она с родней в укрепленном Форде? Мойра старалась гнать подобные мысли. Дэвид – воин, он сейчас заботится о своем замке, своих владениях и своих людях. Но ведь и она ему не чужая… Мойра страшилась спросить о Дэвиде у Геронов, но часто прислушивалась к тому, что говорили прибывшие в Форд беженцы. Они были явно напуганы, хотя и полны решимости обороняться. Леди Ависия рассказывала, как когда-то давно Форд был разрушен королем Робертом Брюсом, а его гарнизон вырезан. И Мойра начала страшиться шотландцев, а имя прославленного шотландского героя уже не вызывало в ней воодушевленного трепета. Она знала, что округа опустела, крестьяне угнали свой скот в леса и на болота, женщины и дети спешили со своими пожитками под защиту Форда. И все молились, ища защиты у небес, ибо понимали, что король Генрих с войсками в другой стране, а у лорда Дакра нет сил, чтобы остановить продвижение шотландской армии.
Однажды Оданель сказал, что поедет в Йорк с сообщением о приближении захватчиков. Мать резко осадила его:
– Ты думаешь, там не ведают, что мы в опасности? Или ты, как и наша вертихвостка Элизабет, спешишь укрыться за стенами Йорка? Но если Яков привел такую армию, то он и до Йорка дойдет, не сбавляя прыти.
Оданель так покраснел от ее слов, что оспины на его лице потемнели.
– Я отправил гонца на болота в надежде, что к нам примкнет Бастард со своими парнями.
– Зря, – сухо сказала леди Герон. – Если мы в глазах Якова почтенная семья, то Джонни он казнит не задумываясь. Думаешь, шотландцы забыли, что он убил знатного Керра? Ну ничего, у Джонни больше ума, чем у тебя, он не попадет в ловушку.
