Наконец, из леса покатился другой голос, более твёрдый и властный, словно привели привилегированного сановника.
— Священная рысь, если твои слова правдивы, ты можешь вступить в лес хафлингов и предстать перед очами великого короля Толстонога. Принимаешь ли ты приглашение короля и обязуешься ли соблюдать правила гостеприимства?
Варта обнажила клыки, подмигивая орку и человеку, довольно ответила:
— Как? Самого великого короля Толстонога? Того самого Толстонога? Конечно, принимаю и обязуюсь. Эта такая честь предстать пред очами самого Толстонога.
— Что за Толстоног то ещё такой?, — Прошептала Чини.
— Недоделок какой-нибудь с толстыми ногами. Отожрал, поди. И щёки до пола висят. Мохнатая, не переборщи с похвалой, а то заставит перечислять его подвиги, а ты этого недоросля в глаза не видела. — Пробурчал Грок, не зная, куда деть всю ярость. Свирепый дух жаждал битвы, а приходилось думать.
Варта махнула хвостиком и первой пошла к лесу. Грок неторопливо поплёлся за «госпожой» рядом, Чини, в тысячный раз поправляя кожаную сползающую накидку, засеменила следом. Высокую грудь приятно охлаждал со всех сторон ветер, но когда показывались соски, орк засматривался дольше, чем следовало другу.
Хафлинги обступили гостей со всех сторон, держа руки на луках и тетиву наполовину натянутой. Орк спиной ощущал взгляды пращников. Они сидели в укрытии неподалёку, якобы невидимые, как Ночные эльфы в новолуние или ошоны в засаде. Но шорохи толстых пяток о ветки кустарников и старые листья ловил даже орчий слух.
Вперёд вышел толстый сановник, надул щёки и важно начал:
— От имени короля Толстонога и всего народа хафлингов приветствуем тебя, священная рысь Варта из клана северных варваров Мигаров, семейства кошачьих.
И спутников твоих верных; телохранителя и барда приветствуем тоже, — хмуро отчеканил толстячок с бородой до пяток и отвисшими красными щёками. — Позвольте сопроводить вас к королю.
Он мог бы походить на гнома, но ширина плеч, что у гномов находилась именно в районе плеч, сползла сановнику к нижней части туловища, придав грушеобразный вид. «Широк плечами» он был лишь в районе живота. И бородка была слишком холёной, ухоженной, вытянутой по струне. Совсем не такой, как у гордых гномов, которые в прокопченные, запыленные горной пылью бороды заплетали обереги и защитные руны.
Хафлинги больше походили на перекормленного ребёнка барона или графа, которые от вседозволенности регулярно поощряли чревоугодие и не знали, что такое физический труд. На таких Варта насмотрелась в детстве.
— Какие здесь могут быть снайперы? Какие пращники? Эти «снайпера» коню в круп с двух шагов не попадут. — Послал не вербально мысли Грок в разум Чини. В ответ ничего не пришло. Грок усмехнулся — Чини не знала, как ответить на «магической волне».
— Ура! Ты не можешь отвечать мне! Вот теперь только я буду говорить, а ты слушай. Хе-хе. Я заговорю тебя так, что ты забудешь, где твои мысли, а где моё тебе послание. — Грок довольно потёр руки, ловя обречённый взгляд Чини. Та на всякий случай лишь снова поправила сползающий топ.
— От имени северного вождя Андрена, я и мои подопечные приветствуют народ хафлингов и короля Толстонога. — Ответила Варта, не спуская глаз с сановника.
В руки поверенному лицу короля хафлингов легли три чёрные повязки. Неловко пожимая плечами, он сообщил:
— К сожалению, вынужден попросить вас надеть на глаза эти повязки. Никто не может знать тропы к селению короля. Таковы традиции. Но если не посчитаете уроном своему достоинству и не станете противиться, гостеприимство хафлингов скрасит сию заминку.
— Репу у них, что ли воровать? Что мы здесь забыли? Пустили бы вдоль берега и делов-то. Умники волосоногие. — Выдал тираду орк.
Чини переглянулась с Вартой. Всё, орк теперь не отстанет. Будет терроризировать посланиями и всячески выражать недовольство.
— Хорошо, мы наденем повязки, если королю так угодно. — Согласилась рысь.
Гроку с Чини пришлось встать чуть ли не на колени, чтобы пухлые человечки с толстыми пальцами смогли повязать чёрные повязки на глаза, скрывая тайные тропы от злых умыслов чужеземцев.
Гостей повели. Орка и человека под руки, а рысь сановник лично пытался координировать, порой подталкивая в ту или иную сторону. Варте стоило больших трудов не смеяться вслух — обострённое обоняние зверя говорило ей об окружающем мире едва ли не больше, чем зрение. Деревья, кусты, тропы. Ветер гуляет по листьям, носит запахи. Вблизи находилась пограничная деревня или застава. Пахло похлёбкой. Под ногами росли редкие травы. Наверняка лекари хафлингов, если таковые имеются, понятия не имеют, как богат их лес. Или эти травы редки только в землях Княжества и Империи? Запах не вполне явно доносил лишь количество стражей. Но ясно было одно. Все они были переполнены страхом. И солдаты, и любопытные, что брели следом.
— Варта, ты наверняка всё это нюхаешь вокруг, но как быть мне, магу? Я вижу сквозь повязку. Но даже если отключить внутреннее зрение, ауры живых существ вокруг расскажут мне обо всём вокруг.
Варта вздохнула.
За размышлениями стражи привели к селению короля. Повязки упали на землю при помощи толстых пальцев. Варта, Чини и Грок обнаружили себя стоящими перед деревянным троном, стоящим на возвышении. На нём важно восседал седеющий король Толстоног в пышных одеждах. Вокруг него стояла нарядная свита. А рядом, на голову ниже, на малом троне сидела слепая тощая старушка в чёрном длинном одеянии, скрывающим не только ноги, но ниспадающим на землю. Внимание троих безразлично скользнуло по королю и остановилось на старушке. Грок и Чини ощутили в ней зачаткаи магии, а Варте понравился наряд.
— Сынок, она не врёт. Она действительно священное животное из клана Мигаров. Клан варваров признал её правительницей перед тем, как влиться в единый племенной союз. — Послышался ровный старческий голос. — Она говорила от имени Андрена. Он действительно вождь варваров. Но это лишь одна из его ролей. — Старушка повернула голову к орку. Опущенные веки не дрогнули, перст ткнулся перед собой, продолжила после паузы. — Орк назвался телохранителем. Это не совсем правда, но он и не соврал. Всё верно. Он стережёт священную рысь ради другого человека. — Голос старшуки на секунду прервался. Чини физически ощутила несуществующий взгляд старушки. — А эта дева многое пережила в другом обличье и в награду за терпимые муки, боги наградили её даром поэзии. Всё верно, сын, они не соврали. Они не враги. Пусть выполнят нашу просьбу и отпусти их с миром.
— Благодарю тебя, мама, — кивнул Толстоног и трижды хлопнул в ладоши.
Хафлинги-слуги, словно ждали этого момента. Перед путниками в мгновение ока появились стулья, лежанка для рыси, широкие столы. Маленькие толстячки, как трудолюбивые муравьи, сносили на столы всё, что добывалось в округе.
Гости пригляделись. На чистых скатертях дразнило обоняние четыре вида жареного мяса с острыми лесными приправами, пять видов речной рыбы расположились рядом в жаренном или копчёном виде, рядом миролюбиво покоилась рыба морская, возвышались горками свежие овощи, истекали соком солнечные фрукты, ягоды, свежевыжатый сок, кисели, незнакомые настои. Травы смешивались с запахом мяса и будили аппетит пуще прежнего.
