— Ох, как далеко вы… Вы здесь случайно или…
Она произнесла несколько слов, которых они не поняли. Мрак
стиснул челюсти, ее язык уж чересчур богат, ярок, выразителен, а всего сотня
тысяч переведенных слов сводились к простейшим понятиям человека племени
папуасов или населения планеты Земля.
— И то, и другое, — ответил Олег с той же
поспешностью, не давая заговорить Мраку.
— Мы прибыли по своей воле, однако хотим везде побывать
и немного расширить кругозор свой и… тех, кому расскажем.
Она просияла, заулыбалась, расцвела, как нежный цветок под
первым лучом молодого солнышка.
— Ой, как я рада!… Я буду просто счастлива чем-то
помочь… Пойдемте ко мне в дом… Меня зовут Игарна, ибо мне еще не выдали… и вот…
Речь ее зияла дырами, многие слова так и оставались тайной,
не отыскивалось даже близких аналогов, но голосок звучал музыкально, щебечуще,
улыбалась чарующе, и Олег заставлял себя тоже улыбаться.
Они пошли за ней, стараясь двигаться так же плавно и
музыкально, но казались сами себе не то буратинами, не то деревянными солдатами
с их деревянными движениями и никакой мимикой. По обе стороны дорожки свешивали
головки яркие цветы, едва слышно звенели, перекликались почти человеческими или
эльфячьими голосами.
Ее квартира… если она привела в квартиру, была… если
пользоваться земными понятиями, огромной. Мрак решил, что хозяйка явно не
страдает арахнофобией, или как ее там, эту боязнь больших пространств. Хотя и
мебели — или это не мебель? — до фига, как в музее танковой техники.
Олег выбрал знакомое место, видел в изображениях, сел, не
дожидаясь приглашения хозяйки, здесь на буржуазные тонкости этикета внимания не
обращают. Хватает других тонкостей, плотностей и утолщений, половину из них
явно уже нарушили, ибо Игарна, так она назвалась, раскрыла от восторга ротик:
— Ой, как вы все это странно делаете!…
Олег покраснел, открыл и закрыл рот, а Мрак сказал обидчиво:
— Это ты странная! А мы самые нормальные. У нас там все
такие.
Она всплеснула руками:
— Ой, и слова какие странные!… Как много вы создали
своих слов! Как замечательно…
Олег снова не нашелся что ответить, а Мрак сказал с
рассчитанной неохотой:
— Ну, ты догадливая… А что, как-то заметно? Она сказала
счастливо:
— Ой, это замечательно!… Уже тысячу лет никто… с
Гозиялы… Мой отец говорил, что вы в своем мире избрали знаменем философию Кеура
о неинкурности и телеинрости…
Мрак развел руками:
— Ну, это сложный вопрос. Главное, что не эйнастию. Вот
что пронесло то пронесло!
— Эйнастию? — переспросила она заинтересованно.
— А что это?
Олег побледнел, а Мрак сказал задумчиво:
— Познакомить вас с этим интереснейшим учением, что
ли?… Знаете ли, это такой интересный сплав различных… гм… но мой друг, как
видите, несколько против. Все-таки вы еще не готовы принять такое непростое
учение. Хотя вам, с вашей фигурой, я бы сам преподал несколько уроков… Олег
сказал с угрозой:
— Мрак!
Мрак снова развел руками.
— Как видите, непосвященным пока нельзя… Но как-нибудь
потом, понимаете?
Он указал взглядом на бледного Олега. Она прощебетала
счастливо:
— Как интересно! А нам все говорили, что жители Гозиялы
такие скрытные… таинственные!
Олег сказал угрюмо:
— Мы такие и есть, но в данном случае… мы представляем
особую группу.
Он прочел по ее глазам, что все понятно, годзияле делают
очередной шажок. Они слишком далеко ушли от общей культуры жителей Шара, поняли
ущербность своей попытки развиваться в изоляции, а сейчас просто в очередной
раз возвращаются, как это правильно названо, к истинным ценностям Лабуна.
Мрак добавил таинственным шепотом:
— Но нам не хотелось бы… понимаете… чтоб о нас слишком
много знали. Мы осмотримся, обвыкнемся…
— Да, — ответила она поспешно, — да, конечно!…
Располагайтесь здесь, знакомьтесь со всеми нашими… впрочем, у нас за это
короткое время ничего не изменилось, но вы там у себя могли в крохотном
обществе гораздо быстрее уйти в ту или другую сторону…
Олег на миг ощутил дурноту и головокружение. Крохотное
общество гозиял — это планетка со ста миллиардами населения. Да еще две
заселенные планеты в системе того же солнца, итого почти триста миллиардов
человек. Да, это совсем крошка, пылинка…
— Большое общество обладает большой инерцией, —
сказал он рассудительно.
— Его трудно свернуть с пути.
Хотя это и хорошо… в случае, если общество на верном пути.
Она мягко улыбнулась, в следующее мгновение исчезла. Только
что была здесь, но исчезла разом, а в помещении не выпал снег, не образовался
вакуум. Олег видел, что Мрак едва удержался, чтобы не вскочить и не
оглядываться с глупым видом.
Они одновременно пошарили во всех диапазонах и в
рентгеновском обнаружили ее в соседней комнате: не то переодевалась, не то
совершала некий ритуальный процесс. А может, просто какала. Технический
прогресс не мог не коснуться и этого деликатного процесса.
Олег сказал Мраку вполголоса, включив все системы
криптозащиты:
— Им в голову не приходит, что в их шаровом скоплении может
появиться чужой. Они знают все цивилизации и… боюсь, даже знают, что творится в
галактике. Нет, не могут наблюдать, но у них есть… я бы не назвал это даже
прибором — черт, как в нашем языке не хватает слов!…
— но как-то могут определять, где есть жизнь, где нет,
а если жизнь есть, то на каком уровне находится…
— В этом случае могут не беспокоиться, — буркнул
Мрак.
— Но какая может исходить от нас угроза? Ты уверен, что
именно они хотят стереть с лица земли человечество?
— С лица земли, — повторил Олег тоскливо.
— Слова -то какие… Они не только человечество, но и
саму Землю… и Солнце… и соседние звезды! И весь участок пространства. Это я
понял в разговоре с Тархом, хотя мне, как и тебе, это неясно. Какая-то ошибка.
Надо разобраться. Поскорее разобраться! Кто знает, вдруг у них боевая армада
звездолетов уже готовится к вылету?
— У них же нет боевых звездолетов!
— Достаточно одного строительного, — ответил Олег
с тоскливой завистью.
— Прилетит, перемешает сушу и море, перестроит
континенты по заданному плану… Ну, как бульдозер ровняет площадку, не обращая
внимания на разъяренных муравьев. Кто пытается кусать его за гусеницы, кто
бросается спасать личинок, а бульдозер ровняет, асфальтирует, заливает бетоном,
строит…
