Мрак пожал плечами:
— Я ж говорю, мне, как той Муму… Веди!
Следующий город отыскался легко и быстро. Более того, с
высоты Мрак успел заметить еще два, оба на равном удалении как друг от друга,
так и от этого, первого. Чтобы проверить догадку, он поднялся в верхние слои,
пронесся, не скрываясь, над всем континентом, вернулся через несколько минут
бледный, взъерошенный, злой.
— Там еще города, — сказал он.
— Не поверишь, несколько десятков! Все… какие-то
одинаковые.
— У нас тоже одинаковые, — возразил Олег.
— Все по типовым проектам.
— Дурень, даже ты Великий Урюпинск от какого-то Парижа
отличишь!… Видок, размеры, архитектура… А эти — как близнецы. Как будто везде
Парижи. Да что там одинаковость — они ж все друг от друга на тысячу двести
семьдесят три километра четыреста метров!
Город внизу играл всеми красками, веселый, дружелюбный и
приглашающий. Олег помолчал, раздумывал, Мрак заложил крутой вираж и метнулся
вниз.
Небоскребы разрастались, уже видно, что по улицам иногда
двигаются механизмы, над крышами совсем редко мелькают не то птицы, не то
летательные аппараты. Мрак с разлета, уже ничего не страшась, ударился в стену.
Сердце Олега сжалось, что за рисковый дурень, но Мрак исчез, и он тоже метнулся
следом, перед стеной задержал дыхание, коснулся, ощутил легкое сопротивление,
проник мягко и без усилий.
Мрак уже бродил по огромному помещению, все трогал, щупал.
— Пусто, — сообщил он, как будто Олег летел с
завязанными глазами и ничего не видел.
— Похоже, этот город тоже… э-э… в отпуск. На дачи
сажать картошку.
Олег подошел к стене, от нее веяло прохладой. Высунул голову
наружу, город блистает всеми чистыми красками, радостный, чуточку карнавальный
и в то же время строгий, изысканный, как будто карнавал устроили особы
королевских семей.
— Картошку, — повторил он в пустоту.
— Да-да, картошку.
— Чо? — донеслось из помещения.
Он дернулся обратно, Мрак все еще экспериментирует с
приборами, похожий на орангутанга с пылесосом, невозмутимый, словно находится
не в Звездном Шаре, спутнике галактики, а в квартире соседки.
Если это жилые помещения, мелькнула мысль, то именно такие,
в каких бы хотел жить сам, но каких не выносят женщины — помесь спальни,
рабочего кабинета, мастерской и экспериментальной лаборатории.
Они бродили по всем помещениям, где перед ними услужливо
распахивались двери. Олег тоже начал все щупать, трогать, проникать локаторами
под кожухи, стараясь уяснить назначение приборов… если это приборы.
— А вот с этим я повожусь, — сообщил он наконец.
— Мрак, не обращай на меня внимания… Это что-то похожее
то ли на компьютер, то ли на нечто передающе-принимающее… хотя это может и то,
и другое, и третье, вместе взятое, а к тому же еще и соковыжималка. Ты иди, иди
дальше.
Мрак смотрел скептически: уже многое принимали за компы,
ведь сейчас на Земле их эра, вот и здесь их везде ищем, как современник Жюль
Верна искал бы всюду воздушные шары на тыщу персон и весьма удивлялся бы
отсутствию роскошных карет, запряженных цугом…
Олег возился долго, но, когда Мрак, облетев почти весь
город, вернулся, волхв все еще возился с «компьютером».
— Ну что? — спросил Мрак Олег даже не услышал,
ладони лежали на металлической пластине стола, а глаза невидяще наблюдали
калейдоскоп цветовых пятен на дисплее. Мрак зашел сбоку, ускорил восприятие,
пятна слегка замедлились, иногда он даже видел цельные картинки, но те исчезали
раньше, чем успевал уловить смысл. Олег гонит в таком режиме, что пока ему,
Мраку, недоступен, что-то ищет, но вряд ли в таком темпе что-то может понять…
Он снова пошел бродить, как броуновская частица со свободой воли.
Помещения открывались охотно, с предупредительной готовностью. Сперва
нервировало, даже оглядывался, но нигде ни тени чужаков, автоматика безотказно
улавливает все желания. Вот только подумал, что слишком яркий свет, стена тут
же послушно потемнела, отрезав часть солнечного света, показалось, что жарко —
воздух тут же похолодал, как будто аппаратура улавливает даже его мысли,
абсолютного чужака в этом мире!
Олег все еще сидел за тем же столом, но на дисплее пятна
мелькали, складываясь в картинки, гораздо медленнее. Он побледнел, осунулся, в
глазах то и дело проступал страх, а потом сменялся глубокой печалью.
— Ну чо? — спросил Мрак.
— Долго будешь просиживать это кресло… или рояль, я так
и не понял, на чем сидишь?
Олег сказал тяжело, будто ворочал огромные камни:
— Мрак, я боюсь…
— Ха, — сказал Мрак саркастически, — новость!
— Мрак, я боюсь, что жителей этих городов мы больше не
увидим.
Мрак посмотрел по сторонам, потом развернулся к нему всем
телом. Коричневые глаза быстро пробежали взглядом по бледному, осунувшемуся
лицу.
— Почему? Вымерли? А эти автоматы…
—… просто выполняют программу, — закончил Олег.
— Просто следуют программе, что заложена в них, может
быть, тысячу, а может, и миллион лет назад. Это простые строительные автоматы.
Только наши способны разве что перемешать бетон, а эти перестраивают всю
планету, делают из нее сад, а потом еще настраивают города…
— Тысячи городов, — сказал Мрак потрясенно.
— Олег, здесь же тысячи городов! И эти тысячи таких
городов… коту под хвост?
Олег тяжело дышал, под глазами повисли темные круги.
— Сто тысяч, — поправил он.
— Сто тысяч городов на каждой планете!… Каждый
рассчитан, по самой грубой прикидке, на миллион человек. То есть автомат
приготовил планету для ста миллиардов человек.
Мрак сказал дрогнувшим голосом:
— Но мы уже встретили несколько таких планет!
— Пустых, Мрак.
— Пустых, — согласился Мрак.
— Они что же, сдурели?… Мы ж эти планеты никогда не
освоим!
— Мрак, — сказал Олег с укором.
— А чо Мрак, чо Мрак? Сто миллиардов — это же надо
такое учудить! То-то они и все океаны вывели, не только горы. А вместо океанов
— одни морские проливы вроде Ла-Манша… нет, Дарданелл, там теплее и вода чище.
За вторую неделю в этом городе так никого и не встретили, к
сильнейшему огорчению Мрака. Олег уже давно никого не ждал, здесь явно
обходятся без приемных комиссий, подключался ко всем зданиям, растениям,
собирал те обрывки, которые удавалось понять, вкладывал эти цветные стеклышки в
огромную мозаику, у которой пока не мог понять ни жанр, ни размеры, ни даже
общий фон.
Жизнь, как он все же уяснил, зародилась в планетной системе
одной из звезд, что на той стороне Звездного Шара. И уже оттуда шла волна
медленного освоения, заселения
