Глава 39. Лили
Сегодня Новый год. Мы с Эдом встречаем его тихо, вдвоем. Отчего-то ни у одного из нас не хватило сил пойти на вечеринку, куда нас пригласил старший сотрудник нашего бюро. Некрасиво получилось, но иногда, сказала я себе, на первое место нужно ставить семью.
Стол завален набросками – в основном с последних выходных в Девоне. Карла смеется. Карла склонилась к Тому. Карла с расширенными глазами. Задумчивая Карла, обеими руками держащая бокал с вином. Не хватает только самой модели во плоти.
Зазвонил телефон.
– Возьми, пожалуйста, трубку! – окликнула я мужа.
В кастрюле на плите закипала вода. Я убавила огонь. Зеленые бобы казались склизкими. Я обернулась к Эду, который кого-то уговаривал успокоиться. Мою мать? Том, видимо, в очередной раз что-то выкинул. Опять.
– Какой ужас, – вырвалось у Эда.
У меня сжалось сердце. Я так и знала. Не нужно было нам уезжать. Мне надо бросить работу и…
– Бедняжка!
Обычно Эд не называет мою мать бедняжкой. Я подошла к телефону, пытаясь понять, что происходит.
– Ну конечно, ты правильно сделала, что позвонила. Приезжай к нам. Или нет, я сам за тобой приеду. Какой там адрес? – Муж подхватил свою куртку. – Это Карла. В хостеле пожар, она сейчас стоит на улице в одном халате.
– Она не пострадала?
– Слава богу, нет. Только сильно напугана.
– Если хочешь, я съезжу.
– Нет, все нормально. – Он был уже у двери. – Ты лучше постели ей в комнате Тома.
А что, правильная мысль.
Приехала Карла с осунувшимся оливково-смуглым личиком. Дрожа от холода в красивом розовом халатике, она так стискивала руки, что побелели суставы пальцев.
– Было очень страшно, когда пришлось спускаться по пожарной лестнице на наружной стене! Я уже думала – все, сейчас упаду…
В новостях на канале «Эл-би-си» уже упоминали о пожаре: пострадавших нет, причины выясняются.
Эд принес девушке стакан с виски.
– Держи, сейчас станет легче.
Любой предлог годится, чтобы выпить за компанию. Я едва не вспылила, но вспомнила о своей роли хозяйки.
– Присаживайся, пожалуйста. Теперь ты в безопасности.
– Но у меня же ничего нет, вся одежда сгорела, – зарыдала Карла, держа стакан в изящных пальцах. – И учебники!
– Ну, это всегда можно купить, – ободряюще сказала я, взяв ее за руки.
Хотя на Рождество у меня была прекрасная возможность рассмотреть девушку, я в очередной раз поразилась, как же она хороша собой. Темные миндалевидные глаза и широкие густые черные брови показались бы неженственными на бледном лице англичанки, но Карле только добавляли очарования. Она была красива даже в таком жалком виде.
Пожалуй, если пригласить Карлу пожить у нас, мы с Эдом не будем ссориться. Наша гостья будет буфером, как в детстве.
– Все наладится, – сказала я.
Карла подняла голову, и на секунду я увидела безутешную маленькую девочку с огромным синяком на лице, которую встретила у квартиры ее матери.
– Вы так добры, что приютили меня! Спасибо!
По спине у меня вдруг пробежал холодок. Только временно, хотелось мне уточнить. Но это прозвучало бы неприветливо – и как-то бессердечно, что ли. И я сказала себе, что странное предчувствие ничего не значит. Присутствие Карлы нам только на пользу.
Волноваться надо из-за Джо Томаса.
– Не расстраивайтесь так, – сказал один из партнеров фирмы, когда через несколько недель я вернулась из суда.
Как же не расстраиваться, подумала я. Если бы я воспользовалась фотографией, присланной Джо Томасом, мы смогли бы доказать, что в тот день, когда мой клиент не сбросил скорость на Т-образном перекрестке, там не было дорожной разметки. Теперь-то ее, конечно, обновили. Я вне себя: да, его все равно осудили бы за вождение в нетрезвом виде, но приговор не оказался бы столь суровым, докажи я, что знака «Уступи дорогу» в тот день не было.
Дорожная разметка имеет свойство стираться, а когда случаются аварии, на месте чудесным образом появляется муниципальный грузовичок, и нужные линии подрисовываются. Спросите любого адвоката. Проблема в том, что не всегда удается добыть фотодоказательства.
Вот так я умею добиваться нужных вердиктов без посторонней помощи. Может, поэтому я не удивилась, когда на другой день принесли письмо, в котором было всего две фразы: «Имея фотографию, вы бы выиграли дело. Как Том?»
Некоторое время я сидела и смотрела на листок, а потом подвинула к себе телефон.
– У вас найдется время выпить со мной бокал вина?
Судя по голосу, Росс был одновременно удивлен и польщен:
– С удовольствием.
Мы встретились в моем любимом итальянском бистро возле Ковент-Гарден. Я говорю «любимом», хотя у меня почти нет времени ходить по кафе. Я из тех людей, которые затрудняются ответить на вопрос о хобби. Если ты адвокат, тебя не хватает ни на что другое. Я продолжаю выходить по утрам на пробежку, но считаю это частью сборов на работу.
– Что случилось? – спросил Росс.
Я посмотрела на нашего старого друга, сидевшего за столиком в твидовом пиджаке и джинсах. Человек противоположностей – вот что такое Росс. Давний знакомый Эда, он вскоре стал и моим другом, стал тогда, когда мне нужно было посоветоваться по поводу моего мужа, который, по словам Росса, часто ведет себя как законченный идиот. Идиот, которого мы оба любим.
Я иногда гадаю: а может, он гей, наш Росс? Он никогда не был женат, и подружки у него нет и не было, насколько мне известно. Но я стараюсь не проявлять любопытства.
– У меня проблема, – сказала я, нервно выкручивая кисти рук под столом. Никогда еще я не испытывала такого желания кому-то довериться и рассказать о Джо и той «полезной информации», которую он мне посылал. Я чувствовала: если я с кем-нибудь не поговорю, меня просто на части разорвет. Естественно, в беседе с Россом некоторые детали я опущу.
– Ого, – сказал Росс, выслушав до конца. – Бедняжка. В какое невозможное положение вы попали…
Я хотела услышать от Росса, что все будет в порядке – надо лишь что-нибудь предпринять, и все прекратится.
– Как бы то ни было, я считаю, вы поступили правильно, разорвав фотографию, – сказал он.
– Правда?
– Целиком и полностью, – твердо заверил Росс. – Вы способны работать самостоятельно, Лили, вы делали это много лет. Да, иногда этот человек вам помогал, но не позволяйте ему лишить вас уверенности в своих силах. Вы хороший адвокат.
Я хотела рассказать ему и о другом, но не могла. Мысленно я снова оказалась в том пабе, когда Джо взял меня за руку, и между нами словно пробежала электрическая искра. Влечение, которое не имело права на существование. И чувство вины постфактум: я тогда немного перебрала и не вполне за себя отвечала. Это была истинная причина моего обета «больше ни капли в жизни».
