Степнячка не стала ждать, пока Пест закончит магический прием, и коленом с замаха врезала ему в пах. Ей это не помогло, и Пест успел закончить заклинание. Пока ведьма выкрикивала непонятные фразы на незнакомом языке, находясь в светящейся оболочке, Пест, красный как рак, широко расставляя ноги и утирая пот со лба, пошел к выходу.
Как только он вышел, его встретил староста и еще пара мужиков.
– Ну? Добре сунул? – спросил староста, глядя на красного мальчика-ведуна.
– Надо было кулаком… – ответил Пест. Он прямо на пороге упал на колени и ухватился за своё мужское достоинство. Согнувшись в калач, Пест застонал. – Ну, ведьма…
* * *
Пест шел с перерывами и периодически останавливался, приседал на корточки и глубоко дышал. Боль от удара ведьмы в пах никак не хотела проходить.
Пест еще раз глубоко вдохнул и поднялся на ноги. В десятке метров от него, сложив руки в замок на груди, стояла степнячка. Одета она была в обычное холщовое платье с красной тесьмой, украшенной вышивкой Воржских рыбаков. Платье ей было велико, и висело словно на ветке. На ногах были очень старые сапоги со следами ремонта. Вся одежда на девушке была откупом. Рыбаки просили у Песта только одно. Забрать юную ведьму с собой.
– Знала ж куда бить, – буркнул со злостью Пест, поглядывая на степнячку.
– Узен гайепле! – со вздохом произнесла девушка, спрятав взгляд, как только заметила взор Песта. До этого она вовсю его разглядывала.
Пест призывно махнул рукой девушке, и они продолжили движение. Пест как только ни уговаривал хозяина Леса, но тот наотрез отказался пускать на свои тропы чужую ведьму и предостерег Песта от необдуманных поступков.
Взвесив все за и против, Пест решил пройти путь пешком, чтобы не накликать на свою голову беды.
– Кырсах ащьтэ, – произнесла степнячка.
Пест давно перестал обращать внимание на непонятные слова, которые она произносила. То, что языка Гвинеи она не знает, он понял еще в избе. Ухо резало то, что степнячка продолжает говорить, несмотря на то что ее никто не понимает. Песту удалось узнать только ее имя. Кара'кан.
В степнячке было много странного и загадочного. Следы от кандалов, росчерки шрамов на спине, худоба, граничащая с истощением. Даже не особо присматриваясь, можно пересчитать ребра у этой степнячки. Так сильно они торчали.
– Черт, тут ты? – негромко спросил Пест. Слева от него в воздухе стал проявляться демон. Огромный и трехглазый демон мерно вышагивал возле Песта, словно он всегда тут шел, а теперь просто проявился.
– Чего хотел? – спросил он, фыркая.
– Степнячка, – Пест мотнул головой в сторону девушки. – Вроде ведьма, но пахнет от нее дюже странно. Я тьму по-другому нюхал, а тут не то что-то. Тянет от нее ягодой кислой… или яблоком моченым… Не пойму.
– А сам-то что думаешь?
– Думаю, что проклятье на ней, но как это проверить – не знаю. Боязно над ведьмой ворожить.
Пест остановился и обернулся, чтобы взглянуть на ведьму.
Кара'кан стояла и огромными глазами смотрела на Черта. Она была бледная и очень перепуганная. Нижняя челюсть тряслась, а губы шептали одно и то же слово: «Усаал».
– Чёй-то она? – спросил Пест, задумчиво глядя на Кара'кан.
– Демона первый раз увидела, – буркнул в ответ Черт.
– А ты ее спросить можешь, можно мне на ее проклятье поглядеть?
– Нельзя.
– Нельзя или не хочешь? – Пест постарался взглянуть в глаза Черта, но три его глаза разъехались в разные стороны.
– Нельзя, и я не хочу…
– Странный ты стал, – внимательно рассматривая Черта, заметил Пест.
Глава 6
Отступление второе
Профессор артефакторики Дакрит
Посреди избы, словно на смотринах, одетый в чистую белую рубаху, стоял Дакрит. Он был гладко выбрит, и от бороды не осталось и следа. На ногах были лапти из липовой дранки, не совсем ровные и с видимыми огрехами, но зато собственной выделки.
Он стоял перед мужиками села, а те держали совет.
– Лык, тебе слово за Дакрита, – произнес староста деревни.
Среди мужиков поднялся коренастый мужчина.
– За Дакрита скажу так: морду вяжет, сеть тоже, за места рыбные тоже сказать умеет. Не велик рыбак, но больно острый на ум. Быстро схватывает. Одна беда – руки за умом не поспевают. Долго учится руками делать, – с этими словами Лык повернулся к Дакриту и кивнул. Тот в ответ поклонился. – Ежели бы пару лет мне сверху было дано, то назвал бы я его мастером без зазора, но коли такова воля его… Рыбак средней руки – таково мое слово.
Среди мужиков пошли тихие шепотки. Староста тем временем продолжал спрашивать других мужиков, у которых учился Дакрит.
– Ну, а что скажет Подов род? Разумеет Дакрит в плотницком деле?
Между мужиков поднялись на ноги братья Дым и Огниво и по очереди начали говорить. Говорили они своеобразно. Говорили, дополняя друг друга, но не перебивая. Иногда доходило до того, что предложение начинал один из братьев, а заканчивал другой.
За всем этим наблюдал Пест. Он сидел в положенном для ведунов темном углу. Он хмурился и смотрел исподлобья, что явно свидетельствовало о его отношении к происходящему.
Мужики вставали один за другим, и каждый своими словами отмечал острый ум профессора артефакторики и слабые способности в работе руками. Каждый называл его умельцем средней руки. Дело шло к тому, что сегодня Дакрита назовут мужиком рода Среднего. Казус ситуации заключался в том, что сам Пест был в своем роду отроком, а «пришлый» прямо сейчас мог стать мужиком рода Среднего.
– А ты что скажешь за дело рода Среднего? – отвлек от невеселых мыслей Песта голос старосты.
От поставленного вопроса Пест немного растерялся, но постарался не подать вида. Он поднялся и вышел из темного угла.
– Коли так ты вопрошаешь, то дела у рода Среднего другого не будет, – хмыкнув, произнес Пест. – Дело наше будет ворожба да ведовское слово.
Староста на эти слова с лукавой улыбкой кивнул.
– Дакрит в ученье у меня был и за дело ведовское с меня спрос, – Пест нахмурился и постарался припомнить все самостоятельные дела, которые поручал Дакриту. – С хозяевами земель наших ладит славно, обиды от них не несет и сам на них не держит. Почитать их умеет, и предка почтить не забывает. С духами ведет себя кротко, не паясничает, но и спуску им не дает…
Пест продолжал говорить, и чем дальше говорил, тем сильнее до него доходила мысль: «А ведь он ведун по делам!» Он вспоминал, как посылал его к хозяевам за советом, как иногда Дакрит читал вести от хозяина Леса и хозяина Полей, как он под присмотром отваживал домового от дома, в котором умерли последние хозяева. Как Дакрит самостоятельно лечил без магии, как варил хвойный «Аккилуровский» отвар, причем иногда задавал вопросы так, что сам Пест не знал, что ответить.
