– Благодарю вас, мастер, я получила истинное удовольствие от встречи с вами! – сказала Алиса, очередной раз кланяясь, Чен Ши ей ответил:
– И вам спасибо за минуты счастья, что вы доставили мне! Вы достойный противник!
– Я благодарна вам за то наслаждение, что вы мне доставили, – продолжала кланяться Алиса.
– Ничего себе минуты счастья, он же её чуть не пришиб! – тихо произнесла Линна Вайлет, скривившись, добавила:
– Точно мазохистка! Её лупят, а она наслаждение испытывает! Ужас! Да ещё и благодарит за то, что её бьют!
Клим Шахов, Глеб Кислицин и Дэн Саровски тоже присутствующие в спортзале говорить ничего не стали, их взгляды были красноречивее всяких слов. А улыбающийся Чен Ши (жёлтое лицо, которого обычно ничего не выражало, а тут расплылось в широкой улыбке) предложил Алисе:
– Я приглашаю вас выпить чашечку чая, у меня есть травяной сбор с высокогорья. Прошу вас оказать мне честь, приняв моё предложение!
Если кто-то из присутствующих и хотел что-то сказать, то так и застыл с открытым ртом – всегда невозмутимо выглядевший преподаватель физкультуры и спорта никого не приглашал на чашечку чая, да ещё в такой сверхвежливой форме. Не удивилась только Алиса, она вежливо склонила голову и, прежде чем что-либо сказать, оглянулась на Таню, Чен Ши опередил ответ рыжей девочки, пригласив и её подругу. Алиса рассыпалась в благодарности, в витиеватости выражений не уступая Чен Ши, когда они ушли, убежали и ученики, о чём-то оживлённо переговариваясь между собой. Джоан Гравви посмотрела на коллег и спросила, больше обращаясь к Пал Гаврилычу:
– И что можно об этом сказать? Что вы думаете?
– Могу сказать, что Чен Ши не нанёс бы вреда Алисе, хоть в его ментограмме присутствует метка агресса, но он выдержанный и осторожный, не раз доказавший своё бережное отношение к воспитанникам нашего детского дома.
– А Алиса? У неё нет зубца Кухарченко-Риммана, она не агресс, но била-то она в полную силу! И била она не тренажёр, а живого человека! Как это объяснить? – задала вопрос Джоан, ответила Арина:
– Но все её удары не достигли цели! Она ни разу не попала!
– Да, но те удары, что попадали Чену по рукам, должны быть очень болезненны! Вы же слышали звук от этих ударов! Это были именно удары! Это ж настоящая драка! Они били друг друга! Сильно били! – начала возражать Джоан Гравви, Арина Сергеевна мягко возразила:
– А потом долго благодарили друг друга за доставленное удовольствие, вы же слышали, какие они комплименты говорили? Драка – это большая ссора, но даже после маленькой ссоры требуется время для примирения, а тут… Вы же сами видели – ссоры не было! А то, что они тут вытворяли… Не знаю, что это было, очень похоже на танец. Точно – танец! Потанцевали, а потом пошли пить чай. Чен так просто неизвестно кого не пригласит, а Алису пригласил, видно, ему очень понравилось, как она танцует, и он решил её расспросить, о чём?… Может, о том – где она научилась так танцевать? Пал, если принять за основу твои догадки о том – откуда Алиса, то можно сделать вывод, что в той отдалённой колонии не такая уж и суровая жизнь, раз там учат таким танцам. Согласитесь, чтоб так танцевать – надо долго учиться. Да и эту танцевальную форму требуется поддерживать постоянно. Вы заметили, что этот танец очень напоминает то, что Алиса делает перед утренней зарядкой. Это можно назвать спортивными упражнениями, а ведь Алиса и от зарядки не увиливает, ведь так?
Оба воспитателя старшей группы дружно закивали, видно, слова коллеги из младшей группы их убедили (или они сделали вид, что убеждены Ариной Сергеевной), что это был танец. А Пал Гаврилыч задумчиво добавил:
– Арина, ты права, это был танец, ведь Чен пригласил Алису и Таню на чай, при этом обращался к Алисе на «вы»!
Таня впервые была в комнате, где жил преподаватель физкультуры и спорта. Эта комната была похожа на комнаты преподавателей и воспитателей «Соснового бора», но в то же время здесь что-то было очень отличающее её от остальных. Таня бывала у многих (иногда приходилось заходить по какому-нибудь вопросу к воспитателю или преподавателю), но у Чен Ши она не была, да тут мало кто был, вернее, никто из учеников не бывал! Особенно Таню удивил, даже поразил, пушистый ковёр на стене, на котором были развешаны всевозможные ножи разной формы – большие и маленькие. Пока Чен Ши священнодействовал над чайником, закипающем на вычурной горелке, установленной на маленьком красивом столике (рассмотреть его Таня решила позже, ведь все равно там они чай пить будут), русоволосая девушка спросила у своей рыжей подруги:
– Алиса, а зачем все эти ножи? Особенно вон тот длинный и немного изогнутый? Им же неудобно что-то делать, резать или чистить, уж очень длинный!
– Таня, это не нож, это катана, – ответила Алиса, ничего толком и не пояснив. Попросив разрешения у хозяина. Алиса сняла нож с ковра и сделала им несколько стремительных взмахов, сопровождаемых свистом рассекаемого воздуха, при этом девушка, выгибаясь, словно хотела быть похожей на этот странный нож, двигалась очень быстро. Чен Ши, оторвавшись от приготовления чая (он его готовил не как обычно, а каким-то особенным образом), одобрительно кивнул.
– А-а-а, это такой специальный нож – для танца, – сделала вывод Таня и, проведя рукой по боковой блестящей поверхности и осторожно попробовав пальцем остроту лезвия, недоуменно добавила: – А зачем он такой острый? Ведь можно очень сильно порезаться!
Чен Ши, ничего не сказав, только улыбнулся. Пояснила Алиса:
– Да, это нож для танца, такого специального и очень опасного танца. Древнего танца, этот танец всегда заканчивался порезами. Очень глубокими порезами.
Алиса хотела сказать – смертельными порезами, но решила не пугать подругу, которая смотрела на катану широко раскрытыми глазами. Придя к определённому выводу, Таня сказала:
– Древние танцы были очень опасными, недаром же их запретили и теперь не танцуют!
Алиса засмеялась, приобняв подругу, улыбнулся и Чен Ши, пригласив девочек к низенькому столу, на котором стояли маленькие чашечки и красивый фарфоровый чайник. Весь сервиз был очень оригинально сделан, словно это были драконы большой (чайник) и маленькие (чашки): ручки – причудливо переплетённые драконьи лапы, а сам чайник и чашки – драконьи тела и крылья. Таня, оценив чашечки и чайник, воскликнула:
– Ах, какая красота!
– Чайная церемония – красивый ритуал и требует соответствующего исполнения, – снова улыбнулся Чен Ши. Девочки оторвались от чашек и посмотрели на хозяина, тот продолжил: – Но чайная церемония – сложный ритуал, поэтому мы не будем ему следовать. А просто насладимся душистым чаем, созерцая красоту посуды.
Разлив душистый чай по драконьим чашкам, Чен Ши некоторое время молчал, давая девочкам насладится чаем, а потом, сказав, что такое чаепитие способствует дружеской беседе, спросил у Алисы:
– Вы продемонстрировали интересное смешение стилей – дракона, тигра и змеи. Но там было ещё что-то неизвестное мне. Это что-то делает вашу манеру ведения бо… Гм, – тут Чен Ши замолчал и, многозначительно глянув на Таню, закончил: – Очень похожей на танец.
