– Сегодня вас, юных магов, собрали в этом зале по праву нашего государя Военного призыва. Все вы в курсе, что идут ожесточенные бои на севере, и Гвинея призывает вас на помощь. Вы нужны родине! – В зале начинается гул голосов. Клейменый поднимает руку, призывая к тишине. – Я не буду вас мучить долгими разговорами. Я сразу оглашу ваше имя и подразделение, в котором, согласно вашим навыкам, вы будете наиболее эффективны. Прошу внимательно слушать своё имя и подразделение! Повторять я не буду!
Клейменому поднесли бумагу, с которой тот начал читать.
– Инженерный отряд – Алиандр Скольд, Силим Тарт, Миниль Уот…
Пока клейменый называл имена, стояла гробовая тишина, иногда разбавляемая тихим шепотом студентов. Кто-то радовался назначению в отряд огневой поддержки, а кто-то возмущался зачислением в отряд силовой поддержки.
Когда список отряда оглашался полностью, в зал входил маг-куратор и забирал всех приписанных к отряду. Зал постепенно пустел, и оставалось все меньше и меньше народа. В конце концов, последняя группа уходит с магом, оставляя Песта одного в зале.
– Извините, но меня не назвали… – пытается привлечь внимание юноша.
– Имя? – спрашивает клейменый, мельком глянув на Песта.
– Пест Средний.
Клейменый пробегает глазами список еще раз и, дочитав его до конца, хмыкает.
– Отряд «контроля беженцев и переселенцев»… Первый раз слышу, – лицо приобретает задумчивый вид, а глаза бегают по тексту. – Вам необходимо прибыть в земли имения Вильса. У замка Трин на поле расположили простолюдинов. В ваши обязанности входит учет беженцев, контроль правопорядка, а также недопущение эпидемий среди беженцев. Члены отряда – Пест Средний. Старший отряда – Пест Средний. Ответственный за дисциплину – Пест Средний. Куратор отряда – рыцарь Ордена Искупления Ратмир.
Юноша стоит посреди пустого зала в недоумении, а клейменый маг с надменным взглядом осматривает его с головы до пят. Глубокий вздох, и по залу разносится едва слышимое ворчание:
– Нашли кого беречь…
* * *
Пест мельком оглядел кучу собранного в дорогу и грустно вздохнул. Помимо банальных теплых вещей, плаща и самого обычного котелка, набралась приличная куча трав, присыпок, порошков и мазей. Сначала юноша хотел брать и жидкие микстуры, но быстро отказался от этого. Слишком большой вес выходил. Тогда ведун решил брать сухую смесь микстуры, чтобы в дальнейшем разводить ее. При таком подходе эффективность микстур и сложных отваров снижалась, но в походных условиях это был лучший вариант. Стабильный эффект оставался разве только у настоя «Мака красного». Так часто поступали в армейских походных лазаретах с целью экономии места и силы на телепортацию.
Пест со вздохом взглянул на кучу, устало потер лицо и принялся укладывать вещи в мешок. В первый мешок, тот, что был с лямками для плеч, ушли теплые вещи и минимально необходимая посуда для приготовления лекарств. Сверху влезли только мешочек с крупой, сверток с вяленым мясом и мешочек с солью. Причем мешочек с солью, уложенный сверху, по размерам был как бы не больше мешочка с крупой.
В следующий мешок, с ручками для переноски в руках, Пест сложил все порошки и травы, все притирки и мази в кожаных мешочках. Горшки ведун решил с собой не брать. Слишком хрупкие и довольно тяжелые по сравнению с небольшим кожаным кульком.
Последний мешок юноша забил мелочью, которая вряд ли пригодится, но оставлять которую было жаль. Возвращение сюда не планировалось, поэтому в последнем мешке оказались старая, уже в заплатах, мантия студента Академии магии, мешочек с мелкими накопителями, ритуальные свечи и твердая ритуальная смола для окуривания. А также несколько толстых тетрадей, куда Пест записывал особо полезные ритуалы и приемы совершенно разных школ магии, писчая магическая доска, к которой ведун так и не привык, и ворох разных записок, упакованных в кожаную папку. Сверху всех вещей Пест положил сверток с ароматным медовым хлебом для хозяина Тени.
На глаза попалась половинка ломаного гроша, которую оставил Людвиг. Такие астральные маяки очень просты в изготовлении, и делались «на коленке». Маяки входят в список первых 10 артефактов, разрешенных для изготовления артефакторам первого ранга.
Пест сжал в кулаке половинку медной монеты и четко почувствовал, что с севера тянется отклик от второй половинки. Глубокий вдох и выдох. Появляется ощущение биения сердца Людвига.
– Живой, – произносит ведун и убирает артефакт в маленький мешочек, закрепленный на шнурке вокруг шеи. В том же мешочке два десятка золотых монет. Половина собрана Пестом, вторую половину оставил Людвиг, когда улетал.
Пест еще раз придирчиво оглядывает комнату. Взгляд скользит по убранным постелям. Постельное белье сложено аккуратными стопочками на краю кроватей. Окна закрыты, шторы собраны в аккуратные пучки, на столе под запиской лежит золотая монета.
Пест ставит сумки на пол и садится на стул. Взгляд цепляется за тарелочку с молоком. Пест достает припрятанный в кармане сухарь, наполняет его силой до отказа и кладет в тарелку.
– Я хозяину за тебя говорил. Обещал чтить и про тебя не забывать. – У миски начинает проявляться нечеткий контур маленького домового духа. – А я ухожу на службу. Как там оно повернется, не знаю. Как вольную дадут – в родные земли подамся.
Маленький дух берет сухарик, который уже начал отмокать в молоке, надкусывает и чуть ли не урчит от удовольствия. Короткий поклон Песту – и снова утробное урчание.
– Ну, посидели на дорожку, и будет, – вздыхает Пест и поднимается, взваливая на себя сумки. Несколько шагов в угол комнаты, и ведун растворяется в тени.
Комната чиста. Все стоит на своих местах. В комнате тишина.
* * *
Ведун вышел из тени дерева, росшего в стороне от дороги. Дорога вела в поле.
По дороге шли крупными группами люди. В грязной, затасканной одежде, многие босиком, серые осунувшиеся лица с темными кругами под глазами. На юноше с огромными сумками и мешком за спиной сразу скрестились взгляды людей из нескольких групп.
Пест поежился от такого внимания, перехватил сумки поудобнее и пошел к дороге. У оврага, шедшего вдоль дороги, ведун споткнулся о какой-то сверток из ткани и чуть не упал. Взглянув под ноги, юноша увидел маленькую, уже синюю ручку, торчащую из свертка.
Леденящая кровь мысль пронеслась в сознании, но разум заставил поставить сумки и присесть у свертка. Рука отвернула край ткани, и остекленевший взгляд ведуна уперся в мертвого младенца. Мальчик был неестественно худым. Жировые складки, положенные в таком возрасте, отсутствовали напрочь. Местами торчали кости, обтянутые кожей.
– Чьих будешь? – прозвучал голос из-за спины. Пест не ответил, и его потрясли за плечо. – Не видал, как голодуха прибирает?
Пест оторвал взгляд от мертвого младенчика и уставился на мужчину, говорившего с ним. Грязные каштановые волосы, грязная рубаха со следами запекшейся крови и грязная повязка на голове, закрывающая половину лица.
