III. Проект брака
Его звали Елисей Бомель, или Элизеус Бомелиус. Он был родом из Везеля в Вестфалии, изучал медицину в Кембридже, но занимался главным образом астрологией. Из-за запрещенных занятий он по приказу лондонского архиепископа был заключен в тюрьму. В это время в Лондон приехал Савин. Так как Бомелиуса обещали освободить из заключения, если он покинет Лондон, то он согласился отправиться вместе с московским послом в Россию, чтобы поступить на службу к царю. В Москве за короткое время Бомель приобрел большое состояние и дурную славу. Его считали изготовителем ядов, которыми Иван умерщвлял свои жертвы. Его обвиняли также в том, что он мутит разум царя кощунственными разговорами и уговаривает его искать убежища в чужих землях.
Еще до появления этого авантюриста Иван обратил свои взоры на Англию, а может быть, и на Елизавету. Но Бомель постарался направить его честолюбие в другую сторону. Самому ему не пришлось присутствовать при развитии начатой им интриги. В 1579 году он был вовлечен в заговор. Зависть и злоба, которые он возбуждал во многих, помогли установить его вину, и он погиб в ужаснейших пытках. Но жена его, англичанка Анна Ричардс, осталась в России. Только после смерти Ивана она вместе со своими соотечественниками, лекарем Ричардом Эльсис и аптекарем Френшем, была выслана в Англию. Подобная участь постигла тогда всех иностранцев.
Ненавидимый всеми Бомелиус был казнен скорее как немец, чем англичанин. Предав несчастного астролога пытке, Грозный выразил желание снова начать переговоры с Англией.
В 1580 году Иван поручил агенту Московской компании Джерому Горсею выхлопотать у Елизаветы военные припасы – свинец, медь, селитру, серу, порох. Царь собирался начать войну с Баторием. Но инструкции, спрятанные Горсем в сосуде с водкой, таили в себе и нечто иное. Под влиянием Бомелиуса царь более, чем когда-либо, желал найти в Англии жену. Если Елизавета упрямо отклоняла его предложение, то у нее имелись родственницы – тоже невесты.
В 1581 году Горсей привел с собой три судна, груженных желаемыми военными припасами. С ним вместе прибыло много цирюльников и аптекарей. Взамен Бомелиуса Елизавета прислала царю лекаря, которого она очень ценила. В России он был известен под именем Романа Елизарьева, хотя звался он Джек Робертс. Он постарался обратить внимание царя на одну из родственниц королевы.
В том же году московский посланник Федор Иванович Писемский отправился в Англию с поручением начать переговоры о союзе и приступить к сватовству. Иван остановил свой выбор на племяннице королевы, дочери князя Титунского. Речь шла о Марии Гастингс, дочери лорда Гонтингдона. Ее бабка приходилась двоюродной сестрой Елизавете.
IV. Мария Гастингс
Иван только что вступил в шестой брак с дочерью одного из своих думных дворян Марией Нагой. Но это ничего не значило. Самому отцу царицы Афанасию Нагому было поручено с другими боярами расспросить Робертса о новой невесте. Еще до отъезда Писемского, в июле 1581 года, в Архангельске высадился представитель английских купцов, торговавших с Россией. Он привез с собой письмо Елизаветы, датированное в Вестминстере 23 января 1581 года. В нем говорилось о датском короле, который препятствовал англичанам вести торговлю. Владея Норвегией и Исландией, он предъявлял свои права на все суда, плавающие между этими землями. Посол должен был отвезти ответ царя по этому вопросу. Иван предлагал королеве конвоировать военными судами товары, направляемые в русские порты под английским флагом. Но прежде всего Писемский должен был добиться у Елизаветы позволения повидать Титунскую княжну. Послу поручалось рассмотреть ее хорошенько, заметить, какого она роста, красива ли, бела, дородна, узнать, какова ее семья. Наконец, он должен был привезти ее портрет и точную мерку на бумаге. Если ему укажут на недавнюю женитьбу царя, он должен был ответить, что это не имеет никакого значения, так как новая царица простого боярского роду. Это не помешает Марии стать царицей. Что касается детей, которые могут родиться от этого брака, то они получат соответствующие уделы. Престол же перейдет к царевичу Федору. Будущая царица должна принять православную веру, как и те из ее приближенных, которые захотят при ней остаться. Помолвке должно было предшествовать заключение союза. Англия должна была помочь Ивану своей армией и флотом в борьбе с Баторием. Но он не хотел пользоваться одолжением, за политическую услугу он предлагал самого себя.
Для решения вопросов, касавшихся торговли, к Писемскому был присоединен агент Московской компании Эгид Крью. В качестве переводчика ехал лекарь Робертс. Ему было дано особое поручение – сообщить Елизавете о намерении царя тайно посетить Англию. Иван готовился к серьезной атаке, которая, по его мнению, должна была увенчать успехом его заветную мечту.
Карта Лондона. 1572 г.
Писемский прибыл в Англию в сентябре 1582 года. Первая аудиенция дана была ему в Виндзоре лишь 11 ноября. В этот момент часть его поручения потеряла свое значение. Иван уже был разбит Баторием и принял условия мира. Московский посол притворился, что не знает об этом событии. Возможно, что его уже снабдили новыми инструкциями, предписывавшими ему добиться заключения союза, чтобы явилась возможность начать новые военные действия против Польши. Но он очутился в смешном положении, так как не хотел выступать открыто в то время, когда и посол Батория был в Лондоне и не терял времени даром. Польше, казалось, суждено было победить Россию и на поприще дипломатических сношений. Как ни старался Писемский ускорить начало переговоров, они откладывались со дня на день под разными предлогами. То придворные празднества мешали, то чума. «Не мешает же вам чума вести переговоры с поляками», – ворчал русский посол. Он дождался отъезда поляков и только тогда догадался, что его хотят вежливо спровадить. Торжественно введенный к королеве графом Лейчестером, лордом Говардом, сэром Кристофом Геттоном и самим графом Гонтингдоном, он вручил Елизавете подарки от имени царя и от своего. Подарки заключались в дюжинах куньих шкурок. По донесениям посла, Елизавета была очень милостива, стала веселой и спрашивала о здоровье царя, сказала, что она его любит как брата, рада будет его видеть и заключить с ним союз. Но после аудиенции о переговорах долго не было речи. Только в конце месяца Писемский был приглашен на охоту – бить оленей! Он ответил немного резко, что ему теперь некогда забавляться и что по случаю поста русские теперь мяса не едят, но все-таки он принял приглашение. Тринадцатого декабря он узнал, что графу Лейчестеру, лорду Генсдону, сэру Кристофу Геттону и секретарю Френсису Уольсингему было поручено вести с ним переговоры. Совещания должны были происходить в Гринвиче. На них имели право присутствовать и заинтересованные в торговле с Россией купцы.
С самого начала возникли несогласия относительно предмета переговоров. Предлагая Англии пропускать все русские товары, вывозимые ею, без пошлин, Писемский требовал союза против польского короля, которому помогают папа, император и другие государи. Московский посол упрямо стоял на своем. Нечего было и думать прийти к какому-нибудь заключению. Елизавету более всего интересовало защитить свою торговлю на Белом море от Дании. Чтобы добиться от царя необходимого содействия, она согласилась дать Писемскому в январе 1583 года тайную аудиенцию. Он со своей стороны надеялся заговорить о сватовстве. Но был очень удивлен, когда, прибывши в Ричмонд, застал во дворце празднество – гремела музыка, шли танцы. Ему объяснили, что здесь так бывает ежедневно. Королева, впрочем, оставила бал, чтобы поговорить с ним наедине, в присутствии только одного Робертса, бывшего в качестве переводчика.
