Другая древняя форма комбинации пальцев, насчитывающая как минимум две тысячи лет, — это так называемая «фига» или «кукиш». Кулак сжат, но большой палец просунут между основаниями согнутых указательного и среднего пальцев и направлен в сторону объекта оскорбления. Кончик большого пальца торчит лишь слегка, напоминая головку пениса, направленную на подчинённого или врага. Этот жест распространён на большей части земного шара, и почти везде его демонстрация называется "показать фигу". В английском языке выражение "I don't give a fig to him", которое переводится примерно как "Я ему не покажу даже фигу", означает, что тот, к кому оно относится, не заслуживает даже оскорбления.
Много примеров этих фаллических жестов было найдено на древних амулетах и украшениях. Их носили в качестве защиты от сглаза. Некоторые наши современники видят в этих жестах оскорбление или грубость, но раньше они играли роль совершенно другую. Эти символы использовали — и абсолютно легально — в качестве защитных атрибутов секса ради статуса. В определённых условиях им поклонялись, и они служили волшебными амулетами, призванными уничтожить — нет, не членов группы — любую угрозу для группы, приближающуюся извне. Во время римского праздника «либералия» огромный фаллос, водружённый на великолепную колесницу, торжественно вывозили на центральную площадь города, где все женщины, включая самых респектабельных дам, украшали его гирляндами, "чтобы отогнать злых духов". В период Средневековья на стенах многих церквей были изображения фаллосов — считалось, что это защищает от сил сатаны; правда, в большинстве случаев эти атрибуты впоследствии уничтожили как "олицетворение разврата".
В качестве фаллической символики использовались даже растения. Мандрагора (растение с корнями, похожими на фаллосы) была широко распространена в качестве защитного амулета. К ней прикрепляли в соответствующих местах зёрна проса или ячменя, закапывали на двадцать дней в землю, чтобы зёрна проросли, а затем откапывали и подстригали выросшие корни, придавая им конфигурацию лобковых волос, в результате чего символическая роль усиливалась. В такой форме этот амулет хранили, и его влияние считалось очень сильным, а люди верили, что состояние его владельца за год увеличивается вдвое.
Подобные примеры можно приводить до бесконечности, но я думаю, что перечисленного для доказательства распространённости и разнообразия данного феномена вполне достаточно.
Мы начали обсуждение этой темы, заострив внимание всего на одном элементе проявления агрессивности секса ради статуса со стороны самца, а именно — на эрекции пениса. Существуют, конечно, и другие проявления, которые сбрасывать со счетов не стоит. Собственно, непосредственный акт копуляции для самца, как я уже отмечал, является основополагающим агрессивным способом самоутверждения и демонстрации превосходства. Таким образом, в определённых условиях он становится элементом секса ради статуса. Самец может совокупляться с самкой не для того, чтобы достичь цели одного из остальных девяти типов секса, перечисленных в этой главе, а просто чтобы доказать превосходство собственного мужского «я». В таких случаях он может говорить о «победе», как будто участвовал в битве, а не занимался сексом, и когда я употребляю глагол «говорить», то имею в виду его буквальное значение, поскольку мужчина обязательно будет хвастаться своими достижениями перед другими мужчинами, так как без этого его победа не имеет смысла. Если бы он молчал по этому поводу, его эго было бы, конечно, удовлетворено, но, рассказав своим друзьям, он повышает таким образом свой статус ещё больше. Любая партнёрша, знающая о его победах, должна быть уверена, что участвует в исключительном половом акте. По сравнению с этим подробности секса для создания пары носят характер гораздо более интимный.
Мужчина, использующий женщину для секса ради статуса, на самом деле озабочен собственной состоятельностью в этом больше, чем всем остальным. По большому счёту его может удовлетворить любой способ демонстрации зависимости женщин от него, даже не связанный непосредственно с половым актом. Ему не нужно будет утруждать себя сексом, если его превосходство над женщинами будет понятно всем вокруг и так. Большие гаремы, распространённые у правителей некоторых стран, в основном играют роль инструмента демонстрации секса ради статуса; они вовсе не призваны отражать стремление к многочисленным моногамным связям. Часто среди представительниц гарема назначается "любимая жена", отношения с которой принимают некоторое подобие семейных уз, но в любом случае законы секса ради статуса во всей этой схеме доминируют, а схема проста: чем больше женщин в гареме, тем выше статус. Иногда жён становится так много, что муж не имеет ни времени, ни сил заниматься сексом с каждой из них, но, чтобы выглядеть воплощением мужественности, он старается произвести как можно большее количество отпрысков. Современные "повелители гаремов" обычно вынуждены справляться с жёнами по очереди, вместо того чтобы собирать их вокруг себя всех сразу. Они надеются на повышение репутации устным способом, не прибегая к грандиозной демонстрации своей силы.
Здесь уместно упомянуть об особом отношении гетеросексуальных приверженцев секса ради статуса к гомосексуальным особям мужского пола. Это отношение выражается в повышенной враждебности и презрении, вызванных подсознательным раздражением тем, что "эти гомосексуалы не участвуют в игре, и никто их за это не наказывает". Другими словами, отсутствие интереса сексуального меньшинства к женщинам даёт им несправедливые преимущества в битве за статус, так как вне зависимости от того, сколько женщин завоюет гетеросексуальный индивид, поразить этим гомосексуала ему всё равно не удастся, — следовательно, возникает необходимость победить его путём унижения. В гомосексуальном мире имеет место, конечно же, не меньшая борьба за статус, чем у гетеросексуалов, но на взаимоотношения представителей двух групп это никак не влияет, поскольку объекты завоеваний у них совершенно разные.
Если современному участнику секса ради статуса достичь грандиозных успехов на этом поприще не удаётся, у него всё равно остаётся достаточно вариантов для удовлетворения своих амбиций. Неуверенный в себе мужчина может самовыражаться, отпуская пошлые шуточки. Подразумевается, что это символ его сексуальной агрессивности, но навязчивое стремление постоянно острить порождает у его коллег сомнения, и они начинают понимать вынужденный характер его словотворчества.
Мужчины, страдающие сильным комплексом неполноценности, часто прибегают к помощи проститутки. Я уже упоминал некоторые побочные функции такого рода деятельности, но стремление повысить свой статус, возможно, является из них самым значимым. Необходимым атрибутом этой формы секса ради статуса становится деградация женщины. Мужчина, обладающий некоторой суммой денег, может требовать от женщины сексуального повиновения. Он знает, что женщина от его способностей не в восторге, но всё же ему подчиняется, и этот факт помогает ему почувствовать над ней свою власть. Альтернативой этого является стриптиз: женщина (опять же за некоторое вознаграждение в виде наличных) вынуждена раздеваться, унижая себя и тем самым повышая статуснаблюдающего за ней мужчины. Есть жестокая карикатура на стриптиз под названием «Трайпстиз» ("tripes" — внутренности). На ней изображена обнажённая девушка, которая уже сняла всю одежду, но, подгоняемая восторженными призывами к продолжению спектакля, вынуждена распороть себе живот и с обольстительной улыбкой в такт музыке вынимать внутренности. Это нелицеприятное произведение искусства демонстрирует, что пристрастие к стриптизу приближает нас к торжеству экстремальных форм секса ради статуса — к торжеству садизма.
