– Олигархи? – ахнула Лола.
– Ну, не олигархи конечно, – здраво сказала Милка, – олигархов, сама понимаешь, на всех не хватит. Но все же люди приличные, далеко не бедные, опять же время у них в полете есть пофлиртовать. Короче, Катька моя не растерялась и живо подцепила себе одного такого… он как раз эту компанию купил. Я, честно сказать, обзавидовалась ей тогда. Думала, за каким бесом я пять лет в театральном училась, время теряла? Актриса-то из меня никакая, сама знаешь. Ну, то есть учиться-то интересно было и вроде бы не последняя на курсе была, а потом что? В паршивом театрике за мелкие роли с такими же как я, неудачницами, собачиться? Интриговать, добиваться…
– Ну… а как же искусство? – ляпнула Лола.
– Ага, то-то ты так же удрала из театра, когда возможность появилась, – отмахнулась Милка.
– Ты давай не отвлекайся, про Катьку рассказывай! – посоветовала Лола.
– Ага, а у Катьки моей всего и образования, что английская школа. Ну, курсы какие-то закончила и устроилась стюардессой. А потом с этим своим познакомилась, как сыр в масле каталась, всюду он ее возил, все покупал, а потом она родила. Пока то-се, ребеночек болел, оглянуться Катька не успела, как папочка и слинял. У него уже другая – модель какая-то, теперь ее всюду возит, ей все покупает. А Катьке денег дает совсем ничего – с трудом прокормиться. В суд идти – на адвокатов больше истратишь, она же ему фактически никто.
– Выходит, зря ты ей завидовала… – не удержалась Лола.
– Выходит, зря, – согласилась Милка. – Короче, Катька у этого своего с трудом денег выпросила на няню, а сама на работу вышла. Да только туда, где раньше была, на международные ВИП-рейсы, ее не взяли. Время прошло, начальство поменялось, так что тот блат больше не действует, да у нее еще и вид после родов не так чтобы очень. А если на внутренние рейсы идти, то и деньги маленькие и нервов угробишь кучу, с пьяными пассажирами разбираться. Опять же няня ни в какую не соглашается сутками работать. Короче, сидит теперь Катька на паспортном контроле. Денег не так чтобы много платят, зато работа строго по графику и при ребеночке она.
– Так это же здорово! – обрадовалась Лола. – Как раз ее-то мне и нужно!
Милка хотела расспросить подробно, но тут раздался грохот, потом звон посуды, потом Милка заорала неприличными словами, так что Лола повесила трубку, выяснив, что у ее сестры девочка полутора лет, вес и рост такой-то.
Катерина оказалась на работе, что Лола сочла хорошим знаком. По дороге Лола заехала в дорогой детский магазин и накупила там кучу одежды и игрушек для девочки полутора лет и старше (продавщица посоветовала брать на вырост).
Взглянув на Милкину сестрицу, Лола сразу поняла, отчего ее не пустили на ВИП-рейсы: бедную Катьку здорово развезло после родов. Лола помнила ее хорошенькой тоненькой девчонкой, теперь же перед ней сидела здоровенная расплывшаяся бабища.
– Что, здорово я изменилась? – грустно спросила Катя, поймав ее взгляд, и Лола не стала врать, а сказала только, что нужно брать себя в руки. Услышав, что нужно Лоле, Катерина испуганно замахала руками – ты с ума сошла, меня же за это непременно уволят, я работу потерять не могу, и так далее.
Лола приоткрыла большой пакет и показала Кате кое-что из купленного. Глаза у Катьки загорелись, она махнула рукой и сказала, что все найдет, у нее как раз парень знакомый сейчас дежурит.
Сбегала куда-то, пока Лола пила кофе, и вскоре принесла компьютерную распечатку.
– Вот смотри, твой Рагузинский Леонид Михайлович прошел паспортный контроль в тринадцать ноль одну, так? Прямой рейс из Женевы.
– Так…
– А вот кто шел следом за ним… Так… Дроздова Валентина Павловна прошла паспортный контроль в тринадцать ноль четыре… также летела рейсом из Женевы… да вот, смотри, еще и места у них были рядом. Ясно, летели оба в бизнес-классе, их первыми из самолета выпустили, они и пошли себе…
– Здорово! – обрадовалась Лола. – А вот тут еще пометочка… слушай, да это же она с собачкой летела! Я сама так летаю!
– Слушай, а я ее помню! – обрадовалась Катерина. – Такая симпатичная бабуля с собачкой. Вежливая, непротивная.
– Как – бабуля?
– Да вот смотри – одна тысяча девятьсот сорок пятого года рождения. Слушай, она часто летает – то в Швейцарию, то во Францию, то еще куда-нибудь, вроде у нее не то сын, не то зять богатый, вот и оплачивает ей путешествия.
Лола в это время изучала распечатку. Собачка была породы йоркширский терьер, сука по имени Матильда.
Тут Катерину позвали, она спохватилась, что находится на работе, и убежала, прихватив пакет с подношениями и взяв с Лолы слово, что она никому не скажет, откуда у нее данные. Лола едва успела ей крикнуть вслед слова благодарности и решила не маячить тут, в аэропорту, а ехать домой, чтобы рассказать обо всем Лене.
Как выяснилось позже, в аэропорту компаньоны едва не столкнулись. Если бы это случилось, возможно, дело обернулось бы по-другому. А так Лола вернулась раньше и обнаружила, что Маркиз отсутствует. Она позвонила ему, но звонок сбросили.
Все ясно, поняла она, флиртует со своей фотографшей. А возможно, уже и не флиртует…
И хотя Лола в глубине души понимала, что в данный момент Леня озабочен тем, чтобы как можно быстрее выполнить заказ, и не станет тратить время на всякие там шуры-муры, все же рассердилась, тем более что телефон компаньона молчал.
Чтобы дать выход накопившемуся раздражению, Лола взялась за приготовление обеда. Однако курица вышла пересушенной и пересоленной, а рис, наоборот, как-то раскис, получилась натуральная рисовая каша, как в детском саду. Салат с помидорами Лола вообще забыла заправить.
Время шло, Маркиз все не появлялся, так что Лола решила поискать в его компьютере координаты Валентины Павловны Дроздовой. Хорошо бы с ней побеседовать. Все-таки люди всю дорогу вместе летели…
У Лени имелась замечательная база данных, в которой можно было найти всех жителей Петербурга и области.
Валентина Павловна не пряталась, жила открыто, и через некоторое время Лола уже узнала ее адрес и номер телефона. И пока она раздумывала, под каким бы предлогом позвонить симпатичной бабуле, в дверном замке заскрежетал ключ.
Оказалось, что и кот Аскольд уже сидит в прихожей, пожирая дверь глазами, как он это делал всегда, встречая Леню.
Компаньон был голоден и зол. Он бросил на столик в прихожей помятую кепочку самого жуткого вида.
– Ленечка, – не удержалась Лола, рассматривая кастрюлю с макаронами, – неужели ты это носишь?
– Ага, вот купил по случаю, – огрызнулся Маркиз. – Есть в доме что пожрать?
И протопал на кухню.
Лола возмутилась. Во-первых, что за выражения? Во-вторых, что она ему – жена? Или домработница?
Но с голодным мужчиной, как известно, спорить бесполезно, себе дороже обойдется.
