Дальше последовал мой вой. Я бросился на балкон, посмотрел вниз и увидел, что мой несчастный лис лежит на крыше ресторана. Естественно, я стал требовать, чтобы мама немедленно бежала на крышу — мама отказывалась. Пришел папа, наорал на меня и тоже сказал, что не полезет… Дело приобретало нешуточный оборот, попахивало катастрофой… и я, улучив момент, сбросил папину концертную туфлю вслед за лисом.
Хорошо, что сейчас запретили ненормативную лексику, потому что если бы современные дети услышали, что кричал мой папа, у них бы осталась психологическая травма на всю жизнь! Я же был малыш закаленный, я просто ждал Лисмеха.
Потом я с интересом наблюдал, как папа лезет по пожарной лестнице на крышу, как подбирает туфлю, как делает вид, что хочет уходить, как, слыша мой вопль, нехотя возвращается… И вот лис в моих руках!
Андрей Миронов
Легенда о Выдропужске
Большая часть моих воспоминаний об Андрее связана с путешествиями. Иногда летом папа брал нас с мамой на гастроли. Как правило, ехали мы на машине, и, как правило, вчетвером: я с родителями и Андрей. Причем выезжали очень загодя, чтобы «успеть добраться» до начала первого спектакля. Путешествие из Москвы в Петербург занимало дня три-четыре, то есть дневной «пробег» составлял примерно 150 километров. Я, ненавидящий машинную духоту, очень ценил такой «рваный» ритм движения. Мы все время останавливались: то видели красивый лес и устраивали пикник, то вдоль речки уезжали в какие-то поля в поисках купального места или выходили из машины, чтобы полюбоваться достопримечательностями. Я помню, как все выискивали смешные названия населенных пунктов на пути: Долгие Бороды, Болотная Рогавка, Бухалово, Козлы, Опухлики, Эмаус и фаворит Андрея — Выдропужск! Он выдвигал разные версии, почему городок назвали именно так: то ли там выдрами пугали, то ли пугали самих выдр. Мы даже въехали в центр этого поселка, поспрашивали жителей, почему он так странно называется, но НИКТО не знал ответа!
— Эх, так и не узнаем! — сетовал Андрей.
Спустя лет сорок после этого случая я решил снять сюжет про Выдропужск в своей телепрограмме «Хочу знать». Мои редакторы начали копаться в энциклопедиях… и не нашли точного объяснения этого названия! Только версии! Якобы раньше там разводили и выпускали выдр, и называлось местечко Выдропусск. Или Выдропужск был назван так со слов Екатерины Великой, которая, увидев пьяного ямщика, приказала: «Выдрать пуще». В общем, заинтригованный, я со съемочной группой поехал разбираться на месте. И нигде: ни в сельсовете, ни на почте, ни даже в полиции не знали, откуда взялось такое название!
Кто-то из жителей посоветовал нам обратиться в сельскую школу: там вроде есть кабинет-музей поселка. Мы стали искать хоть какого-то представителя школы (дело было во время летних каникул) — прибежала перепуганная учительница (Телевидение! Москва! Их школа!!!), открыла кабинет истории, и там мы действительно обнаружили стенд, посвященный истории Выдропужска. И тоже ничего! Расстроенные, мы уже собрались уходить, как вдруг наш редактор наткнулся на заметку, написанную одним из школьников. И вот что мы выяснили: раньше через ямское село, а стало быть, и через реку Тверца, проходила дорога между двумя столицами. Крутые берега реки в непогоду становились труднопроходимыми… и вот грузчики, ямщики и прочий люд, помогая втащить обоз в гору, кричали: «Выдыбай! Выдыбай, Боже!» — то есть: «Помогай, Боже!» И селение в те времена называлось Выдыбожск. И только лишь в результате грамматической ошибки, допущенной в 1917 году, обрело нынешнее название! Не знаю, насколько эта версия соответствует действительности, но я покорен тем школьником, который ЕДИНСТВЕННЫЙ попытался выяснить происхождение такого любопытного названия! В итоге мы сняли забавный сюжет, и про себя я посвятил его Андрею Миронову.
Как-то во время долгого путешествия в Ленинград мы остановились на ночевку в Великом Новгороде. Искупались в чистейшем Ильмень-озере — я подчеркиваю, в ЧИСТЕЙШЕМ — поужинали и пошли спать в гостиницу. Один номер занимали родители, в другом жили мы с Андреем. Наверное, это был «люкс», потому что в комнате стояла огромная двуспальная кровать. Андрей пошел «принять ванну и выпить чашечку кофе», а я разделся и прыгнул в постель. Через какое-то время мытый Андрей вышел… и окаменел!
— Что ты делаешь?! — закричал он.
— Лежу.
— Грязный!?
— Чистый!
Андрей, Миша и Ильмень
— Когда ты мылся?
— В озере.
— В этом болоте!?
— Оно чистое!
— Немедленно иди в душ!
— Не пойду, я чистый!!!
Кончилось это тем, что взбешенный Андрей… нет, не убил меня, а плюхнулся в кресло и гневно заснул. Заснул и я — в кровати («хороший мальчик»)… Утром я проснулся от шума воды в ванной — Андрей принимал душ.
Вообще, Андрей был патологически чистоплотен: он мог два раза в день помыть голову, его автомобили всегда искрились от чистоты и снаружи, и внутри. В бардачке у него хранился набор тряпочек для протирки разных частей салона. Однажды за рулем был мой папа, Андрей сидел на соседнем сиденье и тер тряпкой видимую только ему пыль на панели приборов; закончив с панелью, он перешел на руль, а потом, вполне естественно, и на папу — так, немножко смахнул пыль с носа, с шеи — и опять перешел на панель.
В Риге я был свидетелем, как Андрей сам ночью отремонтировал чужой автомобиль! После спектакля мы ехали в гостиницу на его машине. Вдруг видим, у обочины стоит автомобиль и две барышни голосуют всем проезжающим машинам. Остановился только Андрей. Мы вышли… и барышни «лишились чувств»! Андрей Миронов!!! Они пребывали в полном шоке еще и от того, что их машина сломалась, когда они ехали со спектакля, билеты на который купили за полгода до этого за огромные деньги, чтобы увидеть «живого» Миронова; и они увидели, и были в восторге, но по пути домой сломалась машина, и никто не хотел останавливаться, и, наконец, остановился — и это Андрей Миронов, билеты на спектакль которого…
Выяснилось, что машина заглохла и не заводится. В отличие от моего папы, который мог вслепую разобрать и собрать карбюратор от «Победы», Андрей очень умозрительно представлял себе устройство автомобиля и тем не менее ринулся в бой! Он покрутил ключ зажигания: да, действительно не заводится. Тогда он открыл капот… и ахнул! Грязь! Грязью и маслом были покрыты все агрегаты.
— Тряпку! — скомандовал он, как заправский хирург требует скальпель.
Дали тряпку, и Андрей начал все протирать! Делал он это долго, тщательно, потому что это было единственное, чем он мог исправить поломку. Минут через десять он, усталый, отложил тряпку, сел за руль, повернул ключ… и машина завелась.
