В 1805 году Наполеон впервые собрал гигантскую армию в 250 тысяч человек при 340 пушках. Впервые армия была разделена на семь армейских корпусов. Впервые в ее составе были не только французы, но и ганноверцы, баварцы, вюртембержцы, баденцы.
Противники сочинили целую оперу в несколько действий, картин и актов: в Голландии высадился корпус Петра Толстого – ему надлежало захватить Ганновер; предполагался русско-английский десант в Южной Италии, чтобы действовать потом вместе с войсками неаполитанского короля. Может, этим союзники хотели раздергать силы Наполеона, а может, их просто увлекала грандиозность действа, масштаб постановки. При этом, союзники на главном театре создали пять армий, которые большей частью были невелики (Кутузов – 50 тысяч человек, Буксгевден – 30 тысяч человек, Беннигсен – 40 тысяч человек, эрцгерцог Иоанн – 30 тысяч человек, только в Дунайской армии Макка было 80 тысяч солдат), да еще и в худших традициях выступили к театру войны порознь и в разное время. Союзники были обречены с самого начала.
Концерт, как музыкальное произведение, состоит обычно из трех частей, причем первая и последняя исполняются быстро. Так и вышло: Наполеон с огромной для тех времен скоростью (за 28 дней, нередко войска перевозили на подводах – это было впервые) перебросил 250-тысячное войско с берегов Ла-Манша в центр Европы. Тогда Наполеон охотно вводил в музыку войны новые звуки и инструменты, неожиданные для уха любителей классики: в 1805 году таковыми стали распускаемые Наполеоном слухи о том, что в Париже началось восстание и Великая Армия вот-вот повернет назад. Макк терял от этого голову, как спутники Одиссея – от пения сирен. (Для русского императора Александра и его штаба Наполеон потом сочинил новую песенку – о том, что Великая Армия слаба и боится битвы. Получился шлягер – в русском штабе все с удовольствием исполняли эту песню хором вплоть до самого Аустерлица). С 14 по 16 октября французы окружали Макка. 20 октября он сдался. Это был страшный удар, но и после него союзники не насторожились и не пересмотрели своих планов (так уже было – в сентябре 1796-го, когда после разгрома Кваждановича Вурмзер все равно решил придерживаться первоначальной схемы действий).
Ноябрь ушел на интермедии (маленькие музыкальные пьесы, исполняемые между частями основного произведения): так, Наполеон прислал к союзникам своего представителя с предложением начать переговоры о мире. Наполеон тянул время (у него было всего 53 тысячи человек, тогда как союзники к тому времени собрали уже больше 80 тысяч), но почему так поддавались на его уловки русские и австрийцы? «Продлись, продлись, очарованье…», – не это ли чувство опьяняло тогда русского и австрийского императоров? (Возможно, для верности ждали еще войска эрцгерцогов Карла и Иоанна (150 тысяч человек), да и Пруссия вот-вот могла вступить в войну, дав союзникам еще 180 тысяч солдат). Им, должно быть, даже жалко было разбить Наполеона: раз – и все кончится. Они «тянули удовольствие», думали, что играют с Наполеоном как кошка с мышкой. Наполеон терпел, хотя иногда самоуверенность неприятеля выводила его из себя («Эти люди считают, что нас осталось только слопать!» – воскликнул Наполеон после беседы с князем Долгоруким). Но очень скоро роли переменились: к Наполеону подошли корпуса Даву и Бернадотта, число его войск достигло 73 тысяч солдат. Однако союзники об этом не знали (разведывательное дело в те времена было плохо поставлено у всех) и полагали силы французов в 50 тысяч человек.
4
Аустерлиц был первым и последним, единственным большим произведением Наполеона, где ему все удалось. Во всех остальных (Эсслинг, Ваграм, Йена, Прейсиш-Эйлау, Бородино, Дрезден, Лейпциг) чего-то да не хватало: то пехота увязнет в атаках, то артиллерия не вступит когда нужно, то кавалерия плохо сыграет свою партию.
Под Аустерлицем же 2 декабря 1805 года получилось все. Союзники, в ушах которых звучали песни Наполеона о его слабости, оставили Праценские высоты, чтобы атаковать французов. Наполеон махнул дирижерской палочкой – и корпуса Мюрата, Сульта и Бернадотта бросились на Працен. Центр союзников был прорван. Бой кончился уже к пяти часам вечера. 17 тысяч солдат и офицеров союзников попали в плен. (Последняя часть концерта как и положено была сыграна в темпе presto: уже 4 декабря император Франц приехал в лагерь Наполеона просить о перемирии, а еще через три недели был подписан мир).
Впрочем, в 1806 году был еще славный день 14 октября, когда одновременно состоялись два сражения, после которых прусская армия перестала существовать. Но торжество Наполеону наверняка отравляла мысль, что первой скрипкой оказался не он: под Йеной он разбил принятый им за главные силы корпус Гогенлоэ, насчитывавший всего 30 тысяч человек, тогда как Даву под Ауэрштедтом, имея 26 тысяч солдат, схватился с 70-тысячной прусской армией и победил!
К тому же кампания 1806 года была первой, которая не кончилась: русские, союзники пруссаков, вместо того чтобы сделать вид, что забыли о союзническом долге, пошли в Пруссию. Музыки оказалось так много, что она стала утомлять. Concerto становился слишком, неподъемно grosso. «Музыкантам» приходилось то и дело расчехлять инструменты. «Музыканты» устали и роптали. 26 декабря под Голымином и под Пултуском состоялись два боя, победители в которых не выявились. Война впервые с 1797 года (тогда Альвинци пытался деблокировать Мантую) перешла на зиму. 10 лет назад Альвинци пытался поймать французов на зимних квартирах. Наполеону понравился этот мотивчик, он его запомнил и попытался использовать: 20 января его 70-тысячная армия начала наступление, намереваясь отрезать русских, зимовавших в Восточной Пруссии, от баз в России, окружить и растереть в пыль.
Тогдашний русский главнокомандующий Беннигсен уже не имел самонадеянности и апломба, с которыми пускались в бой с Наполеоном союзники в 1805-м и пруссаки в 1806 годах: они верили всему, даже тому, чего не было. Беннигсен же не верил ничему, даже тому, что было. Это в общем-то и позволило Наполеону выиграть Первую польскую кампанию.
Под Прейсиш-Эйлау из его музыки впервые получился хаос. Ну да, мела метель, из-за которой Ожеро вместе с корпусом заблудился и вышел прямо на русские пушки – корпус перестал существовать. Затем русские атаковали с такой силой, что навстречу им пришлось бросить кавалерию Мюрата. Она прорвала фронт русских – геройский, но совершенно бесполезный маневр – и лишь чудом не сгинула в мясорубке. Даже если атаки французов оказывались удачны (как на русском левом фланге), русские не пускались бежать, а отходили, создавая новые рубежи обороны практически в чистом поле, и что самое удивительное – удерживая их! К тому же уже в сумерках пришли пруссаки (корпус Лестока) и дали волю ненависти, отомстили как могли за Йену и Ауэрштедт, выбив французов почти из всех захваченных с таким трудом пунктов. Наполеон должен был спросить себя – что не так? Он делал то же самое, что всегда, но сейчас это не дало почти никакого результата. Летом кое-как, имея численное превосходство (85 тысяч против 60 тысяч Беннигсена), поймав его во Фридланде на ошибке, Наполеон разгромил его.
Однако душевное спокойствие если и наступило, то ненадолго. Осенью 1807 года Наполеон влез на Пиренеи, а уже весной Испания восстала. Картонный король Жозеф не имел в Испании поддержки. 19 июля 1808 года в Байлене случилась катастрофа – французский генерал Дюпон (в 1805 году именно он начал бой под Ульмом) капитулировал с 20-тысячным корпусом. Восстала Португалия. 6 августа в Португалии высадился 17-тысячный экспедиционный английский корпус. 21 августа Жюно был разбит под Вимейро. 30 августа он капитулировал в Синтре. В сентябре в Испании создана Центральная Хунта. Джон Мур с 35-тысячной армией пошел на Мадрид.
