Джек смотрит на часы. Одиннадцать двадцать. Он голоден, его завтрак состоял из чашки кофе и гренка с тонким слоем мармелада, уже три часа во рту не было и маковой росинки. Джек предчувствует, что день этот выдастся очень длинным. А почему бы не поесть в ожидании байкеров?
Дверь черного хода бара «Сэнд» приводит в коридор, где расположены туалеты. Из коридора Джек попадает в длинный прямоугольный зал. По одну его руку – сверкающая стойка бара, по другую – кабинки, разделенные деревянными перегородками. Середину занимают два больших стола для бильярда, музыкальный автомат стоит у дальней стены между ними. В передней части, на высоте восьми или девяти футов от чистого деревянного пола, подвешен телевизор с большим экраном. Его хорошо видно от стойки. Показывают рекламный ролик, но звук приглушен, так что непонятно, какой именно продукт рекомендуется приобрести зрителям.
После яркого солнечного света автостоянки в баре царит приятный полумрак. Глазам Джека требуется несколько секунд, чтобы приспособиться к мягкому освещению.
Бармен, Джек сразу вычисляет, что это Лестер «Вонючий Сыр» Мун, поднимает голову, когда Джек входит в зал, но тут же возвращается к свежему номеру «Геральд», который лежит на стойке. Когда Джек садится на пару стульев правее от него, снова поднимает голову. Вонючий Сыр не так ужасен, как предполагал Джек. На нем чистая рубашка, которая куда как белее его круглого, с мелкими чертами лица и бритой головы. Выражение лица Муна, профессионализм, смешанный в равных долях с чувством обиды, классическое для человека, взявшего на себя управление семейным бизнесом, но знающего: в любом другом месте он бы мог достичь гораздо большего. Интуиция подсказывает Джеку, что именно проглядывающее в нем разочарование и стало причиной, по которой он получил от байкеров такое прозвище. У него вид человека, который ждет, что с минуты на минуту учует неприятный запах.
– Могу я здесь что-нибудь съесть? – спрашивает Джек.
– Меню перед вами. – Бармен указывает на белую доску, где магнитными буквами обозначены предлагаемые посетителям блюда. Гамбургер, чизбургер, хот-дог, сосиски, колбаса, сандвичи, жареный картофель. Взмахом руки бармен как бы укоряет Джека за невнимательность, и тот, конечно же, признает свою вину.
– Извините, доску я и не заметил.
Бармен пожимает плечами.
– Чизбургер с жареным картофелем, пожалуйста.
– Ленч мы подаем с половины двенадцатого, о чем ясно указано. Видите? – Еще один полунасмешливый взмах руки. – Но мама уже на кухне. Я могу передать ей ваш заказ прямо сейчас, и она займется им, как только закончит приготовления к рабочему дню.
Джек его благодарит, бармен бросает взгляд на экран телевизора, доходит до конца стойки и исчезает за углом. Через несколько секунд возвращается, вновь смотрит на экран, спрашивает Джека, что он будет пить.
– Имбирный эль, – отвечает Джек.
Глядя на экран, Лестер Мун подставляет стакан для пива под один из кранов, наполняет, ставит перед Джеком. Берет пульт дистанционного управления.
– Надеюсь, вы не будете возражать, если я посмотрю этот старый фильм. – Он прибавляет звук, и до Джека доносится голос матери: «Похоже, Смоуки сегодня придет поздно. Хотелось бы, чтобы этот маленький мошенник научился не перебирать».
Прежде чем он успевает повернуться к экрану, Лестер Мун спрашивает, помнит ли он Лили Кавано.
– Да, конечно.
– Когда я был маленьким, она мне всегда нравилась.
– Мне тоже.
Джек узнает фильм «Ужасы Дедвуд-Галча» по первой фразе. Комедийный вестерн 1950 года, в котором тогда знаменитый, но и теперь оставшийся в памяти благодарных зрителей Билл Таунс играет трусливого карточного шулера, приезжающего в деревню Дедвуд-Галч, штат Аризона, где его вскорости принимают за знаменитого стрелка. Лили Кавано, играющая прекрасную, остроумную хозяйку салуна «Лейзи 8», вокруг которого вращается социальная жизнь городка, пользуется заслуженным уважением ковбоев, лодырей, ранчеров, торговцев, слуг правопорядка и всякой шушеры, которая каждый вечер заполняет ее заведение. Она заставляет своих клиентов оставлять револьверы у двери и в салуне вести себя достойно, хотя манерами эта братия сродни опопанаксу. По эпизоду, который сейчас на экране, фильм, просчитывает Джек, начался полчаса назад, Лили в салуне одна и сражается с залетевшей в зал пчелой.
«Пчела для королевы би-фильмов», – думает Джек и улыбается.
Расправиться с пчелой Лили пытается тряпкой, газетой, палкой, шваброй, широким ремнем. Пчела остается неуловимой, жужжит и жужжит, перелетая со стойки на карточный стол, на бутылку виски, на другие бутылки, на пианино, дожидается, пока охотница приблизится на расстояние верного удара, и снимается с места за секунду, как очередное оружие опускается на это место. Эпизод рассчитан на то, чтобы вызвать смех, и действительно, в шесть, может, и в семь лет Джеки смеялся до колик, глядя, как на экране его мать, которая в жизни избавилась бы от пчелы первым же ударом, никак не может добиться желаемого. Помнится, он тогда поинтересовался, как киношникам удалось заставить пчелу проделывать все эти трюки, и Лили объяснила, что пчела не настоящая, а созданная усилиями отдела спецэффектов.
– Никак не могу взять в толк, как им удается заставить пчелу лететь куда надо, – говорит Лестер Мун. – Может, она дрессированная?
– Сначала они снимали только актрису, – поясняет Джек, приходя к выводу, что Вонючий Сыр – нормальный парень, да еще умеющий ценить актерское мастерство. – А потом отдел спецэффектов добавил пчелу. Она не настоящая – рисованная. Анимация. Но на экране неотличима от живой, не так ли?
– Неотличима. А вы уверены? И откуда вообще об этом знаете?
– Прочитал в какой-то книге, – использует Джек припасенную для подобных случаев отговорку.
В роскошном костюме карточного шулера в салун «Лейзи 8» входит Билл Таунс и похотливым взглядом смотрит на не замечающую его хозяйку, которая все гоняется за пчелой. Последняя как раз уселась на сверкающую стойку бара. В голове у Тома романтические мысли, это видно по его походке.
«Что-то ты сегодня рановато, – говорит Лили. – Должно быть, тебе здесь понравилось».
«Беби, это же самое уютное заведение к западу от широкой Миссури. Напоминает мне место, где я побил Черного Джека Макгарка. Бедный Черный Джек. Не знал, когда надо сбрасывать карты».
С шумом, не уступающим реву на форсаже моторов «Б-52», рисованная пчела, выдумка внутри выдумки, атакует увенчанную шляпой голову Билла Таунса. Лицо комика багровеет от притворного ужаса. Он машет руками, отплясывает джигу, кричит. Рисованная пчела вычерчивает вокруг псевдострелка фигуры высшего пилотажа. Шляпа Таунса падает на пол, волосы, ранее аккуратно причесанные, уже торчат в разные стороны. Он отступает к столу и после беспорядочных взмахов руками ныряет под него, ища укрытия между ножек.
Не спуская глаз с разбушевавшейся пчелы, Лили идет к стойке, берет стакан и газету. Осторожно приближается к столу, по которому кругами ползает пчела. Одним прыжком добирается до нее и накрывает пчелу стаканом. Пчела отрывается от стола, бьется о дно и стенки стакана. Лили наклоняет стакан, осторожно подсовывает под него сложенную газету. Поднимает руки, переворачивает стакан, уже накрытый газетой.
