Дрегстон посмотрел на большой экран, где была остановлена видеозапись одной из газет, как раз на том месте, где юная асиатка ломает шею, пытаясь вырваться из рук её удерживающего, кивнул и произнёс:
– «Столичное время» – это уже не жёлтая газетёнка, если уже такое издание заинтересовалось этим сюжетом, то… боюсь, Аллен, ты прав. Следующий вброс подобного компромата приведёт к созданию комиссии в конгрессе, комиссии, занимающейся расследованием законности деятельности Главного Управления Государственного Агентства Безопасности, но господам конгрессменам и сенаторам будет не до выявления истины, они будут стараться усадить своего человека на это место!
Дрегстон похлопал по подлокотнику своего кресла и посмотрел на своего заместителя, тот, согласно кивнув, подвёл итог:
– А это значит, экселенц, что Занхена и тех, кто с ним связан, даже предположительно, лучше не трогать, пока не трогать. Но наблюдение продолжим, обязательно продолжим!
Двадцать «синих стрел» вышли за пределы атмосферы и, перестроившись из большого клина в строй шара, направились в точку рандеву с кораблём-маткой. Это было второе крыло истребителей линкора «Предприятие», под командой майора Кондратьева. Первое крыло шло впереди, а третье только выходило из атмосферы. Подлетев к громаде линкора, пилоты второго крыла направили свои машины к приёмным люкам своего ангара. Эти люки, оборудованные только приёмными штангами, совсем не были похожи на приёмные трубы «Каменного пояса». Оно и понятно, улыбнулась Алиса: истребители со станции при старте запускаются с помощью катапульты и втягиваются трубой-приёмником, а «синяя стрела» может вылететь из ангара сама, ведь у неё же есть антигравы, а у линкора есть масса, значит есть обо что опереться. При посадке в ангар тоже можно использовать антигравы, приёмная мачта только задаёт направление.
Алиса, состыковав свою машину с этой мачтой, с интересом смотрела на экран, гадая, ангар сразу будет или есть что-то типа шлюзовой камеры? Ведь для выхода в космос, если это делается прямо из ангара, надо оттуда сначала откачать воздух, а это время, которое нельзя терять во время боя! Можно, конечно, не откачивать, так даже быстрее будет, но при этом будут большие потери этого самого воздуха. К тому же, если ангар общий, то надо ждать, пока во всех истребителях, что в нём базируются, займут места пилоты. Воздуха-то в нём не будет, выбраться из кабины или забраться в неё, пока в ангар на закачают воздух, нельзя! Хотя… полётный костюм сам по себе был лёгким скафандром, в таком в открытом космосе долго не продержишься, но вот внутри корабля, в отсеке, где нет воздуха, можно находиться долго. Алиса решила не гадать, как там будет, тем более что внешний люк уже закрылся. Это оказался ещё не ангар, а только приёмная камера со стартовым столом, размером эта камера была чуть больше корпуса истребителя, она была настолько маленькая, что там были выемки для крыльев и подвесок под ними (сейчас на подвесках ничего не было). Из такой малюсенькой камеры воздух можно откачать мгновенно! А стол с истребителем по специальным направляющим въехал в ангар, немного продвинулся и, развернувшись, застыл напротив створок люка своей приёмной камеры. В длинном ангаре могли разместиться все двадцать машин крыла и у каждой была своя шлюзовая камера. У других крыльев, похоже, такие же ангары, получается, что линкор мог сбросить одновременно все свои истребители! Сразу все, а не по парам, как это было на боевой станции.
Алиса открыла люк, чем-то напоминающий колпак атмосферного истребителя, выбралась из машины и, подняв забрало шлема, стала наблюдать, как заходят остальные машины её крыла. Можно было и не открывать шлем, но Алисе захотелось вдохнуть воздух ангара, неповторимый аромат техники, только что побывавшей в космосе. Вообще-то это был стерильный запах отфильтрованного воздуха, какой бывает на больших кораблях или космических станциях, если он чем-то и пахнет, то только искусственными ароматизаторами, но Алиса чувствовала запах космоса, и он ей нравился!
– Любуетесь? – раздался голос за спиной девушки, развернувшись, она увидела пожилого мужчину с сержантскими нашивками. Этот сержант, козырнув, представился:
– Сержант Павловский, Звенеслав Павловский. На мне техническое обслуживание вашей птички. Можете называть меня просто Зенек, когда выполняются срочные работы по подготовки истребителя не до политеса, согласны? Вот шкафчик для полётного костюма и полочка для шлема. Сами понимаете, когда тревога и надо срочно стартовать, как-то не до поисков раздевалки. Хотя запасные костюмы будут у вас в каюте. Но бежать в такой одежде по коридору не очень удобно, вернее, совсем неудобно…
– Согласна, – ответила Алиса, и пока Зенек рассказывал, стащила с головы шлем и расстегнула свой костюм-комбинезон. Сержант, увидев косички с бантами и услышав ответ Алисы, замолчал на полуслове, широко открыв глаза. Улыбающаяся Алиса протянула ему руку и назвала своё имя и звание, после чего предложила звать её по позывному – Лиса.
– Вы… вы женщина?! – удивлению мужчины не было предела, Алиса кокетливо похлопала своими длинными ресницами и, вспомнив давно ею виденный ещё на плоском экране кинофильм, жеманно сообщила:
– Да, девица я.
Видя, что Зенек не только широко распахнул глаза, но ещё и рот открыл, Алиса, вздохнув, уточнила:
– Девушка я, молодая, красивая и нежная! – увидев, что ею заинтересовались и другие техники в ангаре, добавила: – А если кто имеет что-то против, то не только будет это иметь.
– А что? – поинтересовался один из молодых парней-техников, Алиса пояснила:
– Синяки, ссадины, ушибы, серьёзные и не очень. Могу ещё руку сломать или ногу, желающим могу шею свернуть. Но это только по письменной просьбе, заверенной начальством. Сами понимаете, такое серьёзное решения самому принимать нельзя. Если начальство вовремя не информировать, оно будет очень недовольно, ну и кто будет обслуживать истребители, если я тут всех поубиваю?
Пока Алиса это говорила, она сняла полётный комбинезон-скафандр, оставшись в шортах и майке. Она мало чем отличалась от остальных пилотов, разве что по сравнению с ними выглядела бы мальчиком, если бы не косички и не бантики. Но была ещё одна деталь, заставившая замолчать шутников (всегда такие найдутся, кто решит позубоскалить, не обращая внимания на предупреждения), с левой руке этой странной девушки скалила клыки разъярённая кошка, Алиса охотно пояснила:
– Это пума, такая ласковая и добрая кошечка.
– Но такой знак – это же… – начал один из техников, его перебил подошедший Санин, тоже в майке и с татуировкой оскалившегося зверя:
– Да, это отличительный знак «бойцовых котов», и Алиса носит его по праву. Поэтому не стоит с ней шутить, нехорошо получится, когда чей-то истребитель останется без обслуживания.
– Она может убить?! – в ужасе произнёс один из несостоявшихся шутников, Алиса пожала плечами, натягивая обычный комбинезон, а Николай охотно пояснил:
– Вообще-то она может такое сделать голыми руками, но это вряд ли, всё-таки вы свои, просто поучит, а после этого в лазарете полежать придётся. Так что лучше не обострять, а вообще – она добрая.
