В это время вовсю идет чемпионат России, а у меня на нем выступает Кулик. Времени свободного нет. Я им объясняю: «Нужно тут поменять, а тут по-другому разложить элементы». Объявила, что буду занята день, потому что у Кулика произвольная программа, вы сами, пожалуйста, разложите элементы по другому рисунку, вот здесь сделайте остановку, вот здесь поворот. Они отправились самостоятельно работать. По два раза в день тренировались на СЮПе. Я не появлялась два дня. Наконец Кулик выиграл, и я договорилась с администрацией катка в Сокольниках, что займу его на ночь. Попросила остаться радистов, сказала, что сама их отвезу домой. Они ко мне относились с большим уважением, и замечу, что у меня с рядовыми работниками, в отличие от начальников, всегда складывались хорошие отношения. Они мне расчистили лед, включили за полночь музыку, а это в наших условиях может быть только от большой любви или большого уважения. И всю ночь, с десяти до четырех утра, мы переделывали оригинальный танец. Той ночью в Сокольниках мы вместе начали путь к Олимпиаде.
Пока доводили танец до ума, мы с Наташей Ульяновой потеряли счет времени. Они катались потрясающе, с азартом, на лету ловили наши замечания. Танго они показывали изумительно: строго, зло, классно. Настоящее аргентинское танго.
Танго они готовили, пригласив профессионального танцора-аргентинца, и это оценили не только специалисты, но и обычные зрители. Но специалисты еще могли отметить, что только этот дуэт имеет такую филигранную феноменальную технику.
В ту же ночь мы начали работать и над произвольным танцем. Конечно, ничего не успели, но все же как-то его раскачали. Люди над произвольной программой работают по полгода перед тем, как ее вынести на суд зрителей, а тут какой-то мгновенный эксперимент. Через несколько дней мы всей компанией отправились в Японию: и они, и Илюша — наши первые общие соревнования. Елена Анатольевна Чайковская тоже полетела в Японию. Илюха там всех победил. Грищук с Платовым еще на тренировках поразили изысканностью своего произвольного танца. Катались они в Японии здорово, но на оригинальном танце Женя упал, уж очень много они насовали в свое танго витиеватых элементов, вот и зацепились коньками. Но для оценок падение не имело значения, они все равно стояли первыми.
А в Москве, в Спорткомитете, в это время стали поговаривать, что Грищук и Платова надо лишить права участия на чемпионатах Европы и мира, за то что они ушли посреди сезона от своего тренера. К тому же они не прошли отбор в команду на чемпионате России. И подобное в адрес действующих чемпионов мира и олимпийских чемпионов!
Да, я чуть не забыла, что по дороге в Японию они еще заехали в Гармиш-Патрихен, там по контракту им полагалось участвовать в показательных выступлениях. Заодно мы договорились, что в Германии они впервые продемонстрируют произвольную программу, что Женя и Оксана честно и сделали. В Японии нам устроили первую подсечку. Кюнцу — главному судье по танцам, показалось, что их танго совсем даже и не танго. Как в кошмарном сне, он считал ритм, а они танцевали самое трудное танго — танго-пьеццоло. Мы с Чайковской сидели рядом и тоже отсчитывали ритм. Кюнцу, правда, поотбивал, поотбивал и извинился. Не случился такой идиотизм, как с полькой Климовой — Пономаренко.
Мы приехали из Японии с победой и начали готовиться к чемпионату Европы, на который никто не собирался нас посылать. Хотя Овсянников с Крыловой, главные соперники Платова с Грищук, тоже не участвовали в чемпионате страны, причем в отличие от них Женя снялся по болезни. Платов прилетел из Америки со спортивными сумками с коньками, все это видели, так как на каток он явился с самолета. Но вопрос о санкциях за неучастие касался только их.
По всем показателям наступало тяжелое время, и подготовка не обещала быть легкой. Первый год с этой парой для меня получился потрясающим в прямом смысле этого слова, потому что я впервые в жизни увидела человека, который без конца плакал. Я говорю об Оксане Грищук. Адская девочка.
Оксана подозревала всех людей, некоторых, надо сказать, не без оснований, в разных ужасных поступках. Довольно быстро я разобралась, что девочка психически не совсем здорова, и я ее жалела. Больной ребенок, он же еще дороже.
Они отвыкли жить в Москве, они уже много лет как обосновались в Америке, да и в Москве у них не было никаких условий. У Жени где-то на окраине крошечная однокомнатная квартира, Оксана поселилась у бабушки. Я наняла машину, для того чтобы их возили, от морозов они тоже отвыкли и легко могли простудиться. Оксана принялась плакать, потому что перед чемпионатом большую часть их программы надо было еще доводить до ума. Стала приходить к нам на тренировки Алла Шаховцова, российский наш судья, жена Писеева и приятельница Линичук, мешала нам работать. Тренировки получились настолько беспокойные, их так дергали, что мы стояли с Чайковской у бортика и двумя нашими нехилыми спинами буквально их заслоняли.
Появился на наших тренировках Кабанов. Чайковскую уже сняли с должности гостренера, на ее место назначили Кабанова — человека, который руководил фигурным катанием еще во времена моей далекой молодости. Теперь он отвечал в сборной России за танцы. Поначалу ему приходилось очень нелегко. Наверное, чем слабее спортсмены, тем начальству проще. А вот с выдающимися — трудно. Тяжело их учить, тяжело им делать замечания, потому что они сами уже много знают. Я во время набегов руководства стояла на коньках на льду около Чайковской, которая оставалась за бортиком. Мы с Леной неплохо разложили элементы в обязательных танцах, и как-то потихоньку у нас крепла уверенность, что наша авантюра — за пару недель вывести танцевальную пару на уровень чемпионского старта — закончится успешно.
По поводу участия или неучастия Грищук и Платова в чемпионате Европы провели кучу заседаний. Совещались в Спорткомитете, собиралась несколько раз федерация. Главный аргумент сводился к тому, что уже отосланы списки участников, к тому же у нас нет авиабилетов. Мне показали списки, какие-то ребята из Свердловска едут на европейское первенство вместо олимпийских чемпионов, потому что выдающиеся спортсмены не участвовали в первенстве страны. Какая-то глупость, мышиная возня, хамство несусветное. Никто не извинился потом перед ними за это безобразие, подлог и вранье. Руководство вдруг вспомнило, что оно ни разу не видело целиком проката. Я ответила: гарантирую, что мои спортсмены готовы, я профессиональный тренер и знаю, как подводить людей к старту. Мы с Чайковской стояли плечом к плечу, как коммунисты на расстреле по известной картине.
Наконец мы заставили их принять единственно правильное решение, нам уезжать завтра, а у нас действительно нет еще билетов, без конца приходят эти горе-специалисты нас смотреть. Если тебя контролируют каждый день, невозможно нормально тренироваться. Как могли себе позволить эти бессовестные люди нагло приходить в последний день на тренировку, мешать тренировочному процессу? Оксане подорвали, возможно, последние оставшиеся у нее нервы и Жене, кстати, их тоже крепко подпортили. Мы ее как могли берегли, старались создать какую-то скорлупу вокруг. Я не отходила от ребят ни на шаг, тут уже было не до замечаний, важнее им психику сберечь. Я же еще с утра с Куликом работала — это тоже надо учитывать, почему и мои нервы оказались совершенно размотанными.
