— Перед собой стыдно, — ответил Олег сердито.
— Не перед тобой же, морда!
Мрак дважды сходил в туалет, Олег же оставался за столом,
весь из себя задумчивый. Когда задумывался чересчур, то нервные пальцы либо
скручивали из вилок и ножей колечки, браслеты, даже спаивали друг с другом.
Между пальцами вспыхивала короткая дуга, пахло озоном, издали выглядело, как
будто баловался с зажигалкой, но, когда появился Мрак, вместо вилок было
стальное ожерелье из двадцати отдельных колечек. Кажется, даже с орнаментом,
выжженным или выдавленным.
Каролина появилась на лестнице, на спине модный рюкзачок.
Спросила издали застенчиво:
— Мрак Иванович, так я возьму велосипед? Мрак
отмахнулся:
— Я ж для тебя купил! Больше не спрашивай, он твой.
— Такой дорогой, — прошептала девушка почтительно.
— Спасибо, Мрак Иванович!… А ваш друг к вам надолго?
Мрак кивнул:
— Молодец, Каролинка. Сразу все ухватила, когда
увидела, как он жреть. Закупай втрое… нет, впятеро! Это к тому, что я ем, как
птичка, ты заметила?
Олег проворчал:
— Мрак, я просто задумался.
Каролина улыбнулась, исчезла. Мрак пояснил:
— Для них, деревенских, это хар-р-рошая подработка.
Другие аж в город на базар везут, а я тут потребляю. А тут еще ты на мою
голову, жрешь в четыре горла, как голодный крокодил. Некормленый.
— Ага, сам признался… Мрак Иванович!
— Это потому, что солидный я, — сказал Мрак,
оправдываясь.
— Хоть мы с виду и молодые орлы, но вид у нас…
внушающий. Ты ж помнишь, двое орлов были одногодками, но одного величали
Василием Ивановичем, а другого
— Петькой!
— Да ладно, ты как будто оправдываешься… Меня тоже как
только ни называют. Спасибо, что вытащил из… из дыры. В самом деле, спасибо.
Но, Мрак, теперь я от тебя не отстану. И потому что ты — Мрак, и… к Таргитаю
можно только вместе.
Вернувшись из деревни, Каролина носилась по дому, убирала,
чистила, готовила, во все горло горланила, как долго она будет гнать велосипед,
а потом нарвет цветов. Двое здоровых мужчин на аппетит не жаловались, в деревне
сразу два дома — ее родителей и родни начали поставлять мясо, птицу, молоко и
сыр, а также всякие овощи, фрукты и зелень. Платит ее хозяин, Мрак, щедро, ибо
требует самое лучшее.
Его гость, красивый печальный молодой мужчина с простым
именем Олег, почти не показывался из своей комнаты, лишь пару раз исчезал в
лес. Причем уходил странно: Каролина видела, как этот зеленоглазый удалялся в
свою комнату, а потом вдруг оказывалось, что в лесу слышен треск, там иногда
вздрагивают деревья, птицы то взлетают с криками, то мертвецки спят на ветках,
а те ходят ходуном. Мрак отмахивался, мол, это его друг ищет уединения.
Кто ж так ищет, спрашивала Каролина ошалело. Вот так ищет,
объяснял Мрак со странной усмешкой. И добавлял совсем уж странно: умный он,
понимаешь?
Каролина кивала и уходила, чувствуя, как все тело пронизывает
легкая дрожь от присутствия этих странных и очень сильных — женщины это
чувствуют всеми фибрами — мужчин.
Мрак шумел, как стая павианов в парке, гоготал, теребил
Олега и не давал погружаться с головой в жуть, но Олег чувствовал жадное
нетерпение друга, сказал сердито:
— Ты давай… не скачи, не скачи.
— Ты о чем?
— Говорю, меня клоунами не отвлекают.
— Это я клоун? — обиделся Мрак.
— Ну, я просто не знаю… Слушай, а как ты температуру
меняешь? Ты вообще сейчас из чего?
— Ерунда, — ответил Олег рассеянно.
— Кости мои… достаточно сложный полимер из… силикатов.
Разумеется, с добавками из некоторых металлов. Само собой разумеется, что
прочнее всех металлов на свете, они выдержат температуру до десяти тысяч
градусов, их невозможно ни сломать, ни распились, ни разрезать. Мясо… гм… тоже
под стать, но главное — шкура. Шкура у меня, Мрак… Но все это прошлое.
— Как это?
— А так. Это хорошо, чтобы геройствовать здесь. Я могу
выйти против дивизии суперсовременных танков и перебить их… или разнести вдрызг
голыми руками. Но это не поможет мне добраться даже до Луны. Так что надо
искать что-то другое. Страшнее всего, что я знаю, где искать…
Лицо его побелело, он передернулся всем телом. Глаза
остекленели, он задержал дыхание, как перед прыжком в холодную воду. Мрак
выждал чуть, легонько похлопал по спине.
— Эй-эй, — сказал он предостерегающе.
— Ты того… не выйогивайся!… Ишь, в самадхи асампрайната
впал. Я бы таких впадунов…
Олег прошептал белыми губами:
— Ты же сам… гад, жаждешь… Как коршун ждешь… Он
закричал, лицо жутко исказилось, пошатнулся. Мрак пытался подхватить, но волхв
зачем-то перешел в железо, Мрак с проклятием отдернул обожженные пальцы. Олег
упал, растекся было чем-то зеленым, но тут же принял обычный человечий вид.
Мрак все же ухватил его за уже человечьи плечи, встряхнул.
— Все хорошо, Олег, — сказал он настойчиво.
— Да, я, как коршун, все жду, что ты отдохнешь и…
снова, снова, снова! Все очень хорошо, все правильно… Ты здесь, я с тобой.
Олег всхлипывал, его трясло. Мрак поднес ему стакан
холодного апельсинового сока. Зубы волхва стучали, сок тек по подбородку,
брызгал на грудь.
— Мрак… это жутко…
— Ты все делаешь правильно, — убеждал Мрак.
— Ты молодец!… Мне бы хоть одним глазом увидеть то, что
видишь ты. Да хоть в полглаза или четверть глаза!
Грудь волхва вздымалась часто, в ней Мрак уловил натужное
сипение, потом звякнуло, а изо рта вырвался сизый дымок.
— Мрак…
— Говори, Олег! Говори.
— Мрак, — просипел Олег с усилием, — я боюсь,
что может не получиться…
Мрак спросил с жадностью:
— Что-то увидел?
— Да все то же, — ответил Олег тоскливо. Плечи его
передернулись, он страшно побледнел, глаза начали закатываться. Мрак снова
грубо тряхнул, сунул в ищущие пальцы Олега пакет с соком. Олег швырнул через
комнату, приподнялся и сел. Глаза дико блуждали по комнате.
— Я смотрел в себя… Мрак, это такая жуть, когда видишь,
что состоишь из пустоты!… Не просто понимаешь, это я понимал давно, но
чувствуешь…
Мрак сказал быстро:
— Ты это уже видел.
— Да, но сегодня я, кажется… пережил такую жуть, такую…
что даже понял, как сделать еще шажок. Теперь попробовать бы перевести все на
силовую основу! Ведь все атомы моего тела держат воедино силовые поля. Если я
сумею с атомарного перейти на субатомарный…
