Миклухо-Маклай поселился в большой гостинице «Hotel d'Europe» («Европейский отель»), находящейся в центре города, и на следующий день решил нанести визит губернатору Стрейтссеттлментс («поселений у пролива») — образованной в 1826 году английской колонии, куда кроме Сингапура входили остров Пинанг и порт Малакка, расположенный на западном берегу Малаккского полуострова. Но оказалось, что губернатор сэр Эндрю Кларк отправился на правительственном судне для переговоров с одним из султанов. Поэтому Николай Николаевич представился его молодой жене, которая в отсутствие супруга флиртовала, по словам путешественника, с заезжим венгерским графом
[584].
Ссылаясь на несметные природные богатства полуострова, прежде всего на огромные залежи олова, английские купцы неоднократно посылали из Сингапура в Лондон петиции с призывом захватить султанаты Малакки. Кларк, назначенный губернатором в сентябре 1873 года, получил задание присоединить эти султанаты к Британской империи, не ограничиваясь самым южным — Джохором, который давно уже попал в полную зависимость от британских властей. Бравый вояка, который привык действовать решительно и не боялся брать на себя ответственность за содеянное, не дожидаясь формальных инструкций из Лондона, Кларк в течение года подчинил два больших султаната в западной части полуострова — Перак и Селангор. Он ловко использовал усобицы между местными феодалами, борьбу за престолонаследие в правящих семьях, широко прибегал к запугиванию и подкупу, назначал щедрые «пенсии» покорившимся султанам, а где необходимо — применял и вооруженную силу
Кларк вернулся в Сингапур вскоре после прибытия туда Миклухо-Маклая и радушно принял русского путешественника (ввел его в свой дом, приглашал в губернаторскую ложу в театре). Он действовал не без умысла. Для него Миклухо-Маклай был не просто известным путешественником и исследователем, а человеком, который отправится во внутренние районы полуострова и соберет информацию, которая может оказаться полезной англичанам. До сих пор во многих местностях не побывал ни один европеец, а потому у губернатора и его подчиненных не было сведений об их рельефе, реках, составе и численности населения, отношениях между местными князьками и различными племенами. Главным «консультантом» Кларка был правитель Джохора Абу Бакар, награжденный британским орденом и получивший от лондонского правительства титул махараджи. Но этот малайский властитель не имел даже схематической карты своего султаната, не мог назвать точных его границ и еще меньше знал о соседних княжествах.
Пребывание в Сингапуре оказалось полезным для Миклухо-Маклая. Здесь он познакомился с лордом Артуром Гордоном, который отправлялся на острова Фиджи, чтобы занять там высокий пост британского верховного комиссара в западной части Тихого океана, и членом лондонского Королевского географического общества военным инженером Уильямом Филдингом, который, выйдя в отставку, занялся проектированием и строительством железных дорог в Юго-Восточной Азии и Австралии. Эти джентльмены впоследствии сыграли немаловажную роль в жизни Миклухо-Маклая.
В Сингапуре Николай Николаевич встретился с Луиджи д'Альбертисом, который начинал изучение Новой Гвинеи вместе с Одоардо Беккари. Путешественники обсудили волнующие их проблемы, поделились своими планами. Из Сингапура д'Альбертис отправился в залив Папуа, откуда на маленьком пароходике дважды поднимался по Флаю — крупнейшей реке Новой Гвинеи, — достигнув внутренних районов огромного острова. По своему образу действий и отношению к «туземцам» д'Альбертис был полнейшей противоположностью Миклухо-Маклаю. Этот бывший гарибальдиец оказался отъявленным расистом, жестоким и бессердечным человеком. Не желая тратить время на установление дружественных отношений с «голозадыми дикарями», итальянец пролагал себе путь, обстреливая в «профилактических целях» картечью папуасские селения, то и дело взрывая динамитные заряды. Папуасов он не запугал, но сделал их заклятыми врагами. Более того, на протяжении полувека племена, обитающие по берегам реки Флай, мстили за его злодеяния путешественникам, которые пытались обследовать эту реку и ее протоки
[585].
«Европейский отель» был переполнен туристами и коммивояжерами, останавливающимися здесь по пути в страны Востока или возвращающимися в Европу. Николаю Николаевичу докучали шум и суета, а по ночам его нередко будили крики и песни подгулявших постояльцев. Поэтому он принял приглашение Абу Бакара переселиться в его дворец в городе Джохор-Бару, столице Джохора, чтобы там продолжить подготовку к путешествию в джунгли Малакки. Узнав об этом, Кларк поручил махарадже максимально содействовать русскому путешественнику.
Миклухо-Маклай за полтора часа пересек в двухколесном экипаже остров Сингапур, а затем — на маленьком пароходе, присланном за ним махараджей, — узкий пролив, отделяющий остров от южной оконечности Малаккского полуострова. На вершине невысокой скалы, нависшей над проливом, находился дворец Абу Бакара; к нему вела широкая, отделанная мрамором лестница.
«Сам дворец представлял прекрасное двухэтажное здание, — вспоминает английский турист, оказавшийся там одновременно с Миклухо-Маклаем. — Вокруг нижнего этажа шла большая площадка, окруженная красивой резной каменной колоннадой; а над этой площадкой находилась веранда, на которую выходили все спальни»
[586]. Парадные комнаты были украшены зеркалами и портретами британских царствующих особ и обставлены изысканной европейской мебелью. Обед, которым угостили Миклухо-Маклая и других иностранцев, мог поспорить с подаваемым в дорогом английском ресторане. Вскоре появился сам хозяин — в сюртуке от известного английского портного, но в разноцветной чалме и саронге (малайской одежде наподобие юбки). Абу Бакар прекрасно говорил по-английски, бывал в Великобритании и охотно перенимал европейские технические нововведения, но оставался верен некоторым обычаям и религии предков. Он жил на широкую ногу не только благодаря «пенсии», выплачиваемой английскими властями, но и от доходов с лесопильного завода и оловянных рудников, где работали китайцы. Махараджа по-прежнему получал феодальные подати от своих подданных, для которых он оставался повелителем, наделенным сакральной властью. Но реальные рычаги управления Джохором находились не у Абу Бакара, а у его «секретаря» англичанина Хоула, приставленного к нему губернатором Стрейтссеттлментс.
Абу Бакар снабдил Николая Николаевича охранной грамотой, написанной по-малайски арабской вязью. В ней всем джохорским чиновникам и старостам деревень предписывалось всемерно помогать «высокородному господину по имени Маклай», который желает осмотреть леса, видеть и рисовать населяющих их людей
[587]. В ответ путешественник обещал махарадже составить для него карту пройденного пути. Неизвестно, выполнил ли он это обещание.
