– Ха! – Его лицо было так близко, что Карла видела волосы у него в носу. – Очень умно, – продолжал Ларри, быстро ведя ее по тротуару. – Раз ты такая умная, скажи, какой подарок тебе купить, чтобы нам не пришлось ничего говорить твоей маме?
«Смотри не растеряйся, – прошептал Чарли. – Помнишь фильм?»
Накануне Карла с мамой смотрели телевизор. Было уже поздно, но Карла не могла заснуть. Тогда она встала с кровати и пришла к маме, лежавшей на диване. Фильм был о маленьком мальчике, который увидел, как одна пара ворует в магазине, и они дали ему деньги, чтобы он молчал.
«Это то же самое, – прошептал Чарли. – Называется шантаж».
– Это шантаж? – уточнила Карла вслух.
Лицо Ларри покрылось сотней бисеринок пота.
– Не играй со мной в игры! Чего ты хочешь?
Это было легко. Карла протянула ему Чарли.
– Вылечи его.
Ларри нахмурился:
– Что это?
– Мой Чарли. Он ранен.
Ларри снова сжал ей плечо:
– Я куплю тебе все, что хочешь, если ты не раскроешь рта.
Все, что хочу? От восторга Карла ощутила покалывание на коже.
– Вот как мы поступим, – крепко держа Карлу за плечо, Ларри повел ее обратно к машине. – Я отвезу тебя домой, а по дороге остановимся у магазина игрушек. Я скажу твоей матери, что увидел тебя на улице, как ты шла пешком из школы, и купил тебе подарок. А ты за это ничего не расскажешь. Слышишь, ничего! Ты же не хочешь расстроить свою маму?
Карла решительно помотала головой из стороны в сторону, так что черные локоны хлестнули по щекам.
Ларри открыл дверцу машины:
– Убирайся. – Это было адресовано желтоватой блондинке на переднем сиденье.
– Но, Ларри, я…
– Я сказал, вон отсюда!
Он так резко дал задний ход, что машина задела каменную тумбу у обочины. После этого Ларри чертыхался всю дорогу, будто виновата была Карла, а не его собственное нетерпение.
– Ты нашел ее, нашел мою драгоценную дочку! – завопила мама, когда они приехали домой. – Я так волновалась! Ее не было у школьных ворот, и я решила, что она отправилась домой сама…
Карла оставила маму обнимать Ларри и неслышно ушла в свою комнату. В портфеле лежал новый Чарли.
Священник ошибался. Чтобы вернуться к жизни, нужно не три дня. Достаточно трех часов.
Голова болит. Мысли путаются. То мне кажется, что я на пятнадцать лет моложе. А потом сразу – что я вообще не здесь, а наблюдаю за происходящим откуда-то сверху.
Возможно, воскресение все-таки существует. Но не в том виде, как нас учили в церкви.
Может, это шанс что-то исправить. Пройти все заново и сделать правильный выбор.
Или это метания отлетающей души, которая уже не вернется?
Глава 11. Лили
«КИПЯТИЛЬЩИК» ПОДАЕТ АПЕЛЛЯЦИЮ ИЗ ТЮРЬМЫ
Джо Томас, приговоренный в 1998 году к пожизненному заключению, подал апелляцию. Он утверждает, что его подруга Сара Эванс скончалась в результате неисправности бойлера.
Родители мисс Эванс назвали свое состояние после этой новости шоком. «Этот человек лишил нас любимой дочери, – сказал Джефф Эванс, 54-летний учитель из Эссекса. – Он должен гореть в аду».
Миссис Эванс, 53 года, в настоящее время проходит курс химиотерапии в связи с раком груди.
Начальник втянул воздух сквозь зубы, глядя на вторую страницу свежей «Таймс».
– Они уже жаждут твоей крови. Ты уверена в адвокате?
– Абсолютно. Тони Гордон согласился вести дело Томаса бесплатно, как и мы. Сказал, что это может стать национальным прецедентом.
Выражение лица моего начальника можно было описать как: «Ты-то что в этом понимаешь?»
– Я не хочу женщину-адвоката, – твердо сказал Джо. – Не прими на свой счет. Согласен, присяжным нравится смотреть, как перед ними расхаживает женщина, и представлять, что у нее под платьем, но поколебать их точку зрения способны только аргументы из уст мужчины.
Я не стала озвучивать свое мнение.
– Я несколько раз видела Тони Гордона в суде, – заверила я. – Он умеет работать на публику.
Делу отнюдь не повредит и то, что он красив – похож на Ричарда Бёртона. Женщины-присяжные млеют от Тони Гордона, а мужчины вдруг начинают понимать, какая ответственная миссия им доверена – решать судьбу человека, находящегося на скамье подсудимых.
При известной доле удачи Тони вытащит кролика из шляпы. Сперва мы подадим заявление в комиссию по пересмотру уголовных дел и, если комиссия разрешит апелляцию, будем добиваться повторного рассмотрения дела в суде. Пока Тони настроен достаточно уверенно и готовится «копнуть как следует», чтобы сэкономить время. В суде дела сейчас рассматриваются скомканно, нам надо быть максимально готовыми.
Я вернулась к себе готовить записку по делу. Вообще-то, я делю кабинет с другим начинающим адвокатом (по-нашему «сутяжкой»), но недавний выпускник Оксфорда на больничном после перенесенного стресса.
В нашей работе это не редкость: легче легкого допустить ошибку и подвести клиента и свою фирму. Мы живем в постоянном страхе, что нам предъявят иск за любую оплошность. В связи с этим мне вспоминается, как на первом курсе одна из преподавательниц говорила: «Хотите верьте, хотите нет, но возмездие не всегда бывает заслуженным. Бывает, что преступникам все сходит с рук. Других сажают за то, чего они не совершили, однако при этом они избегают ответственности за преступления, совершенные ранее. Так что в итоге некий баланс все же соблюдается».
Я держу это в уме, корпя за компьютером, но мысли вновь и вновь возвращаются к Эду.
– Слушай, а давай позовем гостей? – предложила я на днях. Муж впервые за почти два месяца поднял голову от своего подноса. (Мы теперь ужинаем перед телевизором. Мать Эда была бы очень недовольна.)
Телевизор заполняет паузу. Милый, добрый, веселый человек, с которым я познакомилась меньше года назад, порядком подрастерял свое чувство юмора. Перепады настроения сменились у Эда стойкой депрессией. Он уже не лежит со мной в обнимку на диване, но иногда занимается со мной любовью ночью, когда мы оба еще не совсем проснулись, со страстью, от которой у меня голова идет кругом.
– Гостей? – повторил он, прожевав макароны, обжаренные с сыром. Воспитание у него что надо, этого не отнять. Имитация коронного блюда Делии Смит получилась неважная, но Эд мужественно справился со слипшейся массой. У меня кулинарный «прогресс» – от недожаренного стейка и почек к переваренным макаронам (даже при двух зарплатах приходится экономить).
– Да, – решительно подтвердила я.
Это была идея Росса.
