— У меня важное дело, очень, — сообщила трубка голосом Андрея. — Ты даже не представляешь, какой горячей информацией я обладаю. Слышишь меня?
— Слышу, — обеспокоенно сказала Людмила и поднялась из воды. — Погоди, я сейчас вытрусь и наброшу на себя что-нибудь, а то холодно.
— Ох, я тебе помешал…
— Нисколько. Я уже приняла ванну и собиралась вылезать.
Людмила не смогла бы объяснить, для чего посвящает Андрея в такие подробности. Но в душе она прекрасно понимала, зачем это делает. Пусть знает, что сейчас она голая. Абсолютно.
— Все, слушаю, — сказала она. — Черт, халат упал. Ага, порядок. Ну что же ты молчишь?
— Не хотел мешать тебе одеваться, — скромно произнес Андрей.
— Рассказывай же. Я умираю от любопытства!
Но на протяжении следующих минут Людмила умирала уже не от любопытства, а от тревоги за Андрея. Повествование о засаде на кладбище и состоявшейся перестрелке заставило ее остро почувствовать, как нужен ей этот странный, малознакомый, не слишком устроенный и к тому же женатый мужчина.
— Андрей, — пробормотала она. — Ты серьезно? Это не шутка?
— Какие шутки, когда пуля в желудке! Прости, это я сдуру ляпнул. На самом деле мне совсем не до смеха. Я в полной растерянности. И мне ужасно страшно. Вот такой я герой.
— И где они? — тихо спросила Людмила. — Эти люди, которые…
Договаривать она не стала, но было и так все понятно.
— На кладбище, — сказал он со вздохом. — Где и полагается находиться покойникам.
— Хочешь сказать…
Она снова умолкла на середине фразы.
— Третий бандит по кличке Джокер хотел в меня выстрелить, когда я уходил, — сказал Андрей. — Если честно, я специально оставил возле него пистолет. И взял с него слово, что он больше вредить мне не будет.
— А он? — спросила Людмила почти беззвучно.
— Слово-то Джокер дал. А потом схватился за оружие. Я заранее знал, поэтому вовремя обернулся.
— Если бы ты не оставил ему оружия…
— Он нашел бы другое. Это война, Люда. На уничтожение.
— Боже, мне кажется, что я сплю, — пробормотала она, — в кинозале на сеансе какого-нибудь боевика.
— К сожалению, это реальность, — сказал Андрей. — Но хватит об этом. Пусть мертвые хоронят своих мертвецов, или как там в Писании сказано? Лично я собираюсь жить дальше. Потому что умирать не имею права, пока не отомщу. Знаешь, что мне бандит перед смертью рассказал?
— Откуда мне знать?
— Я говорил тебе, что мой отец, покойный Никольников и прокурор Соболев дружили с молодости?
— Да, я помню, — подтвердила заинтригованная Людмила.
— Так вот, Никольников был журналистом, — продолжал Андрей. — И он нарыл изрядно компромата на Соболева. Думаю, Никольников что-то заподозрил, когда они общались, стал проверять и ахнул. Потому что бригада Джокера входит в крупную преступную группировку, которую крышует… угадай, кто.
— Неужели Соболев?
— Вот именно.
— О господи! И ты ему верил…
— Не только я, увы, — вздохнул Андрей. — Никольников и отец, они тоже не ожидали, что Соболев такая скотина. Когда Никольников понял, что его бывший дружок в сговоре и в доле с настоящими бандитами, он решил поговорить.
— Поговорить? — не поняла Людмила. — С кем?
— С Соболевым, с кем же еще, — с досадой ответил Андрей. — Насколько я понял, это должна была быть душеспасительная беседа. Мол, покайся, друг, искупи грехи. Именно это предложил Никольников Соболеву у себя на даче. А тот его убил. А потом стал заметать следы. Отправил СМС моему отцу, организовал улики, направил следствие по нужному следу. Ну, ты нашу полицию знаешь…
— Знаю, — печально подтвердила Людмила. — Андрюша, ты хоть понимаешь, в какой ты опасности?
— Ура!
— Ты радуешься тому, что находишься в опасности?
— Я радуюсь тому, что ты меня Андрюшей назвала. Это ведь означает сближение, верно?
— И чем у тебя только голова забита! — воскликнула Людмила с упреком, хотя на самом деле было приятно сознавать, насколько важно для него ее отношение. — Давай лучше подумаем, что нам…
— Подумаем, — с наслаждением повторил Андрей. — Нам.
— Нельзя было Джокера… э-э, ликвидировать. Он мог бы стать чрезвычайно важным свидетелем.
— Я его показания заснял. Этого будет достаточно?
— Может быть, может быть, — пробормотала Людмила задумчиво. — Мне нужно взглянуть, прежде чем что-либо утверждать.
— Так приезжай, — предложил Андрей.
Его интонация получилась тоскливой, как у человека, внутренне готовому к отказу.
— Еду, — сказала Людмила. — Минут через сорок буду у тебя. А то и раньше.
Давно она не собиралась так быстро, как сейчас. И макияжу уделила совсем чуть-чуть времени, как в молодости. Однако сразу выскользнуть из дома не удалось. Мать настигла Людмилу в прихожей, предусмотрительно отгородилась от отца дверью и спросила:
— Куда ты собралась, Люда?
— К подружке, — ответила та, вспомнив уловки студенческой поры. — Возможно, заночую у нее.
Недоверчиво тараща глаза, мать осведомилась:
— К какой еще подружке?
— К обычной подружке.
— Это ты с ней сейчас по телефону разговаривала?
— Ага, — беспечно подтвердила Людмила. — С ней.
— И зовут ее Андрюша!
— Мама! Я не маленькая девочка!
— А ведешь себя хуже маленькой. Судя по твоим репликам, у твоего Андрея какие-то неприятности. Нелады с законом, конкретней выражаясь. Я права?
Мать была права, но Людмила не собиралась подтверждать это. В целях самозащиты она предпочла задать встречный вопрос:
— Ты подслушивала?
— Просто слушала, — поправила ее ничуть не смутившаяся мать. — Ты достаточно громко говорила.
«Эх, нужно было воду из крана пустить, — запоздало подумала Людмила. — Как в старые добрые времена».
— Чтобы слышать, нужно было вплотную к двери стоять, — обронила она. — Приложив ухо.
— Как ты можешь?! — возмутилась мать. — Неужели я хоть когда-нибудь шпионила за тобой? Дожили… Эх…
Проследив за заученным жестом, которым материнская рука схватилась за левую сторону груди, Людмила торопливо сказала:
— Ничего такого я не думаю. Услышала и услышала. У меня от тебя секретов нет.
— Людочка, доченька, не ходи никуда. Останься.
— Не могу. Я должна, мамочка. Моя профессия…
— Твоя дурость! — перебила мать, резко меняя тон. — Доверчивость твоя вечная. Хватит уже, хватит! Остановись, дочка! — Материнский голос приобрел металлическое звучание горна, трубящего тревогу. — Одумайся! Не ввязывайся в чужие неприятности. Погубит тебя твой Андрюша.
