– Да я ведь совсем забыл про твою израненную ногу.
– А я и сама про нее забыла, – пробормотала Полетт.
Франко повел ее в ванную, вынул аптечку и, усадив на табурет, вытер ее ступни махровым полотенцем, затем осторожно смазал царапины йодом, и от жжения на глазах у молодой женщины выступили невольные слезы.
Франко поднял ее на руки, отнес в спальню и уложил на постель. Присев на край кровати, он снял телефонную трубку.
– Ты голодна?
Полетт обнаружила, что так оно и есть, и Франко распорядился принести бутерброды и фрукты.
Полетт растянулась на кровати, и только тут Франко впервые заметил, что платье ее разорвано. Не успела она сказать и слова, как он стащил с нее одежду, обнажая болезненные царапины на животе.
– Только, пожалуйста… не надо йода, – испуганно пробормотала она.
Он усмехнулся и прижал губы к израненной коже.
– Прошлым вечером, – прошептал он, – когда я обнаружил фотографию твоего покойного мужа, я вдруг страшно заревновал.
– Да уж, ты был в таком состоянии, что спокойно мог убить меня!
– Ты выбрала его, а не меня. – Франко не позволил ей так легко увильнуть от избранного им предмета разговора. – Потому-то я и взбесился.
– Я не выбирала…
– Нет… выбирала! – настойчиво повторил он. – Не люблю оказываться на вторых ролях, – продолжил он поднятую ранее тему. – А ты именно этого добиваешься. Учти, у тебя ничего не выйдет.
Полетт привстала и потянулась за халатом.
– Ты не ответила, – настаивал Франко.
– У меня просто нет сил спорить с тобою.
– Да нет, ты ведь увиливаешь от каждой моей попытки завести разговор о твоем браке. Пять лет ты не позволяла мне ни на шаг приблизиться к тебе!
– Я не собиралась бросать Арманда только ради того, чтобы ублажить тебя, – пробормотала Полетт.
– А я этого от тебя и не ожидал. Я ведь не ребенок, который не может взглянуть в лицо неприятной правде. Но почему ты вообще не желаешь говорить о своем муже?… Это что – совершенно запрещенная тема? – спросил Франко. – А ведь моя жизнь для тебя словно открытая книга.
Полетт гневно сверкнула глазами.
– Только потому, что я случайно оказалась меж двух огней!
– Я бы не хотел, чтобы мое прошлое встало между нами, – сказал Франко. – Ты заставляешь меня быть прямым. Ладно… Твой отец намекал, что супружество у тебя было отнюдь не столь счастливым, как могло показаться со стороны. И речь шла не о болезни твоего мужа. Он ясно дал это понять.
Полетт резко вскочила с кровати.
– Я не желаю обсуждать с тобою Арманда.
– Почему? Он же мертв и нас с тобой вряд ли услышит.
– Ты заставил меня сделать выбор. Отчего бы тебе критически не взглянуть на собственное поведение за последние несколько недель? – крикнула Полетт. – Ты же настоящий монстр!
– Да, я вел себя, как раненый зверь, – совершенно спокойно произнес Франко вслед Полетт, прежде чем та успела скрыться в ванной. – Но ты не поощряла меня к иному поведению. Ты всячески старалась меня оскорбить, унизить, разозлить и тем самым толкала на вызов. Ты превратила наши отношения в поединок, а в поединке я вижу единственный выход… я должен в нем побеждать!…
Полетт встала под душ. Ей так хотелось остаться наедине с собой. Когда даешь Франко волю, то он легко из обвиняемого превращается в талантливого прокурора. Горячая вода больно жгла ноги, живот, но Полетт получала от этой боли какое-то необъяснимое наслаждение.
«Однажды ты приползешь ко мне на коленях и будешь умолять, чтобы я взял тебя… а я тебя отшвырну», – вспомнились ей слова Франко.
Полетт испуганно вздрогнула. Ведь Франко произнес эти слова всего лишь несколько дней назад. И ведь он оказался прав, он уже выиграл поединок с ней. Она полюбила его. Что бы ни случилось, расставание с ним станет для нее трагедией. О Боже, как она унижена!
Раздался стук в дверь. По заказу Франко прибыли бутерброды, фрукты и кофе. Симпатичная чернокожая горничная сообщила, что Франко отправился на свидание с отцом.
– Извините, что вас побеспокоили столь поздно. – Было уже два часа ночи, и Полетт почувствовала себя неловко.
– Но я же дежурю тут в ночную смену, – улыбнулась девушка. – Это моя работа.
Ночная смена. Полетт покачала головой. Надо же! Круглосуточное обслуживание. Словно в первоклассном отеле. Потом ей пришла в голову мысль: уж не стало ли Карлосу хуже, – и она нахмурилась.
Минут через десять Франко вернулся.
– Как себя чувствует твой, отец? – спросила она.
– Страдает бессонницей, – вздохнул Франко. – Возникли проблемы с морскими перевозками в Афинах. Просит меня слетать туда и разобраться. Я улетаю завтра утром и собираюсь вернуться в ночь перед свадьбой.
Сердце Полетт отчаянно забилось, но она постаралась не выдать своего волнения.
– Мне будет тебя не хватать, – заверил ее Франко с ироничной улыбкой.
Он быстро разделся, скользнул в постель и заключил Полетт в свои объятия. Его крепкие мускулистые руки были так нежны, а тело так горячо.
– Я вот о чем подумал, – поднял голову Франко. – Ты принимаешь противозачаточные таблетки?
Полетт испугалась.
– Нет.
Франко шумно вздохнул.
– Я тоже на сей раз не позаботился ни о чем таком… извини.
Полетт вспыхнула, стала в уме делать расчеты и решила, что риск забеременеть ничтожно мал.
– Довольно маловероятно…
– Русская рулетка, – страстно прошептал Франко ей на ухо. – Будь что будет! Никогда я еще не был столь беспечен.
– Думаю, тебе не стоит волноваться, – напряженным голосом выговорила Полетт.
Было крайне глупо забывать о том, что в действительности представляют их отношения. Обоюдное физическое желание заставило забыть о доводах разума, но в тревоге Франко все же содержалось нечто почти осязаемое.
– Посмотрим. – Он как-то странно взглянул на нее и пожал плечами. – Может, и к лучшему то, что мы собираемся пожениться.
– Но это же ненастоящая свадьба!
– Что такое настоящее, а что ненастоящее? – ухмыльнулся Франко, склоняя к ней голову. – Не уверен, что могу в этом разобраться.
– А я думала, что ты во всем разбираешься.
– Бывают моменты полнейшего помешательства…
– Например, в лифте? – сорвалось у Полетт с языка.
– С тобой я готов заниматься любовью где угодно, – прошептал Франко, теснее прижимая ее к себе и поглаживая ладонью низ ее живота…
– Вы выглядите восхитительно, – оглядев Полетт, удовлетворенно вздохнула Лоредана. – Мой брат упадет к вашим ногам бездыханный.
