Книга Сказание о Доме Вольфингов, страница 53. Автор книги Уильям Моррис

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Сказание о Доме Вольфингов»

Cтраница 53

После этого я пошёл вместе с войском, чтобы присоединиться к тем, кого мы оставили дома, к тем, кто бежал от захватчиков. Я сидел перед Солнцем Крова, нашей дочерью, и говорил слова, которые вкладывали мне в уста другие. И теперь я должен сказать тебе нечто ужасное: я не любил их, не принадлежал к ним, и вовне меня была пустота – вся моя жизнь сосредоточилась внутри, а вовне не было ничего. Ты, только ты не покидала меня, будучи частью моего существа. Что же до других, то все они, даже наша дочь – твоя и моя дочь, – были лишь образами, картинками людей, и я желал избавиться от них, желал видеть твоё тело и слышать твоё бьющееся сердце. Столько зла выросло тогда во мне, что даже стыд покинул меня, моя воля умерла. Нет, теперь я желал жить – и чтобы были только ты и я. И смерть казалась мне ненавистной, а все дела – пустыми и глупыми.

Куда делись тогда моя слава, моя счастливая жизнь, мои надежды на ежедневно нарождающиеся и никогда не умирающие новые дни? Где же тогда была жизнь? Где был Тиодольф, который жил когда-то?

Но теперь всё опять переменилось. Я никогда не любил тебя так крепко, как сейчас. Горе моё из-за того, что мы должны расстаться, велико. Боль расставания терзает мою душу. Но теперь я вновь Тиодольф Могучий, и в сердце моём есть место для радости. Посмотри же на меня, Солнце Леса, посмотри на меня! Любимая, скажи мне, не прекрасен ли я красотой воина, защитника своего народа? Разве не приятен мой голос, разве на устах моих не играет улыбка, разве не сияют мои глаза? Посмотри же, как тверда моя рука, служащая народу! Ведь мои глаза теперь прояснились, и я вижу своих родичей такими, какие они есть, вижу их желание жить, вижу их презрение к смерти. Я тот, кем они сделали меня. А потому теперь мы вместе с ними сразимся за грядущие славные дни: зимнюю охоту, летний посев, летний сенокос, осенний сбор урожая, счастливый отдых зимой, солнцеворот с воспоминаниями об отцах и надеждой на грядущее. Пусть же теперь те, кто помог мне, попросят меня помочь им! Пусть же теперь те, кто оживил меня, попросят меня умереть!

Ведь хотя ты и говоришь, что я не их крови даже по усыновлению, мне это безразлично. Я жил с ними, ел с ними, пил с ними, трудился с ними, вёл их в битвы, где на каждом шагу – ранения и смерть. Они – мои, и я – их. А через них я един со всей землёй, со всеми её родами, даже с родами наших врагов, которых я убью сегодня своей рукой, своим клинком!

А потому я больше не возьму с собой в битву кольчугу, хотя, возможно, это будет последняя битва. Я буду жить, и смерть не одолеет меня.

Посмотри, разве это не Тиодольф, которого ты любила? Не ребёнок, оставленный богами взамен похищенного, не муж, которому доверяют, друг Земли, податель жизни, покоритель смерти?»

Тиодольф бросился в объятия Солнца Леса, прижал её к своей груди и приласкал. Эти ласки пробудили в ней горько-сладкую радость, и она зарыдала: «Помни, прошу тебя, помни это, когда я оставлю тебя!»

Когда же они выпустили друг друга из объятий, лицо её вновь стало безмятежным, правда, на нём ещё блестели слёзы. Солнце Леса сказала: «Тиодольф, ты говорил, что желал бы просить у меня прощения, если бы причинил мне зло. Простишь ли ты то зло, что я причинила тебе?»

«Прощу, – ответил воин. – Я простил бы, и если бы мы оба должны были жить, тем более прощу, когда занимается заря того дня, в который мы должны расстаться. Что же ты совершила?»

«Я солгала тебе, когда сказала, что на кольчуге нет злого проклятья. Я сделала это ради спасения твоей жизни».

Тиодольф ласково коснулся щеки Солнца Леса и, улыбаясь, ответил: «Такова воля богов, ибо они не знают людских сердец. Расскажи мне теперь всю правду о ней».

И Солнце Леса поведала следующее:

«Сказанье о кольчуге ты услышь,
Вот правда: дева-божество когда-то
Жила на свете и любила мужа,
А он собрался как-то на войну.
Она же знала, что с жестокой брани
Немногие вернутся, и боялась
За друга своего. И вот однажды,
Идя в слезах по лесу, повстречала
В пещере повелителя подземных
Ужасных гномов. Он держал кольчугу
В руках, последние удары правя
И собираясь меч ковать. Глаза он
На деву поднял, и шумящий лес
Перед его глазами завертелся
От крохотной надежды, что зажглась
В жестоком сердце. Он, её желая,
К ней обратился с речью: “Дева, ты
Из дис* прекрасных, но я вижу, что
Ты далеко зашла в своей печали!
Не бойся, твой возлюбленный вернётся
К тебе, но только если он наденет
Вот это чудо, молота дитя,
Волшебную кольчугу, и в грядущем
Он будет в сотни раз счастливей, чем
Был прежде”. Дева страстно умоляла
Отдать чудесную кольчугу ей. И гном
Сказал: “Приди, приди в мои объятья!
Иди сюда, иди в мою пещеру,
И мы с тобой вдвоём разбудим ночь!
А утром заберёшь свою кольчугу,
Бесценный дар подземного народа”.
Она унизилась пред ним, вошла в пещеру —
В могилу сумрачную, в мрачный саркофаг,
Украшенный камнями и златыми
Узорами, но гном не насладился
Её прекрасным телом – уколола
Красавица его иглой волшебной.
Он видел всё, но двинуться не мог,
Роняя слёзы. Утром забрала
Кольчугу дева, ценную награду,
Но вслед ей вдруг раздался голос хриплый,
Глухой подземный голос. Молвил он:
“Ты связанным оставила меня
И забрала себе, что сердцу любо,
Хотел бы я, чтобы тебе трава
Росистая огнём казалась, чтобы
Твои одежды опалил огонь!
Но ты божественного рода, дева,
И не убить тебя, и не ударить.
Ты дорогой ценой спасаешь мужа,
Ты смерть его меняешь на мою,
Так получи с собой ещё награду:
Вот это слово. Страшное заклятье
Накладываю я на дар бесценный.
Да, муж спасётся, не погибнет, но,
Познав падение и крах, что до сих пор
Не знал ни разу, – рода он лишится
И всеми проклят будет!” Такова
История кольчуги. Готы мало
Меня волнуют, я их не жалею.
Их рок – уйти, и скоро их не будет,
Уже ничто не в силах им помочь.
Ты любишь их, ты стал одним из них,
Но деве ты принадлежишь не меньше!
Твоё рождение явилось для меня
Созданием земли, небес созданьем!
Ты жил, любимый! Я теперь страдаю…
Ты должен умереть, о, почему
Живут другие, кроме нас с тобою?»

Тиодольф повернулся к ней, снова сжал в крепких объятиях, расцеловал её и произнёс:

«Ты прощена. Теперь скажу: прощай!
Любовь чудесна, наши жизни, слившись,
Вдруг разойдутся, но в последний миг
Я, Тиодольф Могучий, о тебе
Подумаю и о твоём прощенье,
О всём, что было, – о твоей любви!
Проходит ночь, и небо украшает
Себя для солнца поцелуев. Подними
Свои глаза, взгляни в последний раз
На Тиодольфа в это утро, готам
Принесшее надежду и спасенье!»

Сказав так, Тиодольф поднялся на ноги и, не задерживаясь ни на мгновение, пошёл прочь, направляясь прямо к тингу и общему собранию своих соплеменников, словно ласточка, возвращающаяся в гнездо над крыльцом бражного зала. Воин не оглядывался, хотя горький плач эхом звенел в лесу, наполняя сердце Тиодольфа скорбью и мукой, что появляются в час расставания.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация