– Вы извините, Неля, что так получилось, – смущенно сказал Алексей, с любовью глядя на некрасивое личико спящей дочери. – Сейчас я еще раз вызову такси, и мы освободим вас от нашего присутствия.
– Ничего страшного, – опять пожала плечами Никодимова, философски закончив: – Всякое бывает…
– Кстати, как ваша нога? – вспомнил отец Наташеньки, которому вдруг стало стыдно, что из-за его дочери этой ноге так и не было уделено должного внимания.
– А вы знаете, она вдруг совершенно перестала болеть! – улыбнулась Неля, которой окончательно опротивело притворяться, тем более что и особой нужды в этом уже не было.
– Но вы все равно сделайте на ночь компресс, – посоветовал Алексей.
– Обязательно сделаю, – согласилась она.
Когда Оксанкин товаровед с виноватым лицом вынес свою спящую дочь из квартиры на лестницу и за ними захлопнулась дверь, Неле очень захотелось заплакать. Она уверяла себя, что ничего плохого не случилось, а даже наоборот, случилось хорошее: она увидела, какие страшненькие дети получаются от этого Алексея, а потому не стоит о нем и сожалеть, но слезы почему-то сами собой катились и катились по ее круглому лицу и капали прямо на густо-оранжевый джемперок, расплываясь на могучей Нелиной груди темными грустными пятнами.
А поздним вечером позвонила Оксана и коротко спросила:
– Ну как?
– Как-как! Никак! – отрезала Неля. – Неужели ты как работодатель не могла узнать, что товаровед женат! В конце концов, ты имеешь право знать его семейное положение: мало ли придется оставить его работать сверхурочно!
– Нель! Он сказал, что не женат… – растерялась Оксана. – Неужели соврал? Тогда я зря приняла его на работу. Зачем мне товароведы, которые врут по пустякам?
– Вот-вот! Ты завтра приглядись к нему получше! У него еще и ребенок имеется! Уж-жасная дочь!
– Про ребенка-то он мне сказал… И про детский садик, из которого надо забирать его обязательно до шести. Я еще спросила, а не может ли это делать жена, а он сказал, что у него нет жены… А откуда ты взяла, что она у него есть?
Теперь растерялась Неля. А действительно, с чего она взяла, что у него есть жена? Платочек, конечно, был чистый и отглаженный, но… с другой стороны, девчонка одета так, будто у нее вместо матери злобная мачеха, которая непременно отправит ее за подснежниками в самую лютую зиму.
– Ну-у-у… я не зна-а-аю… – протянула Неля. – Я подумала, что если есть ребенок, то и жена должна быть…
– Так, он сам тебе про жену ничего не говорил?
– Ничего…
– Значит, все-таки нет жены! Значит, не соврал! – обрадовалась Оксана.
– А как же ребенок? – не сдавалась Неля.
– Себе, видать, забрал при разводе. Такое, знаешь, тоже бывает!
– Бывает, конечно…
– Что ты какая-то заторможенная? – рассердилась Оксана. – В моем кабинете пожирала Алексея глазами, а теперь лопочешь что-то невнятное. Выходит, я зря старалась, такси вам организовывала? Ты хромать-то не забывала?
– Не забывала, но, понимаешь, я все время думала, что у него есть жена, а потому… ну… в общем… ничего не сумела…
– Раньше ты мне с таким воодушевлением пересказывала журнальную статью о том, как завоевать женатого мужчину, который, как оказалось, вовсе даже и не женат, а теперь в кусты, да?
– Оксанка, ты не представляешь, какая у него дочь! Это же гремучая смесь лягушки, муравья и терминатора.
– Ты что, ее видела?
– Она самовольно проникла в мою квартиру, раздавила тональный крем, который мне подарила Валька с четвертого этажа, и сожрала почти три эклера за один присест!
– И сколько же ей лет?
– Не знаю… Лет пять, наверно.
– Тогда все еще поправимо. Ты вполне можешь ее перевоспитать в своем вкусе!
– Ты думаешь?
– Я просто уверена!
Когда подруги попрощались, Неля еще раз представила себе дочку Алексея. Вообще-то если ее отмыть от болезнетворных микробов, приодеть, то, может, она и сойдет за нормальную девочку. Все-таки Наташенька здорово похожа на своего отца, который Неле сразу понравился.
Глава 3
Оксана
Оксана жила без Корнеева уже третий год. Без него она запросто тронулась бы умом, если бы не магазин. Он окупился через полтора года и, возможно, лишь потому, что Оксана занималась им столько времени в сутки, сколько мог выдержать ее организм. Одно вытекало из другого и питало друг друга: из жизни исчез любимый человек, и она потеряла бы смысл, если бы в ней не возник не менее любимый магазин «Новый взгляд». Оксана теперь шла по жизни не только с новым взглядом на старые вещи, но и на все остальное. Из любовницы и содержанки она превратилась в довольно удачливую предпринимательницу. Ее магазин не давал сумасшедших прибылей, но хватало не только на жизнь, но и на постепенное превращение секонд-хенда, как продолжала презрительно называть его Нелька, в элитную комиссионку.
Почему Оксана открыла именно комиссионный, а не какой-нибудь другой магазин, объяснялось довольно просто. Она очень любила старые вещи. Дома, на антресолях, в кладовках и просто в шкафах, не навалом, когда в никому не нужном, проеденном ржавчиной ведре можно найти старый конек и кокетливый хорошо сохранившийся шарфик, а в аккуратных коробочках у нее хранились бесчисленные вещицы, оставшиеся от мамы и бабушки. Например, две театральные сумочки. Одна побольше, из черного бархата, вышитая по одной стороне цветами из золотых нитей и с цепью из граненых колец вместо ручки. Другая, черная с белым, на витых шелковых шнурах, с покрытием под крокодиловую кожу, совсем крошечная, но раскладывающаяся в целое полотнище с многочисленными кармашками и зеркальцами: простым и увеличительным. А еще: большая подарочная коробка с парфюмерией под названием «Голубой ларец». Парфюмерии в ней, конечно, уже не было, зато остались матовые витые флаконы из-под духов и одеколона, похожие на православные храмы, и емкости в виде перламутровых раковин из-под рассыпчатой пудры и крема. Оксана хранила кружевную накидку с серебряной нитью, удивительное выходное платье из золотой парчи и много других потрясающих вещей, которые уже никогда не могут быть использованы, поскольку давно вышли из моды, но остались трогательно прекрасными и как бы хранящими в себе остановившееся время. Исходя из этой любви к старым вещам, Оксана, конечно, с большим удовольствием открыла бы антикварный магазин, но понимала, что не потянет. Там крутятся совсем другие деньги, да и знания нужны специальные, не говоря уже и об особых клиентах. Ей все-таки хотелось спать спокойно.
Однажды, томясь в очереди к участковому терапевту, Оксана, чтобы развеять скуку, взяла со столика самый чистый и незатрепанный журнал под названием «Бизнес СПб». Его почти первозданная чистота свидетельствовала о том, что для скучающих и болезненных граждан он не представлял никакого интереса. Оксана пролистнула его страницы и решила, что ей он тоже не по зубам, поскольку вместо кроссвордов, кулинарных рецептов, анекдотов и сплетен о народных кумирах содержит бесчисленное количество графиков, диаграмм и нудных колонок с цифрами. Подобного рода издания Оксана раньше никогда не держала в руках, а графики и диаграммы еще со времен школьного детства наводили на нее смертельную тоску. Она как раз собиралась бросить «Бизнес СПб» в общую кучу со «Знахарями», «Отдохни» и «Садоводством», когда вдруг под рубрикой «Выгодное дело» в глаза ей бросилась статья о комиссионках. Несмотря на многообещающую рубрику, статья честно рассказывала обо всех подводных камнях этого бизнеса, но будущая владелица «Нового взгляда», что называется, сразу на это дело запала.
