— Вот так и вспоминаешь, что земная кора — это пленка
на кипящем молоке. А мы живем на этой тончайшей пленке. Молодая планета… Ох и
молодая!
— Да и мы еще сосунки, — буркнул Олег. Он сердито
покосился на друга, но тот упорно не замечал выхваченное из недр сокровище.
Возвращались к дому, когда солнце опускалось к закату. Мрак
с изумлением вспомнил, что, пока метались над планетой, солнце уже трижды
пыталось опуститься за горизонт, но его всякий раз выдергивали, как пескарика.
Небо красное, и вода в заливе такая же красная, только чуть
темнее, а на побережье многоэтажные дома, настоящие небоскребы… Ему показалось,
что не дома, а призраки домов, привидения с горящими глазами. Там, за домами, темные
горы, такие же темные дома слились с ними, видны только освещенные окна.
Зрелище великолепное, хоть и немножко даже жуткое: сотни упорядоченных
оранжевых точек-квадратиков, зависших в темноте… Только некоторые отдельно
стоящие дома удается вычленить как дома: слишком правильно собраны в
прямоугольники эти крохотные квадратики. И без общего силуэта здания рисуют его
размеры и форму.
Солнце медленно опускалось в воду. Нет, еще не коснулось
поверхности, вот-вот коснется, но именно теперь Мрак очень отчетливо видел, что
это не просто солнце, а именно Солнце — звезда, вокруг которой кружится целый
рой планет. Огромная звезда, сейчас красная из-за искажений в атмосфере,
преломлений и всяких дифракций, Олег их знает, но именно звезда, что на
огромном расстоянии, что сама неизмеримо огромная и все такое.
Закатные облака, мелкие и темно-багровые, плыли по ее
поперечнику, делая ее похожей на Юпитер, а когда выдвинулись с обеих сторон, то
разбухшее Солнце стало настоящим Сатурном. Мир успокаивался, засыпал, веяло
вселенским покоем.
Умолкли птицы, но вдали по темному небу медленно пролетели,
почти проплыли, какие-то дурные пернатые. Их темные силуэты прошли как тени, на
фоне багрового шара, замедленные, нереальные, взмахивающие крыльями словно бы
просто так, а несет их иная сила, иная загадочная мощь.
Он летел над темной землей, а по необъятному красному
закатному небу ползли сизые облака. Растрепанные, одинокие, никак не удается
сбиться в стаю, они выглядели как клочья дыма над ковшом расплавленного металла
или магмы.
Вот так выглядела Земля, мелькнула мысль, каких-нибудь
два-три миллиарда лет тому. Кипящая магма, которой на остывание понадобится еще
с полмиллиардика лет.
Внезапно стало дурно, в мозгу что-то сместилось, и вот уже
он в самом деле летит над расплавленной поверхностью молодой формирующейся
планеты, оттуда поднимаются дымки, там кипит и плещется магма, которую потом
удастся загнать в глубину, а сверху на этой раскаленной магме будет плавать
тончайшая пленка, как на горячем, но уже остывающем молоке, и будет эта пленка
называться земной корой, и будет она считаться твердью, и заведется на ней
жизнь, и будет эта жизнь строить города, высота которых несравнима с толщиной
этой тончайшей пленки…
В черепе загрохотал гром, Мрак с трудом разобрал слова
— Мрак… Мрак, отзовись!… Мрак, куда это тебя несет!
Со стороны темного неба появился горящий факел, протянул
руки. Мрак с негодованием отстранился. Он сделал титаническое усилие, все тело
затрещало, нервная система рвалась, в черепе что-то лопалось и соединялось заново,
и он наконец сообразил, что темное небо — это на самом деле земля, где сейчас
нет огней, а кипящая поверхность земли — всего лишь эффектный заход солнца.
Его трясло, Олег летел рядом, в глазах полная готовность
подхватить, помочь, удержать. И не объяснишь ученому идиоту, что силенок у
него, у Мрака, хватит, чтобы облететь землю трижды или вот с разбега
протаранить верхушку горы так, что камни разлетятся в пыль… но вот в самой
голове что-то не так, если он уже небо с землей путает, это же скажи кому вслух,
заплюют и загребут лапами.
— А все равно изменилось мало! — крикнул Мрак.
— Это только споначалу обухом между ушей.
— А потом?
— Потом привыкаешь.
Он указал на побережье, и Олег понял, что оборотень имел в
виду. Жизнь, как при древних египтянах, первых славянах или Васко да Гаме,
тянется к воде, рекам, побережьям морей. Первое правило заблудившегося туриста:
иди, пока не наткнешься на ручеек, а потом вниз по течению — обязательно
выйдешь к людям. Люди всегда у воды.
На этом побережье тоже прямо к самой воде подходят
небоскребы. Нет, полоска песка перед наступающими волнами все же оставлена, но
все равно города-гиганты теснятся, дерутся за каждый клочок земли поближе к
воде, еще ближе, а дальше — в глубину континента, дома уже пожиже, пореже, там
и жизнь медленнее, спокойнее. И здесь такое ощущение, что, как только
кистеперая рыба выползла на берег, тут же на берегу начала обосновываться с
бешеной скоростью, а в глубину континента уползли только ленивые да любопытные,
что не хотели строить, трудиться, возводить эти дома.
Они уже удалялись от города-курорта, когда оба разом увидели
дымный факел. Непроизвольно поддали скорости, на горизонте вырос небоскреб,
разрекламированная гостиница высшего класса. Из окон на двенадцатом и
тринадцатом вырывались длинные жаркие языки огня. На четырнадцатом с треском
вылетели стекла, и огонь вырвался наружу. Оставались еще пять этажей, от
пятнадцатого по двадцатый, еще не объятые огнем, но пожар распространяется
очень быстро…
— А у нас, — сказал Мрак зло, — как обычно,
то воды нет, то лестницы короткие…
— Можно бы жильцов вертолетом, — буркнул Олег.
— Ага, — согласился Мрак.
— К завтрашнему дню догадаются. Еще дня три на
согласование, потом и вертолет решат прислать. Если пьяного пилота разбудят…
Олег не отвечал, он закрылся пленкой незримости и на большой
скорости несся на горящее здание. Мрак задержал Дыхание, все еще летун из него
хреновый, вот так влететь в окно все равно что, не умея ездить на велосипеде,
пронестись в раскрытую садовую калитку.
Все-таки задел за косяк, ощутил удар, в плечо отдалось
болью, а на пол рухнула половинка бетонного блока с изогнутой арматурой. В дыму
кто-то кричал, верещал, Мрак всмотрелся, как уже умел смотреть, дым исчез, две
ошалелые женщины ломились в стену, не замечая рядом двери.
— Во дуры, — сказал он.
— Сказано, бабы… Ухватил обеих под руки, взвился в
воздух, тяжеловаты, прыгнул к окну. Снова слегка зацепил выставленным локтем,
женщина истерически завизжала. Вторая смолкла, потеряла сознание.
Мрак выпал из окна, стремительно понесся вниз. Женщина
завизжала, вцепилась в него, как кошка. Перед самой землей Мрак замедлил
падение, коснулся земли, женщины повалились на асфальт, а он с силой
оттолкнулся и, как ракета, взвился по направлению черного дыма.
В горящем здании слышались истерические крики, плач, вопли
на разных языках. Он ошалело бросился искать Олега и тут же ощутил волну
холода. Сверху падал настоящий поток воды… нет, не воды, но странный холодный
воздух мгновенно гасил огонь, а дым рассеивался почти весь, из черного
становился серым, синеватым безобидным дымком, что так хорошо смотрится над
кострами.
