Обрыв наплывал на лодку сверху, нависая буро-шоколадными склонами. Вблизи он казался еще более отвесным. Извилистые тропинки, прорезавшие склон зигзагами, еще более подчеркивали крутизну. На немыслимой высоте белели домики. Кое-где домики пытались сползти пониже к морю. Словно крупинки сахара осыпались с шоколадного кекса. В слепящем утреннем солнце они сверкали ярче, чем настоящий сахар.
Таки хотел сначала завести женщин к себе домой — обсушить, переодеть, накормить. Но старшая женщина со странным именем Гофмейстерина настаивала, что ей срочно нужно в мэрию. Младшая-то явно не торопилась. Она рассматривала лодку и берег острова так, словно в жизни ничего подобного не видела.
— Вон, выше по склону рыбачий поселок, я там живу, — объяснил Таки. — У самой воды никто не селится — только купаются да лодки ставят. Ну, сети сушим, рыбу разделываем. А на самом верху — город. Туда и пойдем.
— А где автомобиль? — завертела головой девчонка.
— В городе, в гараже. Что автомобилю на пляже делать, загорать, что ли?
— А какой-нибудь экипаж?
— Экипаж рыбачьих шхун в море, на лове.
— Да нет, карета какая-нибудь, запряженная шестеркой лошадей.
Таки фыркнул, представив, как шесть лошадей, дрыгая ногами, застряли на узкой улочке.
— Особам моего положения недопустимо ходить пешком, — настаивала девчонка.
— Тем более в государственное учреждение, каковым является мэрия, — подтвердила Гофмейстерина.
Таки почесал в затылке.
— Ага, будет вам карета… ну, мотор от нее по крайней мере. Постойте здесь минуточку.
И Таки быстро зашагал по дороге вверх, где жил горшечник Яни.
— Он пошел за сообщником, — зловеще зашептала Гофмейстерина. — Сейчас нагрянет мафия, и…
Но вместо мафии нагрянуло серое животное с печальными глазами. Его привел Таки — одолжил у горшечника.
— Вот тебе карета, — весело сказал мальчик. — Залезай.
— Это что? Это не лошадь, — с сомнением сказала Принцесса. — И не собака. Это их помесь?
Ослик посмотрел на Принцессу, потом на Гофмейстерину, сравнил габариты и подвинулся поближе к Принцессе.
— Да не бойся, зверюшка, я на тебе не поеду, — успокоила ослика Гофмейстерина. — Я же тебя раздавлю.
В глазах у ослика мелькнуло облегчение.
— Хорошенький, — неуверенно сказала Принцесса. — Но он чем-то пахнет. Это нормально?
— Он пахнет ослом, — объяснил Таки. — Он же осел. Было бы странно, если бы он пах апельсинами. Да лезь же! Вот сюда ногу ставь и садись верхом.
Принцесса неуверенно поставила ногу в стремя. Ослик дернулся. Принцесса прыгнула на одной ноге и сказала:
— Вообще-то нигде в этикете не сказано, что особы королевской крови Креции обязаны ездить на ослах. Даже слово такое — «осел» — не упоминается. Может, оно ругательное?
Ослик укоризненно покосился на Принцессу.
— Да ладно, я пошутила, — исправилась Принцесса. — Хоть бы лесенку какую приспособили. Он слишком высокий и крутой. И без перил. Ослы должны быть с перилами. Лучше с лифтом.
Но тут Таки, которому надоело зря торчать на солнцепеке, подсадил Принцессу в седло. Она побледнела гораздо сильнее, чем когда выпала из самолета, и сказала сдавленным голосом:
— Ой! Он шевелится!
— Естественно, шевелится, он же живой, — фыркнул Таки и шлепнул ослика по заду. Тот послушно пошел вперед. Таки и Гофмейстерина следовали рядом.
— Ой! — прошептала Принцесса. — Он прямо подо мной шевелится и теплый. У него температура?
— Конечно, он же не труп, — сказал Таки. — У всех животных есть какая-то температура. Даже у комаров.
— Держитесь, Ваше Высочество, — сказала Гофмейстерина, очень переживавшая по поводу безопасности. — Не отвлекайтесь на измерение температуры осла.
Ослик на ходу потянулся к какому-то кустику, нарушив плавное движение. Принцесса взвизгнула. Ослик чуть не подавился кустиком.
— Он что-то съел! — воскликнула Принцесса. — Это нормально?
— Нормально, — терпеливо подтвердил Таки. — Вот если бы его кто-то съел, было бы ненормально.
Принцесса отважилась оторвать руку от чего-то твердого, во что она вцепилась, и погладила ослика по шее.
— Какой бархатный! — удивилась она. — Немножко жесткий. И тепленький. И серенький. И с глазками!
— А что, у вас на родине ослы холодные, зеленые и слепые? — заинтересовался Таки.
Но Принцесса не ответила. Она была поглощена исследованием осла и не отвлекалась на пустяки. Она даже не обращала внимания на то, что маленькая процессия уже шла по городским улицам. Почти у мэрии Принцесса обнаружила у осла хвост. Это открытие привело Ее Высочество в бурный восторг, и она то и дело оборачивалась, чтобы полюбоваться на это чудо природы. Изнервничавшаяся Гофмейстерина хватала ее за коленку для безопасности, на что Принцесса периодически лягалась. Осел тоже лягался хором с Принцессой — они здорово спелись.
— Вот мы и приехали, — сказал Таки, стаскивая девочку с осла. — Это мэрия.
— Вот это мэрия? — удивилась Гофмейстерина. Принцесса не обратила на мэрию внимания — она гладила ослика.
Белый одноэтажный домик с плоской крышей не походил на государственное учреждение. У входа вместо почетного караула стояли большие глиняные горшки с цветами. Сверху сползало что-то вьющееся, зеленое, все в красных бутонах. Оно заплело почти всю мэрию. На волю торчали только синие деревянные ставни и кусочек вывески с буквами: «.. ОНО…».
— Оно — это что? — спросила Гофмейстерина. — Целиком учреждение как называется?
— Не помню, — пожал плечами Таки. — Эту вывеску все время цветы заслоняют. «…ОНО…»— это значит: «вот это ОНО самое и есть, не сомневайтесь».
— Маленькая какая-то мэрия, — засомневалась Гофмейстерина.
— А у нас мэр не толстый, он в ней как раз помещается, — объяснил Таки. — Вместе с телефоном. А ночевать он домой ходит, у него домик побольше.
Таки подошел к двери и крикнул в темный проем:
— Господин мэр! Тут пришла какая-то особа королевской крови и еще одна дама.
— Сейчас выйду, — и из двери вышел невысокий человек в рубашке и белых джинсах.
— Очень рад, очень рад, — сказал он. — Счастлив приветствовать вас на земле Острова, Которого Нет. А которая из вас Принцесса?
— Это она, — сказала Гофмейстерина.
— Это я, — сказала Принцесса.
— И я-а, — сказал ослик-самозванец.
Мэр ослика за Принцессу не принял, он его в лицо знал, потому что иногда брал его у Яни-горшечника.
