— хоть попа корми, а вода чистая, прозрачная, можно
деньгу зашибить, продавая в бутылках…
Олег методично заносил в свою емкую память все новые и новые
факты, что, впрочем, ясности не добавляло. Он вздрогнул от ликующего вопля:
— Олег, хаты!!!
На горизонте заблистал горный хребет из чистого хрусталя.
Или алмаза. Таким он показался вначале, но Мрак сразу наддал скорости, Олег не
отставал, и через несколько минут Мрак охнул и едва не остановился в полете.
Олег ощутил, что по нервам ударил разряд электрического тока: перед ними
разрастался город, дивный изумительный город!
Размером с горный хребет, он и походил издали на
какие-нибудь Гималаи. Вон высокие горы, вон остроконечные пики, вон самая
высокая гора, дальше чуть меньше, еще меньше, словно застывший гребень
гигантского дракона из горного алмаза, а высота исчисляется километрами… не
гор, это же здания, дивные сверкающие здания.
Мрака заносило, он летел нелепо боком, потом опомнился и
выровнялся, но от волнения снова понесся, как падающий с самолета
новичок-парашютист.
— А вон и вилла! — заорал он.
— Или хутор!
Слева среди зелени появился, Олег не поверил глазам, купол
большого здания. Сам купол не слишком велик, да и здание не стремилось повыше к
стратосфере, просто раздалось во все стороны и, как догадывался, крепко и
надежно вцепилось в грунт множеством подземных этажей. Он поймал себя на том,
что без страха и волнения рассматривает инопланетную, да что там — инозвездную
постройку. Ждал, надеялся, страстно мечтал… но, видимо, слишком страстно,
перегорело так, что один пепел, только сердце застучало чуть чаще обычного, да
в голову ударил жар.
— Опять иллюзия?
— Олег, дурило, я прощупал и этот дом, и тот хребет во
всех спектрах и всех излучениях. Если иллюзия, то эту иллюзию можно щупать, о
нее можно разбить голову.
Олег хмыкнул:
— Я умею творить фантомы с тактильными
характеристиками. Хочешь…
— Не надо, — прервал Мрак. Его глаза не отрывались
от далекого здания.
— Пойдем, но только потихоньку.
— Да, конечно. Как очень осторожный слон на цыпочках в
посудной лавке… Давай-ка сперва все-таки в этот… отдельно стоящий домик.
Мрак лихо приземлился в трех метрах от стены здания. На этот
раз даже не притоптал траву, не говоря уже о кратере. Не оглядываясь на Олега,
вечно тот опережает, пробежался на большой скорости вокруг здания, двери нет
как нет, взлетел и посмотрел сверху, а Олег подошел к стене, осмотрел, подошел
вплотную…
… ив стене появился отчетливо видимый проем.
— Мрак! — закричал он.
— Мрак!…
Мрак на крик появился мгновенно. Все понял, отпихнул Олега и
первым почти вбежал в помещение.
Им показалось, что вошли через жабры гигантской рыбы в ее
череп. Сильный запах рыбы, хотя это, конечно, совсем не запах, но пусть будет
запах и пусть будет рыба, иначе придется застрять здесь не на одно столетие,
пытаясь понять неведомое. Медленно пошли по весьма просторному помещению,
заставленному донельзя аппаратурой, силовыми установками… во всяком случае, без
колебаний назвали для себя это аппаратурой. Не потому, что узнали, не потому
даже, что это так выглядит, а потому, что если там не расставлены кровати, то
это именно всякие трансформаторные будки, заводы, коровники и прочие
научно-исследовательские центры.
Оба старательно обходили высокие колонны, блестящие шары,
пока Мрак не задел один шар и не обнаружил, что может пройти насквозь, будто
сквозь упорядоченный туман.
Он тут же осмелел, пер нагло, Олег осторожничал. Это местный
вариант «защиты от дурака», предположил он. Сам ты, ответил Мрак резонно, если
притронуться боишься. Раз защитились от дурака, то, значит, и самого дурака
защитили еще раньше! Ведь чем цивилизация вышее, тем она больше защищает
дураков, дебилов, недоразвитых и прочих интеллигентов. Так что не трясись, жаба
болотная, щупай все, что блестит.
Помещение плавно перешло в следующее, Мрак замедлил шаг,
смотрел с недоумением. Покосился на Олега, тот выглядит не лучше: морда
вытянулась, в глазах растерянность, челюсть отвисла. Мрак не то что сам, даже
чистенький Олег показался ему в этом мире толстой волосатой обезьяной. Толстой,
волосатой и грязной. Толстой, волосатой, грязной и дурно пахнущей. И сильно
дурно пахнущей.
Он даже оглянулся, не остаются ли за ними на белоснежном мраморе
грязные отпечатки пятипалых лап. От которых еще и дурно пахнет. Вроде бы нет,
но все равно — падает шерсть, во все стороны шибает гадкий запах. Даже рылами
своими погаными оскверняют этот совершенный мир.
Олег остановился. В зеленых глазах растерянность перешла в
полное смятение.
— Мрак, — сказал он совсем тихо, — тут никого
нет.
— Ага, — ответил Мрак.
— Хозяева умотали на дачу. Морковку сажают, грядки,
опыление… нет, опыление — это пчелы, а хозяева — копание и сажание. Верно?
— Не знаю, — ответил Олег.
— У меня никогда дачи не было. Мрак, неловко ходить по
чужой квартире.
— Ну и чо?
— Давай все же отыщем лю… туземцев.
— Ты уверен, что они с кольцами в носу и перьями на
голове?
— Туземцы — местные жители, волчара ни разу не
грамотная.
Мрак молча направился за волхвом к стене. Секундное
сопротивление, словно в стене их проверяли не только на допуски, но и на
выпуски, затем свежий воздух ворвался в легкие. В непривычно белом от множества
звезд небе зеленое солнце светит ярко, мощно, радостно, словно уже пришла
полная и окончательная победа гринписовцев.
Все так же молча Мрак поднялся в воздух. Олег полетел сзади,
постепенно передоверяя Мраку роль лидера. Хрустальный хребет быстро разросся в
сказочный город, Олег всматривался во все глаза и во всех диапазонах.
— Ну, — сказал Мрак торжествующе, — что
скажешь, свинья поганая?… Я ж говорил, что похожи на нас!
— Чем? — спросил Олег.
Мрак ответил уверенно, ни на минуту не задумавшись:
— Не в болотах же сидят?… И не на деревьях!… Видишь,
какие города? У них там, пожалуй, оптоволокно всюду, красота!… И качать можно
со скоростью сто пятьдесят в секунду!
— Это и по витой паре можно, — буркнул Олег.
Сердце его тоскливо сжималось. Мрак прав: город из их земных сказок.
Прекрасный, светлый, сказочный. И не иллюзия, он уже и так, и эдак старался
посмотреть на него другим взглядом, пытался увидеть то нагромождение камней, то
странные причудливые деревья, то вообще какие-нибудь боевые машины. Нет, город
сверкает, искрится, играет лучами под ласковым солнцем. Именно город, ласковый
город для жилья.
Он пытался вызвать в себе враждебность, недоверие, но
инстинкты на провокацию не отзывались.
