— Зачем? Это же понижение для него.
— Вот и я теряюсь в догадках. Как не вовремя он затеял эту возьню. В общем, об этом и хотел предупредить – боюсь, другого времени у меня поговорить не нашлось бы. Теперь непонятно, когда домой попаду.
Дед ушел, а Ленайра задумалась.
— Что-то я ничего не понимаю. Интригуют для того, чтобы подняться, но впервые вижу интригу, чтобы занять более низкое положение. Что-то тут не так.
— Кажется, твой дед так же считает, потому и предупредил. Только почему сейчас?
— Не знаю. — Ленайра встала и нервно выбила какую-то дробь пальцами по столбу беседки. — Дед встревожен. Он чувствует, что что-то упускает, но никак не может сообразить, что и пытается донести до меня всю информацию, какой владеет.
— Ты преувеличиваешь. Мне кажется, ты просто накручиваешь себя.
— Дай-то бог… дай-то бог. Лешка, мне страшно. — Ленайра сжалась. Здесь, когда не надо было притворяться, она уже не держала маску, демонстрируя настоящие чувства.
Леша подошел к ней и обнял.
— Ну-ну. Снежок, чтобы не случилось, но ты не одна, помни об этом. Мы все с тобой. Может ты сама не понимаешь, как много сделал для всех. Если бы не ты, что ждало бы Кольку, Витьку или Бориса с Аней? Или ты думаешь, они не понимают этого? Мы все за тебя кому угодно пасть порвем и моргалы повыковриваем. Только укажи кому.
Ленайра хихикнула.
— Придворные с ума сошли бы, услышь твой жаргон.
— Да ну их нафиг, куклы пронафталированные.
Ленайра уже с трудом сдерживала смех, уткнувшись Лешке в плечо.
— Почему пронафталированные?
— Ну а как же они еще могли сберечь свою одежду от моли? Все эти кружавчики, панталончики.
— Ой, Лешка, молчи. У меня уже живот болит. Кружавчики…
— Все? Успокоилась?
— Ага. Спасибо.
— Тогда сколько у нас там до полуночи, когда твоя карета превратится в тыкву?
— В тыкву превратится разве что твоя голова, сказочник, — хмыкнула Ленайра. — А до полнучи еще час где-то… кажется. И нам обязательно нужно за оставшееся время появиться в зале.
— Э-э… это обязательно?
— Конечно. Чтоб все видели, что мы с тобой не свалили раньше времени.
— А что, бывает?
— Конечно нет, какой идиот так подставиться? Но если не появимся, то доброжелатели найдутся – предположат и донесут кому нужно. А раз не найдется свидетелей… нет, никто, конечно, не поверит, что мы с тобой так нарушим правила, но осадочек, знаешь ли, останется.
— Ну тут у вас и… сложно.
— Да не стесняйся, можешь говорить, что думаешь, все равно еще мягко будет.
И снова пришлось окунаться в общение продолжающего бала. Кланяться старшим, раскланиваться с ровесниками, кивать дамам, попутно сыпля комплиментами. При этом Ленайра была словно рыба в воде – не единого лишнего слова или движения. Поворачивалась она к подхидившем так, словно чувствовала их задолго до того, как они заговорят. Вежливая улыбка на губах, холод к глазах, который отбивал желаниеу окружающих общаться больше, чем требет этикет.
— Надо будет у тебя эту манеру перенять, — прошептал Лешка, когда они ненадолго остались наедине. — Твоя манера ледяной Принцессы отсюда пошла?
— В том числе. Главное правильно его использовать – некоторые типы совершенно нечувствительны и идут напролом к цели с грацией носорога. И это, как ты понимаешь, не их проблема… Дарина, — вдруг радостно улыбнулась Ленайра, разворачиваясь к подходящей девушке, кажется ровеснице.
— И как она их чувствует, — тихо пробормотал Лешка, тоже разворачиыаясь и натягивая дежурную улыбку.
Собеседница оказалась красивой… сногсшибательно красивой. Платье красоту только подчервикивало и все в меру: украшений, цветов, октрытости. Присутствовал как раз тот вкус и умеренность, которой порой так не хватало нуроишем в его родном мире. Так бы и любовался точеным личиком. Причем девушка о красоте своей явно знала и пользоваться ею умела.
— Как я рада тебяы видеть. Разве у тебя тоже совершеннолетие? Я думала тебе еще год до него. — И милая улыбочка.
Подошедшая девушка прикусила губу, нахмурилась на мгнвоение, но тут же снова улыбнулась.
— Ты все перепутала, Ленайра, хотя тебя можно понять. Я старше тебя.
— Ах да, стареешь…
Лешка только головой вертел, наблюдая за пикировкой. Впервые он видел Ленайру в таком состоянии. Даже задорный блеск в вечно холодных глазах появился. Обычно так расслаблялась она только в компании друзей.
— А как у тебя дела?, — сочувственно поинетерсовалась Ленайра. — Уже заключила мпомолвку с графом Кареном?
Похоже, последнее замечание было не слишком спортивным. Девушка покосилась на Лешку, явно с трудом сдерживая эмоции на лице, поджала губы, развернулась и ушла.
— Мне кажется, она чуть не разревелась, — сообщил Лешка, наблюдая за удаляющейся прямой спиной девушки. — Стоило ли так?
— Стоило, — в голосе Ленайры звякнула сталь. — Для нее все, что угодно.
— Старые разборки?
— Очень старые. Не хочу вспоминать. Идем, нужно засвидететельствовать почтение императору и можно сваливать. Или хочешь еще задержаться?
— Идем быстрее, засвидетельствуем и валим.
Девушка хмыкнула.
Расстаться им пришлось уже на следующее утро, поскольку заявился Джейр и стал настойчиво добиваться встречи. Ленайра даже предполагать не хоетла, о чем он хочет поговорить.
— А может…
— Не может, — отрезала она, прохаживаясь по комнате. — Ты просто моего братца не знаешь. Может в чем-то он не сильно умный, но умеет опустить любого так, что и не придерешься. Ты же пока к такому не подготовлен.
— И что делать?
— Пока есть время тебе лучше уехать.
— Гм… я надеялся, что мы с тобой погуляем…
— Я тоже надеялся, но не подумала об интересе брата. Поверь мне, тебе тоже не захочется с ним общаться, но и отказаться ты не сможешь. Если оно опять пришлет свою писульку придется идти.
— Но если мы будем вдвоем…
— Как думаешь, почему до сих пор не появился его слуга с приглашением? Потому что я тут. Но он знает, что через три часа мне придется заняться делами поместья. Ничего сложного и недолго, но от обязанностей не сбежишь.
— И что теперь?
— Ты хочешь с Джейром встретиться и выслушивать от него гадости? При этом в морду дать нельзя.
— Так плохо?
— Я не знаю, чего он хочет, но насчет гадостей уверена.
— Не хочу.
— Тогда лучше тебе уйти.
— Блин. Я так хотел эти дни с тобой побыть!
