– Вы знали, что это грядет, не так ли? – спрашивает он. – Вы оба знали. Потому что знала Джуди. Она не один месяц вела себя странно, и началось это задолго до убийств.
Паркус ерзает на месте, отводит глаза.
– Я знал, что-то готовится, да, свидетельства тому были, но я занимался другим делом. А Софи переходить не может. Ее привезли сюда летающие люди, они же и увезут, когда наше совещание закончится.
Джек поворачивается к Софи:
– Ты – та, кем когда-то была моя мать. Я в этом уверен (себе он признается, что полной уверенности у него нет, скорее полагается на интуицию. Слишком много неизвестных.). Ты – наследница Лауры Делессиан. Королева этого мира.
Теперь смущается Софи.
– В высшей иерархии я была никем, действительно никем, и меня это вполне устраивало. Главным образом писала рекомендательные письма и благодарила людей, которые приходили, чтобы повидаться со мной… только при исполнении официальных обязанностей я говорила «мы». Любила гулять, рисовать цветы, классифицировать их. А потом, по стечению обстоятельств, трудным временам, оказалась последней в королевском роду. Королева этого мира, как ты и сказал. Однажды выходила замуж за хорошего и простого человека, но мой Фред Маршалл умер и оставил меня одну. Софи Бесплодная.
– Не говори так. – Джек удивлен, как глубоко ранят его ее слова. Не хочет слышать, чтобы она говорила о себе с такой насмешливо-горестной интонацией.
– Не будь ты уникумом, Джек, твой Двойник приходился бы мне кузеном.
Теперь она охватывает его руку изящными пальчиками и сжимает их. Низкий голос переполняют эмоции.
– Отставим в сторону высшие материи. Я знаю, что Тайлер Маршалл – сын Джуди, я знаю, что люблю ее и не хочу, чтобы ей причиняли боль. Поверь, что за Тайлера я переживаю, как за своего ребенка, если он у меня когда-нибудь будет. Но кроме этого, я знаю еще одно: ты – единственный, кто может его спасти.
– Почему? – Он, разумеется, чувствовал, что к этому идет. Иначе что ему тут делать? Но по-прежнему пребывает в недоумении. – Почему я?
– Потому что ты прикасался к Талисману. И хотя часть его силы с годами покинула тебя, многое осталось.
Джек думает о лилиях, которые Спиди оставил ему в ванной Дейла. Об их запахе, что остался на его руках даже после того, как он отдал букет Тэнзи. И он помнит, как выглядел Талисман в шепчущейся темноте королевского павильона, набирая яркость, изменяя все, прежде чем исчезнуть.
Джек думает: «Он по-прежнему изменяет все».
– Паркус? – Это первый раз, когда он называет своего собеседника, другого копписмена, по имени? Точно он не помнит, но такое возможно.
– Да, Джек.
– Того, что осталось от Талисмана… этого достаточно? Хватит, чтобы я смог взять верх над Алым Королем?
На лице Паркуса – ужас.
– Конечно нет, Джек. Даже не думай. Аббала задует тебя, как свечу. Но этого, возможно, хватит, чтобы справиться с мистером Маншаном… пойти в горящие земли и вывести оттуда Тайлера.
– Там машины. – Софи словно погрузилась в транс, забылась тяжелым сном. – Красные машины и черные машины, все окутаны дымом. Длинные транспортеры, и на них несметное количество детей. Дети перебирают ножками, двигают транспортеры, а те приводят в действие машины. Глубоко в лисьих норах. Глубоко в крысиных норах, куда не заглядывает солнце. В глубоких пещерах, где находятся горящие земли.
Джек потрясен до глубины души. На ум приходит Диккенс. Не «Холодный дом» – «Оливер Твист». И разумеется, он вспоминает разговор с Тэнзи Френо. «По крайней мере, Ирма не там, – думает он. – Не в горящих землях. Ирма мертва, злобный старик отъел ей ногу. Тайлер, однако… Тайлер…»
– Они бредут и бредут, пока у них не начинают кровоточить ноги, – бормочет он. – И путь туда…
– Я думаю, ты знаешь, – говорит Паркус. – Найдя «Черный дом», ты найдешь путь в горящие земли… к машинам… мистеру Маншану… и Тайлеру.
– Мальчик жив. Вы в этом уверены.
– Да, – хором отвечают Паркус и Софи.
– А где сейчас Бернсайд? Эта информация могла бы многое ускорить.
– Я не знаю, – отвечает Паркус.
– Господи, если бы ты знал, кто он…
– Есть отпечатки пальцев, – говорит Паркус. – Отпечатки пальцев на телефонном аппарате. Твоя первая идея. Полицейское управление Висконсина получило информацию из банка данных ФБР, что они принадлежат Бирстоуну. У тебя есть его теперешняя фамилия – Бернсайд. Этого достаточно.
Полицейское управление Висконсина, ФБР, банк данных: эти термины звучат на английском, который совершенно неуместен в Долинах.
– Откуда ты это знаешь?
– У меня есть источники в твоем мире; я держу руку на пульсе. И такому копу, как ты, не составит труда выяснить остальное.
– Джуди думает, что у тебя есть друг, который может помочь, – неожиданно встревает Софи.
– Дейл? Дейл Гилбертсон? – Джеку трудно в это поверить, но, с другой стороны, Дейл мог кое-что разузнать.
– Я не знаю его имени. Джуди думает, он похож на тех, кто живет здесь, в Запределье. Человек, который многое видит, потому что не видит ничего.
Значит, не Дейл. Она говорит о Генри.
Паркус встает. Попугай поднимает головы, открывает четыре блестящих глаза. Святость-и-Нечестивость взлетает к его плечу и устраивается на нем.
– Я думаю, совещание закончено. Нам пора закругляться. Ты готов к возвращению, друг мой?
– Да. И пожалуй, я возьму Грина с собой, хоть мне этого и не хочется. Не думаю, что он здесь долго протянет.
– Как скажешь.
Джек и Софи, которые по-прежнему держатся за руки, уже поднимаются, когда Джек вдруг осознает, что Паркус все стоит в говорящем круге с попугаем на плече.
– Ты не идешь?
Паркус качает головой:
– Здесь наши пути расходятся, Джек. Возможно, мы еще увидимся.
«Если я выживу, – думает Джек. – Если кто-нибудь из нас выживет».
– А пока иди своим путем. И будь честен.
Софи вновь делает глубокий реверанс.
– Сай.
Паркус кивает ей и салютует Джеку. Джек поворачивается и ведет Софи к ветхому шатру госпиталя, гадая, удастся ли ему еще раз свидеться со Спиди Паркером.
Уэнделл Грин, первоклассный репортер, бесстрашный ас журналистского расследования, знатный перетряхиватель грязного белья, сидит на прежнем месте, держа в одной руке трубку из смятых листов бумаги, а в другой – батарейки. Он вновь что-то бормочет и даже не поднимает головы, слыша приближающиеся шаги Софи и Джека.
– Ты сделаешь все, что в твоих силах, не так ли? – спрашивает Софи. – Ради нее.
– И ради тебя, – отвечает Джек. – А теперь послушай меня. Если все закончится и мы все будем стоять на ногах… если бы я смог вернуться сюда… – Он не может продолжать. Он в ужасе от своей безрассудной смелости. Она, в конце концов, королева. Королева. А он… кто? И еще пытается назначить ей свидание.
